– Как будто он следит за нами, папа.

– Это всего лишь иллюзия, моя дорогая, – Род прижал дочь к себе, чтобы скрыть собственную дрожь. – Просто такой угол зрения. Каменная кладка не может смотреть, у нее для этого нет глаз.

– Но он смотрит, папа, – голос Магнуса дрогнул, тем самым смазав впечатление от тона, но мальчик не обратил на это внимание. Он встревоженно смотрел на замок. – Что-то скрывается за этими камнями, и оно заметило наше появление.

На этот раз, чтобы скрыть дрожь, Род выпустил Корделию из объятий. Что-то действительно может прятаться в замке – на планете, где буквально каждый житель является потенциальным эспером, можно ожидать всего. Он взглянул на Джеффри: даже ребенок-воин мрачно хмурился, глядя на замок как на еще не нападающего, но готового в любой момент к атаке врага. А Грегори побледнел, глаза его широко распахнулись. Род повернулся к Гвен.

– Ты тоже это чувствуешь?

Гвен кивнула, не отрывая взгляда от замка.

– Знаешь, милорд, в нем ощущается какая-то древняя беда, старинное проклятие, которое должно быть снято.

– Ну что ж, такой семье, как наша, это вполне под силу! – Род расправил плечи и двинулся к замку. – Вперед, армия. Когда это хоть самый страшный злодей мог нас остановить?

Ему хотелось бы услышать за спиной одобрительные возгласы, но таковых не последовало. Род рискнул оглянуться и увидел, что домочадцы следуют за ним с решительным видом. Хотя чародей предпочел бы на их лицах выражение разумной осторожности.

“Ты уверен, что это самое правильное, Род?” – послышался у него в ухе голос Фесса.

Род заметил, что робот не воспользовался частотой человеческой мысли. Следовательно, остальная часть семьи его не слышит. И ответил:

“Конечно, нет, Старая Железяка. Но разве это когда-нибудь меня останавливало?”

К тому времени, как они добрались до рва и увидели, до какой степени разрушен замок, небо потемнело. Крыша замка обвалилась, в башнях не хватало бойниц. Мороз и вода вырвали из северной стены несколько каменных блоков, оставив зияющую пробоину размером в четыре квадратных фута. На их глазах из северной башни вылетела стая летучих мышей и устремилась в ночное небо. Род подумал, что при дневном свете замок вообще показался бы грудой развалин. Он медленно произнес:

– Не думаю, чтобы мне хотелось провести в нем ночь.

Но Гвен ответила:

– Нет, мы должны.

Род повернулся и посмотрел на жену:

– Провести здесь ночь? Когда самое время ожить духам? Тем более, что мы все ощутили здесь какую-то угрозу?

– Да, и потому должны выступить против нее, – решительно заявила Гвен. – Иначе зло, таящееся в этой угрозе, уцелеет и будет продолжать осквернять владение, которое отдано нам и о котором мы должны заботиться.

Роду пришлось признать, что этого не обойти: они приняли этот надел, отделенный от земель Медичи, и, следовательно, приняли на себя ответственность за благополучие местных жителей. Конечно, они этого не хотели и не просили, но и не отказывались. Если Туану и Катарине понадобилось, чтобы Гэллоутласы позаботились об этой земле и ее обитателях, то их долг исполнить это пожелание. Для отказа должна существовать очень веская причина.

Такой причины у них не нашлось.

– Я вижу, Медичи не позаботились очистить это место от призраков, хотя владели им достаточно долго...

– Ты сам сказал – призраки, – глаза Грегори стали огромными, как у филина.

Джеффри презрительно взглянул на брата.

– Какая новость, особенно после того, что мы сами здесь ощутили.

– Конечно, – согласился младший из Гэллоугласов, – но слово не воробей, вылетит – не поймаешь.

Джеффри раздраженно поморщился и собирался что-то сказать, но Род остановил среднего, положив руку ему на плечо.

– Я просто называю явление, сын. Это способ справиться со страхом...

– Я не боюсь!

– Тогда ты храбрее меня. Если мы назвали причину страха, то теперь не можем сделать вид, будто его не существует.

Джеффри продолжал хмуриться, но замолчал.

– И что с того, что Медичи не выполнили свой долг? – спросила Гвен. – Мы-то все равно обязаны его выполнить.

– Верно, – согласился Род.

– Тогда чем быстрее мы за это примемся, тем лучше.

– О, так далеко я бы не заходил. Предпочитаю первую встречу организовать при дневном свете. Гвен повернулась к мужу.

– Откладывание не поможет, милорд.

– Конечно, нет, но я буду себя лучше чувствовать.

Гвен нетерпеливо мотнула головой.

– Неужели ты так устал в пути, что не выдержишь схватки?

– Ну, раз уж ты об этом заговорила – да. Вернее, я бы выдержал, если бы пришлось, но никакой полководец не поведет усталую армию в бой, если у него имеется другой вариант. И к тому же у меня есть еще одна причина.

– Какая?

– Я боюсь.

– Ты трусишь, отец? – завопил Джеффри. – Не может быть!

– Трушу, – Род отвернулся, подобрал упавшую ветку и принялся выметать участок для разбивки лагеря. – И войду в эти руины только при свете солнца.

Джеффри ошеломленно смотрел на него, потом повернулся к Гвендолен:

– Мама! Наш папа не мог стать трусом!

Гвен покачала головой, не отрывая взгляда от мужа.

Какое-то время Джеффри недоверчиво смотрел на отца, потом обратился к Фессу и повторил:

– Не может быть! Ты, который знаешь его дольше нас всех, который вырастил его с колыбели, скажи мне! Признавался ли хоть раз мой отец в том, что боится?

– Часто и регулярно, Джеффри, и правильно делал. Только глупец не сознается в том, что боится. Мудрый человек признается в том, что боится, пусть только перед самим собой, но потом побеждает страх.

Будущий герой, нахмурившись, задумался.

– В твоих словах есть смысл...

– Тот, кто отрицает страх, даже перед самим собой, лжет, – заверил его Фесс, – а страх, в котором не признались, может проявиться в решающий момент и обезоружить в битве.

Магнус внимательно слушал.

– Никогда не бойся признаться, что боишься, Джеффри, – продолжал Фесс, – но не позволяй страху удерживать тебя от активных действий.

– Но отца он удерживает! Прямо сейчас!

– Правда, и это для него нетипично, – согласился робот. – Может быть, ты спросишь родителя, почему он так поступает? Тем более, что он делает это так открыто.

Джеффри посмотрел на него, потом повернулся к отцу.

– Ты лжешь!

Магнус тоже повернулся, хотя и не так стремительно.

– Нет, – спокойно ответил Род, – я определенно боюсь этого замка.

Джеффри задрал подбородок.