Дачи попадались все реже, сменившись чахлыми рощицами. Сквозь туман забрезжило бледное- бледное утреннее солнце; стало чуть светлее, горизонты раздвинулись. Компания вышла к озеру. Перед ними простерся низкий травянистый берег, обильно усеянный бумажками, обертками, пластиковыми бутылками и прочими остатками от пикников. Само озеро едва угадывалось в тумане. От воды тянуло холодом и гнилью.

Наташа остановилась и бросила взгляд на часы.

— Успели, — прошептала она. — Стойте тут.

— Где же ваши духоборы? — громко поинтересовался Дима.

Лейка показала ему кулак и повела глазами в сторону озера. Там, у самой воды, неподвижно стояли люди. Их было немного — человек восемь. Пол и возраст Детей Ши распознать было невозможно, как из-за тумана, так и из-за их одинаковых длинных плащей-накидок. У всех были длинные волосы. Один из «детей» выделялся тем, что держал в руках нечто вроде колдовского посоха; впрочем, Катя решила, что это просто метла.

— Молчи! — зашептала Лейка в непритворной панике. — Все испортишь! Ой, они нас заметили! Идут сюда!

Лейка ошиблась. В их сторону направлялся только один человек — тот самый, с посохом или метлой.

«Должно быть, самый главный», — подумала Катя, от волнения сама не замечая, что ее пальцы сжимают руку Димы.

Человек в плаще оказался девушкой лет двадцати. У нее было красивое ухоженное лицо, серебряное колечко в левой брови и тяжелый взгляд. В руках она действительно держала метлу из свежих веток с листьями. Катя догадалась, что метла предназначена не для уборки территории, а для ритуала.

— Итлинн… — почтительно прошептала Наташа.

Девушка с метлой окинула присутствующих пронизывающим взглядом исподлобья.

— Приветствую, Грайне, — негромко произнесла она, обменявшись с Наташей легким поцелуем. — Как настроение, Лейла? Теперь все в сборе. Идите и быстренько переоденьтесь. Плащи возьмете у Морны.

Непривычно робкие Лейла и Наташа, не проронив ни слова, поспешили к компании у кромки воды.

— А нам что делать? — спросил Дима, с интересом рассматривая зеленеющую метлу.

— А вы, ребята, — властно сказала Итлинн, — встаньте там, под ольхой, и наблюдайте. Ольха охраняет от злых сил, так что вам там будет вполне уютно. Теперь послушайте меня внимательно. Когда мы будем творить обряд… — Итлинн строго взглянула на Диму. — Чтобы ни единого звука. Проявите почтительность к духу озера.

— Вы уверены, что здесь живет именно он, а не какой-нибудь другой дух? — спросил Дима, окидывая взглядом загаженные окрестности. — Например, дух помоек?

Катя фыркнула и с испугом покосилась на девушку с метлой.

— Если пришел поржать, разорись на билет и сходи в цирк, — грубо сказала Итлинн Диме. — А нам тут юмористы не требуются.

— Не беспокойтесь, я за ним прослежу, — поспешно сказала Катя. — Это он острит на нервной почве.

Итлинн не соизволила ответить, развернулась и пошла к ковену. В толпе наблюдалось какое-то движение: казалось, участники обряда совещаются, перед тем как занять свои места. Катя и Дима отошли к ольхе. Влажный ствол дерева был сплошь покрыт губчатым зеленым лишайником, и прикасаться к нему не хотелось.

— Помнишь мультфильм «Унесенные призраками»? — тихо спросил Дима. — Там дух помоек, после того как его отмыли, оказался духом реки. Как бы наши друиды не оказались в такой же ситуации. Это Лахтинское озеро — еще тот водоемчик. На другом берегу, которого сейчас не видно, — новостройки, а слева, за лесом — ольгинские водоочистные сооружения. Если бы ветер был оттуда, ты бы сразу все поняла, безо всяких объяснений. А ведь народ здесь купается, рыбу ловит… может быть, даже ест ее потом…

Катя улыбнулась, внимательно наблюдая за ковеном.

— А какие тут рыбы водятся? — спросила она.

— Самые жизнелюбивые. Уклейки, колюшки… больше никто не выживает.

Дети Ши тем временем выстроились в круг и взялись за руки. В этом неподвижном хороводе Кате померещилось что-то древнее, жутковатое. Внутри круга замерла Итлинн со своей метлой.

— Смотри, сейчас полетит, — не удержался Дима.

— Может, и полетит, — серьезно возразила Катя. — Какие-то они все нереальные. Эти плащи… длинные волосы… Не понять, где парень, где девушка.

— Это они, наверно, на своих Ши хотят быть похожими, — сказал Дима. — Нет, типичная секта.

С берега донеслось стройное, размеренное хоровое пение. Дети Ши тронулись с места и пошли хороводом против часовой стрелки. Пели, повторяя каждую фразу раз по десять, на неизвестном мелодичном языке, опознать который Катя не смогла даже приблизительно.

— Каравай-каравай… — насмешливо пробормотал Дима.

Катя шикнула на него. Действо ее увлекло. Не прекращая пения, хоровод расцепился и превратился в полукруг. Итлинн с метлой выступила вперед, поклонилась озеру. Поющие замолчали. Достав какой-то мешочек, Итлинн принялась что-то бросать на все стороны света, протяжно выкликая непонятные слова и фразы. Потом мешочек был убран, и Итлинн подняла обеими руками метлу. Дети Ши, выстроившись за ней цепочкой, громко запели. Итлинн медленно пошла к воде, размахивая перед собой метлой, как заправский дворник.

— Решили устроить уборку территории? — пробормотал Дима. — Дело нужное…

— Нет, она разметает туман, — не отрывая взгляда от берега, прошептала Катя.

Итлинн шаг за шагом уходила к воде, в туман. Кате казалось, что взмахи метлы действительно создают вокруг Итлинн и следующих за нею Детей Ши некий коридор в туманной завесе.

— Посмотри, — прошептала Катя, сжимая руку Димы. — В тумане проход!

— Интересный оптический эффект, — без особого пиетета отозвался Дима. — Называется «Дети Шизы уходят в мир тухлых духов».

Поющие постепенно исчезали из виду, растворяясь в тумане. За спиной последнего из Детей Ши стена тумана сомкнулась. Пение замолкло. Наступила тишина.