белым, часть же, выполнявшая роль корчмы, была выкрашена в зеленый цвет. Во дворике стояло три небольших переносных стола, окруженных стульями. Сейчас занят был только один стол, за которым сидел человек в белом арабском халате-джелябии и чалме. Перед ним на столе стояли расписанный узорами фаянсовый чайник, графин с красной жидкостью, стакан с такой же жидкостью и пиала.
Во дворах некоторых домов стояли машины, в основном джипы. Один джип, выкрашенный в коричнево- зеленую камуфляжную краску, стоял возле самого причала. За рулем сидел человек в пятнистом комбинезоне; другой человек, в черном комбинезоне, сидел с ним рядом и, судя по позе, спал. В момент, когда Седов изучал их, водитель толкнул в плечо спящего, тот выпрямился, и джип медленно пополз в сторону поселка.
Посмотрел на Глеба:
— Видишь корчму?
— Да. Отличное место, чтобы проследить, как охраняются катера. А также понаблюдать за рыбаками в комбинезонах.
— Джип, который только что отъехал от причала, — патрульный?
— Вполне возможно. Заметил, ребята профессиональные?
— Заметил.
— Мне кажется, они начали готовиться к выходу в море. В корчме никто не сидит.
— Наби прав, здесь есть где спрятать джип.
— Юра, действуем так: прячем джип, вы с Серегой остаетесь около него. Мы с Аллой и Суреном идем в поселок. На полчаса-час, не больше. Самое лучшее будет зайти в эту корчму, оттуда хорошо видны причалы. Пока мы не вернемся, следите с Серегой за нами в бинокль. На всякий случай.
— Хорошо.
— Все, возвращаемся.
Вернувшись к джипу, сели на свои места. Сурен, проведя машину среди каменных развалов, ухитрился отыскать тропу, ведущую прямо к морю. Место, где они остановились, каменистая площадка у самой воды, огороженная со всех сторон скалами, вполне подходила для входа в воду.
Перед тем как вместе с Аллой и Суреном уйти в поселок, Довгань дал последнее напутствие:
— Если кто-то из боевиков появится и увидит вас — его придется убрать. А тело спрятать, а еще лучше — утопить. Никто не должен знать, что мы здесь были.
Серега кивнул:
— Это мы поняли.
Путь до поселка через скалы занял у них около пятнадцати минут. На окраинной улочке, на которую они вышли, не было ни души. Не встретили они никого й пока шли к корчме.
Дворик корчмы, возле которого они остановились, был пуст. На одном из столов, том самом, за которым только что сидел египтянин в джелябии, стоял стакан с остатками вина и пиала. Сразу за двориком был виден причал с катерами. Ближний катер закамуфлирован не был и, будто подчеркивая, что никого не опасается, сверкал матово-серебристым сплавом корпуса. У одного из катеров стояли и курили два парня в пятнистых комбинезонах, по виду — европейцы. На подошедших к корчме Глеба, Аллу и Сурена они не обратили никакого внимания.
Из корчмы вышла женщина в косынке, закрывающей лицо до глаз. Подойдя к столу, взяла стакан и пиалу. После того как она повернулась, явно собираясь вернуться в дом, Сурен спросил:
— Госпожа Суфия?
Женщина посмотрела на него. Сказала, поправив косынку:
— Я Суфия. А вы кто?
— Меня зовут Мустафа, а это мои друзья, Али и Малика. Вам просил передать привет Наби, ваш кузен.
— Наби? Вы его знаете?
— Да, мы только что из Эль-Душа. Наби просил передать привет вам, а также вашему мужу, господину Руфету.
Несколько секунд женщина стояла, будто раздумывая над чем-то. Наконец сказала:
— Ой… Что ж вы стоите, проходите в дом.
— Госпожа Суфия, если можно, мы сядем за один из столиков здесь. Можно?
— Конечно, конечно, можно. Сейчас я принесу угощение. Садитесь.
Подождав, пока все трое сядут за столик, ушла.
— Причалы у них под охраной, — сказал Довгань. — Но отдельно катера практически не охраняются.
— Все же надо подождать темноты, — сказала Алла.
— Не темноты, а сумерек, — заметил Сурен. — Нас под водой в сумерки они все равно не увидят. А нам будет легче.
— Ты забыл, у нас сонары, — заметил Довгань.
— Идет Суфия, — сказала Алла.
