- Это не я, это он сам все время падает! – прохрипел тот, помогая гонцу взобраться на коня. - И почему-то все на меня…

- Вот так! – оказавшись в седле, уже более уверенно почувствовал себя Доброгнев. - Дайте теперь мой меч!..

- Держи! – протянул ему ножны с мечом, Славко и с уважением покачал головой: - Ох, и тяжелый!

Гонец, морщась, перекинул через плечо ремень от ножен:

- С легким на моей службе много не наработаешь…

Славко со Звениславом во все глаза уставились на него:

«Ну, как? Доедешь?..» - словно пытали их взгляды.

Гонец, немного посидел в седле, затем, несколько раз качнулся в нем, словно испытывая, каково ему будет при езде, и вздохнул:

- Да… чувствую, самому мне не удержаться… Вот что, ребята, - попросил он, - привяжите меня покрепче к седлу!

- Это мы можем! Это мы сейчас! – с готовностью кинулся к нему Звенислав и, подняв оброненный кем-то из убитых половцев аркан, ловко и быстро прикрутил к седлу Доброгнева. - Так не туго будет?

- В самый раз!

Славко подошел и, уже по привычке, что ни в чем нельзя доверять этому купеческому сыну, с сомнением оглядел его работу:

- Может, еще затянуть? А ну, как развяжется по дороге?

Звенислав захотел возразить, но тоже, по привычке во всем слушаться этого отчаянного и смелого смерда, еще немного подтянул веревку и решительно сказал:

- Нет человека, который развязал бы узел, которому научил меня отец! Как нет и такого узла, которого не смог бы развязать я! Все, готово!

- Ну, а коли так, тогда в добрый путь, гонец! – поднял на прощание руку Славко.

- С Богом! – добавил Звенислав.

            - Спаси вас Господь, ребята! – с чувством отозвался гонец. – Что бы я без вас делал?

- Ты, главное, теперь до князя доберись! Да, и возьми вот это! – протянул ему ханскую плеть Славко. - Хватит ей Степи служить – пусть теперь матушке-Руси помогает!

- И за то спасибо! – поблагодарил Доброгнев. - Живы будем – верну!

Он с благодарностью взял у Славки плетку, слабой рукой похлопал коня по боку и, припав головой к его шее, медленно поскакал по дороге.

            Ни Славка, ни Звенислав даже не слышали, как гонец, подбадривая себя, сначала шепотом, а затем все громче и громче стал напевать свою любимую песню, которая столько раз уже выручала его:

Саблей обожжен бок…

Ранила стрела грудь….

Но, если ты встать смог…

Значит, продолжай путь…

Иду на вы,

            Иду на вас за Русь!

            Иду на вы,