— Ты имеешь в виду слабоумием?

— Полная чепуха, мой мальчик! — воскликнул декан. — Идиотизм — болезнь незаразная.

Чудакулли задумчиво попыхивал трубкой.

— Раньше я тоже так считал, — изрек он. — Но сейчас у меня уже нет былой уверенности. Кстати, мудростью можно заразиться, как вы думаете?

— Абсолютно исключено, — отрезал декан. — Это же не грипп, Чудакулли. Мудрость… она прививается.

— Но мы приглашаем сюда студентов в надежде, что они заразятся мудростью от нас, не так ли? — сказал Чудакулли.

— Это метамфорически выражаясь, — поднял палец декан.

— А если постоянно общаться с идиотами, то и самому недолго стать слабоумным, — продолжал Чудакулли.

— Полагаю, можно выразиться и так, но…

— Достаточно поговорить с беднягой казначеем минут пять, чтобы почувствовать себя слегка чокнутым.

Волшебники хмуро покивали. Проведя в обществе казначея (каким бы безобидным человеком тот ни был) больше определенного времени, вы вдруг ощущали, что некоторые шестеренки в вашей голове начинали заедать.

— Итак, Гекс заразился от казначея слабоумием, — подвел итог Чудакулли. — Все элементарно. Настоящая глупость всегда одержит верх над искусственным разумом. — Он постучал своей трубкой по слуховой трубе Гекса и крикнул: — ЭЙ, СТАРИНА, КАК СЕБЯ ЧУВСТВУЕШЬ?

Гекс написал:

«+++ Привет Мамочка Проверяет +++ ДЫНЯ ДЫНЯ ДЫНЯ +++ Ошибка Недостаточно Сыра +++!!!!! +++ Господин Студень! Господин Студень! Господин +++»

— Гекс идеально работает с задачами, касающимися чисел, — пояснил Думминг, — но на все остальные вопросы отвечает подобным бредом.

— Вот видишь?! — воскликнул Чудакулли. — Типичная казначеева болезнь. Гений, когда нужно что- нибудь сложить, и полный профан во всем остальном. Ты не пробовал давать ему пилюли из сушеных лягушек?

— Прошу прощения, сэр, но такое может предложить только несведущий человек, — сказал Думминг. — Машинам лекарств не дают.

— Не понимаю почему, — пожал плечами Чудакулли и снова постучал трубкой по слуховой трубе. — ЭЙ, СТАРИНА, НЕ ВОЛНУЙСЯ, СКОРО ПОСТАВИМ ТЕБЯ НА… в общем, все будет в порядке. Где эта доска с цифрами и буковками, господин Тупс? Ага, вот она.

Он сел и медленно, как председатель компании, одним пальцем стал печатать:

«С-У-Ш-Е-Н-Ы-Е-Л-Я-Г-У-Ш-К-И-П-И-Л-Ю-Л-И…»

Гекс зазвенел стеклянными трубками.

— Ничего не получится, сэр, — попытался вмешаться Думминг.

— Должно получиться, — возразил Чудакулли. — Если он знает, что такое болеть, значит, поймет, что такое выздороветь.

«М-Н-О-Г-О-С-У-Ш-Е-Н-Ы-Х-Л-Я-Г-У-Ш-Е-К-И-П-И-Л-Ю-Л-И», — ввел он.

— Мне кажется, эта штука верит всему, что ей говорят, а?

— Ну, Гекс вообще не имеет понятия, что такое неправда. Если можно так выразиться.

— Отлично. Я только что сказал ему, что ой получил много-много пилюль из сушеных лягушек. Не назовет же он меня лжецом?

Из недр Гекса доносились щелчки и скрежет.

А затем Гекс написал:

«+++ Добрый Вечер, Аркканцлер. Я Полностью Выздоровел И Готов Приступить К Решению Задач ++ +»

— Значит, ты не сошел с ума?

«+++ Уверяю, Я В Добром Здравии, Как И Любой Из Людей +++»

— Казначей, отойди подальше от машины, — велел Чудакулли. — Ну что ж, на этом и остановимся. Не стоит желать лучшего от хорошего. А теперь приступим к решению наших проблем. Мы хотим узнать, что происходит.

— Что-нибудь определенное или вообще? — несколько саркастически осведомился Думминг.

Гекс заскрипел пером. Чудакулли опустил взгляд на бумагу.

— Здесь говорится: «Предполагаемое создание антропоморфической сущности». Что это значит?

— Э… я думаю, Гекс попытался найти ответ, — предположил Думминг.

— Правда? Ничего себе, я еще и вопрос-то придумать не успел…

— Он слышал, что вы говорили. — Чудакулли удивленно поднял брови и наклонился к слуховой трубе: