Имелись и заурядные булыжники, что по чистой случайности выжили на широких орбитах, сторонясь неизбежной судьбы — встречи с твердым боком собрата.

Тот астероид, который более прочих соответствовал термину «планетоид», насчитывал в диаметре пару сотен километров. Старатели именовали его Алькатрасом или попросту Скалой. В какой-то мере это отвечало действительности: немногие, решившие начать здесь новую жизнь, возвращались живыми. Другие астероиды, не считая булыжников, также носили имена, приобретенные, как правило, благодаря какому-либо происшествию. Троуп бегло просмотрел перечень. Каменный бур, Расселина пьяного Джо, Медный крюк...

Нелепые названия не говорили Блэйзу ровным счетом ничего. Да и не могли сказать, потому, как он не посещал ни Скалу, ни, тем более, Каменный бур, Куда с большим интересом стрелок изучил то, что имело отношение к поселению. К тому, что создано руками человека, а не холодного Космоса.

Собственно, в перспективе картина оставляла удручающее впечатление. К угрюмым камням, обдуваемым радиацией и космической пылью, на поверхности которых, казалось, не спаслась бы ни единая молекула органического происхождения, лепились нескладные конструкции. Держались изо всех сил, точно не на шутку боялись, что их оторвет и утащит в черную бездну.

И, в общем-то, правильно делали. Снаружи находилась сравнительно малая часть поселения. Основная часть размещалась внутри, в тоннелях и шахтах. Поскольку о присутствии атмосферы говорить не приходилось, аборигены отчаянно сражались за бесценный воздух. Это подтверждала сложная система шлюзов, бросавшаяся в глаза пуще всего прочего. Внешние средства обороны отсутствовали как таковые. На то имелся ряд причин. Прежде всего, система Флобера не нужна никому, не считая самих флоберцев. Корсарам или гангстерам здесь делать особо нечего, а связываться с остервеневшими шахтерами из-за пары тонн грошовой руды — себе дороже. Никто не сунется в крысиное гнездовище за медяком. Во-вторых, и это главное, поселение не располагало централизованным самоуправлением.

Конечно, здесь находились обладатели определенной харизмы, лидеры общин и семей. Были такие, чье мнение уважали, особенно когда возникали споры имущественного характера. Периодически объявлялись такие, что устанавливали свои порядки оружием, кулаками или стальными ломами. Или всем сразу. Такие выскочки быстро понимали, что ошиблись адресом. Глубины Алькатраса переварили парней покруче, поумнее их самих.

Таким образом, в поселении царил климат здоровой анархии. Кого-то это не устраивало, но недовольных можно выявить и в столице Федерации. Те, кто был не готов к приключениям в безвоздушных шахтах, где над головой смыкались каменные своды, в тесноте скафандра, пропитанного страхом и потом, — эти слабаки старались держаться от Флобера подальше.

Внимание Громобоя привлекли стоянки. Назвать увиденное доками не повернулся бы язык. Корабли болтались в открытом вакууме, придерживаемые креплениями шлюзов и ненадежными на вид подпорками. Это были старые, многое повидавшие на своем веку суда, как правило, грузовики. Танкеры, предназначенные для перевозки руды или аналогичного груза, каковому несвойственно предостережение «не кантовать». Оставалось лишь догадываться, в какую глушь они держали путь. Эти края открывали перспективы для самоубийц и отчаянных голов, готовых нырнуть хоть в преисподнюю. Более благоразумные личности бороздили изведанные трассы.

Меж усталых, потрепанных временем гигантов на подпорках висели несколько звездолетов пассажирского класса. Два-три — вполне быстроходных. Вероятно, Дельцы или «благородные бандиты», что в Пограничье означало приблизительно одно и то же. О том, куда ОНИ держали путь, гадать и вовсе бесполезно. Благо, Троупа сие совершенно не интересовало.

Заправочная станция не бросалась в глаза, однако огромный щит с гордостью сообщал, насколько качественное и дешевое горючее имеется в наличии. «Последний шанс заправиться на парсеки в любом направлении!» Как Блэйз понял, упомянутая процедура совершалась на площади всей стоянки. Оставалось убедиться, что они не разбавляют товар... нет, вода здесь наверняка обходится куда дороже. А вот горючим подешевле — возможно.

— Борт «Versus» просит стыковки, — сказала ИскИн своим «деловым» голосом.

— «Versus», какова цель стыковки?.. — апатично поинтересовался какой-то субъект.

— Заправка.

— Милости просим!.. — Собеседник оживился. — Полагаю, расценки за дополнительный простой вам известны?.. Готовлю для вас причал № 27. Будьте любезны.

— Благодарю. — Передатчик, щелкнув, отключился. — Милый, ты слышал?

Громобой кивнул.

Он вновь воззрился на стоянку. Там, вдалеке, за тушей очередного дальнобойщика, загорелись цифры 2 и 7. Тот еще причал. Вокруг шлюза горели иллюминаторы. Внешняя пристройка, само собой, скрывала одну из шахт и представляла собой обветшавшее нагромождение переборок, балок и откровенного лома. Отдельные части, похоже, в своей предыдущей жизни служили составными частями каких-то кораблей: отчетливо выступали нос, корма, закрылки... Сожженные мосты внушают подсознательный трепет. Когда-то на этой рухляди сюда прилетели старатели с твердым намерением победить или погибнуть. Год спустя они отдали бы ВСЕ за обратный билет.

— Держись, милый! Захожу на посадку.

Троуп небрежно взялся за поручень. Да, в этот раз придется всего-навсего «держаться», а не стискивать зубы, пытаясь удержать рвущиеся наружу внутренности.

Звездолет накренился, устремляясь к причалу. Мимо промелькнуло кольцо астероидов, другое. Булыжники вращались по орбите Алькатраса с однообразием часового механизма. Навстречу надвинулась темная, изрытая оспинами кратеров поверхность. Заслонила собою весь обзор. Казалось, она не двигалась, оставаясь неизменной константой в близлежащем Космосе. Нависла, подавляя масштабами и безрадостностью. Синий свет далекого светила ничуть не согревал, а лишь придавал пейзажу более зловещий вид. Открытые поверхности горели огнем, а изломы и кратеры чернели беспросветными дырами. Жилые надстройки отбрасывали длинные тени, острые, словно кинжалы длиной в километр. Жуть, да и только.

Дистанция снизилась, и астероидные кольца остались далеко позади, уже не представляя опасности. Цифры 2 и 7 оказались прямо по курсу, а вот и скрылись под днищем. «Versus» застопорил ход, завис над причалом, удерживаемый тонкой нитью — конфликтом между вакуумной пропастью и гравитацией Скалы. Синхронно поднялись подпорки. Вблизи, как Блэйзу показалось, они представляли более внушительное зрелище. Гигантский металлический капкан, сграбаставший немощную мошку. Раздался громкий лязг — стыковочные крепления приноравливали стационарный шлюз к шлюзу гостя.