высоте добрых пятнадцати футов, и юный лорд при всем желании не мог задеть его головой.

— Я!.. Обожаю!.. Города!.. Я!.. Ненавижу!.. Природу!.. — скандировал лорд Эрменвир. — У-ух ты!..

— Вы расплатились с этой бедной девушкой, господин? — спросила Балншик, вплывая в комнату через боковую дверь. На ней был белоснежный пеньюар, целомудренно застегнутый на все пуговицы, но зато почти прозрачный. — Кроме того, вы не закрыли входную дверь… Добрый вечер, караван-мастер. — Повернувшись к Смиту, Балншик взяла его лицо в ладони и наградила таким поцелуем, от которого у него едва не подогнулись колени. — Не обращай на него внимания, дорогой Смит, просто милорд немного перевозбудился. Эй, маленькое чудовище, готова спорить — ты даже не предложил караван-мастеру выпить!

— Ба! О чем я только думаю?! — Лорд Эрменвир скатился с кровати и выбежал в соседнюю комнату. Несколько мгновений спустя он вернулся с бутылкой и бокалом в руке. — Иди сюда, Смит! — позвал он. — Это вино должно тебе понравиться — оно стоит целую кучу денег!

С этими словами он наполнил бокал и с поклоном протянул его Смиту.

— Спасибо, милорд, — поблагодарил Смит. За спиной он услышал лязг тяжелых засовов — Балншик запирала двери, и Смиту стало ясно, что в случае необходимости спастись бегством ему не удастся. «Но чего мне бояться?» — подумал он и пригубил вино. Вино играло, шипело и пенилось, а вкус у него оказался просто божественным.

Лорд Эрменвир сделал большой глоток прямо из горлышка.

— Неплохо, правда? — проговорил он. — А теперь, друг мой, давай перейдем в обеденный зал и как следует закусим!

И лорд Эрменвир повел Смита в соседнюю комнату.

— Благодарю вас, ваша светлость, вы очень любезны… — бормотал Смит, невольно ускоряя шаг. Вот уже несколько часов у него маковой росинки во рту не было, и он сразу вспомнил об этом при виде ломившегося от яств стола. Два огромных окорока, индейка, судки с устрицами, запеченная рыба в винном соусе, блюдо с зеленью, караваи свежевыпеченного хлеба, супницы и салатницы, сливочное масло различных цветов, батареи бутылок и вазы с фруктами занимали все пространство белоснежной скатерти. В центре стола красовался торт, насквозь пропитанный наливкой и украшенный засахаренными маргаритками, а из плетеных корзинок выглядывали разнообразные кексы, меренги и пирожные.

— Ресторанное обслуживание, — мечтательно пояснил лорд Эрменвир, приподнимая крышку самой большой супницы. — А это мое любимое… Называется — «Плавучие острова». Да не стой ты столбом, садись-ка лучше к столу, и давай без церемоний!..

С этими словами лорд Эрменвир опустил в супницу лицо и принялся шумно хлебать, но уже в следующую минуту подоспевшая Балншик схватила его за шиворот и оттащила в сторону.

— Ну-ка, сядьте, милорд, — приказала она. — Хотела бы я знать, где вы набрались таких манер! А куда подевалась ваша салфетка? Поглядите на себя — у вас в бороде клецки! Дорогой Смит, прошу тебя: не обращай внимания на его светлость. Я сама все тебе подам!

И действительно, вооружившись ножом и вилкой, Балншик принялась накладывать на большую тарелку самое нежное мясо, самые поджаристые кусочки рыбы и самые спелые фрукты. На своего господина, который пил из соусника жидкий заварной крем, она демонстративно не смотрела.

Приготовив еще одну тарелку для себя, Балншик снова наполнила бокал Смита вином и уселась напротив, словно за столом их было только двое.

— Я вижу, ты последовал совету врача и довел курс лечения до конца, — сказала она, расправляя на коленях салфетку. — Это правильное решение, Смит. Яд, которым были отравлены дротики, столь же опасен, как и его изобретатели. Коварные зеленые бестии! От их отравы даже противоядия путного нет. Яд йендри способен сохраняться в организме сколь угодно долго без вреда для человека, а потом — р-раз! — и он попадает в кровь именно тогда, когда этого меньше всего ожидаешь.

— Так ты… — спросил Смит с набитым ртом. — Ты и вправду сиделка? Ну, что-то вроде тех женщин, которые ухаживают за тяжело больными… Прости, что я спрашиваю, но меня это очень интересует.

— О чем о чем, а о смерти мне кое-что известно, — призналась Балншик. — И надо сказать, что эти знания порой оказываются весьма и весьма полезными.

— Эй, почему вы не обращаете на меня внимания? — запоздало возмутился лорд Эрменвир. — Ведь Смит — мой гость, а значит, он должен разговаривать со мной!

— Ты все перепутал, невоспитанное чудовище, — возразила Балншик. — Это ты должен разговаривать с ним.

— Ага, ладно. Как тебе угощение, караван-мастер?

— Выше всяких похвал, — серьезно ответил Смит.

— Ах, если бы ты знал, что я припас на десерт! — хихикнул лорд Эрменвир. — Лучшая сэлешская розовая травка гарантирует розовые грезы! Устроим оргию, а?! — И он снова уткнулся носом в соусник с кремом.

— Я чувствую, что должна еще раз извиниться перед тобой за его поведение, — сказала Балншик. — У милорда наступила реакция. Путешествие оказалось слишком напряженным и богатым событиями…

— Нам очень повезло, что мы остались в живых, — согласился Смит. — Скажи, эти… заговорщики… Они пытались разделаться с его светлостью раньше?

— О да, конечно. — Балншик сделала глоток вина из своего бокала. — Но еще никогда не были столь настойчивы. Никто из нас и предположить не мог, что у них хватит дерзости покушаться на жизнь лорда Эрменвира у стен его собственного дома. Я уверена, в ближайшее время преступников ожидает самое суровое возмездие — ведь что бы ни утверждал его светлость, его владетельный отец очень любит своего младшего сына.

— А остальные его дети, они такие же? — поинтересовался Смит.

— К счастью, нет. — Балншик улыбнулась. — Лорд Эрменвир-младший неповторим и уникален.

Неповторимый и уникальный лорд с грохотом свалился со стула.

— Прошу прощения, — извинилась Балншик и, взяв с кресла подушку, подсунула под голову сладко посапывающего лорда Эрменвира. Потом она высвободила из его судорожно сжатых пальцев соусник и поставила обратно на стол.

— С его светлостью все в порядке? — встревожился Смит.

— Абсолютно. Сахар и наркотики — в них все дело… Я уверена — его светлость полчаса поспит, а потом снова будет прыгать как ни в чем не бывало, — небрежно сказала Балншик и принялась обгладывать телячью отбивную на косточке. К этому моменту Смит уже заметил, что на тарелке Балншик не было ни фруктов, ни рыбы — только приготовленное с кровью мясо разных сортов.

— Гм-м, я не хотел бы показаться невежливым, но… Ведь лорд Эрменвир так молод и так болен… Почему вообще его послали в Троон? — снова спросил он. — Ведь гораздо разумнее было бы оставить его дома!

Балншик закатила глаза.

— Все началось с невинной шутки, которая зашла слишком далеко. Подробности я, пожалуй, опущу; скажу только, что один из братьев и несколько сестер моего господина сговорились убить его. Нельзя сказать, чтобы они очень старались, однако их действия привели к серьезному конфликту среди слуг. Это было неизбежно, ведь каждый из нас поклялся, что убьет любого, кто покусится на жизнь детей лорда-отца. Но как быть, если детки только и делают, что нападают друг на друга? Такая ситуация кого угодно собьет с толку. Со стороны братцев это было в высшей степени неразумно, и их уважаемая матушка… — тут Балншик машинально поклонилась, — сказала им то же самое, и мы все ей очень благодарны. Однако конфликт отнюдь не был исчерпан, и отец молодого лорда решил предпринять дополнительные меры предосторожности. К тому же он считал, что дипломатическая служба со всей ее ответственностью пойдет младшему сыну на пользу и, разумеется, не ошибся. Мой господин отлично справился с порученным ему делом, но потом… потом он заскучал. С тех пор с этим маленьким чудовищем приходится держать ухо востро… — Балншик поглядела на юного лорда с насмешливой нежностью во взоре. — Сначала милорд ввязался в крупные неприятности, потом — заболел… Домой ему пока возвращаться нельзя, поэтому его и отправили сюда.

Смит испытал прилив сочувствия к молодому лорду.

Вы читаете «Если», 2003 № 03
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату