Туат’ха’Данаанн пожал плечами.

— Она мне нужна, — сказал он. — Но всему свое время. Сначала я предпочел бы поймать Охотника.

— Ты его поймаешь! — Карина подобострастно улыбнулась. — Скажи, высокий Ши, зачем тебе девчонка? Ты все еще хочешь ее… — Карина сделала недвусмысленный жест.

— Не твоя забота! — отрезал Ротгар. — Сейчас отправляйся в агентство. Снимешь мне апартаменты в каком-нибудь приличном отеле поблизости от парка. Скажем, в «Рэдиссоне». Это на…

— Я знаю, высокий Ши. Высокий Ши…

— Что еще?

— Деньги, высокий Ши.

— Оплатишь из своих. Потом сочтемся.

— Да, высокий Ши.

Казалось, фура будет ехать вечно. Когда она наконец остановилась, Лейка была чуть жива.

Снаружи раздались голоса, загремел замок, дверь распахнулась, впуская тепло и дневной свет.

Водитель фуры и финский таможенник с изумлением воззрились на возникшую над ними девушку, дрожащую всем телом, до самых глаз закутанную в покрытую инеем огромную шаль.

Лейка сделала два шага и остановилась на пороге, стуча зубами.

— Помогите, — прохрипела она. — Хелп ми!

Таможенник уставился на Лейку напряженным взглядом и что-то пролопотал по-фински. Потом перенес внимание на водителя, явно желая получить объяснения по поводу наличия в его транспортном средстве столь экстравагантного груза.

Водитель пылко и экспрессивно выразил свое искреннее недоумение и полную непричастность к происходящему.

Назревал международный конфликт.

Но тут рядом с Лейкой возник Скаллигрим. Он сделал плавное движение рукой и произнес несколько слов. Лица водителя и таможенника разгладились…

…И дверь фуры захлопнулась прямо перед Лейкиным носом.

— Ты что сделал? — в отчаянии воскликнула Лейка.

Вернее, хотела воскликнуть, но получился беззвучный шепот. Тролль, впрочем, услышал.

— Сказал этим людям, что тут никого нет, — раздался в темноте довольный голос. — Неплохо у меня получилось.

— Но они же смотрели прямо на нас!

— Вы, люди, на многое смотрите, но мало что видите, — подала голос троллиха.

— Ты их загипнотизировал, да? — с тихим отчаянием проговорила Лейка.

— Предпочитаю термин «отвел глаза».

— Ну ты гад! — Лейка всхлипнула. — Я же тут умру.

— Не хами моему мужу, пища, — донеслось из глубины фуры.

— Да пошла ты… — пробормотала Лейка. Ей было все равно. — Я — покойник!

— Это еще почему? — удивился Скаллигрим. — Мы пока не очень голодны. Да и братец моей женушки наверняка будет расстроен, если мы съедим тебя без него.

— Да я просто замерзаю! Тут страшный дубак!

— Да ладно тебе, — не поверила троллиха. — Такая приятная прохлада.

— А замерзла, так не сиди на месте, — посоветовал тролль. — Подвигайся. Взбодрись. Пока все идет неплохо. Фура порожняя, идет быстро, мы едем в нужном направлении. Часа через два будем в Хельсинки, там сойдем и поищем более удобный транспорт. Или пешком пробежимся — лучший способ согреться.

У Лейки не было сил даже нагрубить в ответ.

Фура тронулась и поехала дальше.

Черный «фольксваген» летел по шоссе «Скандинавия». Стрелка спидометра стояла на ста тридцати. Илья Всеволодович был осторожным водителем. Лишь когда требовалось обогнать очередную фуру или автолюбителя-тихохода, педаль газа уходила в пол, «фольксваген» с довольным урчанием огибал препятствие и снова возвращался на правую полосу.

Катя сидела справа, пристегнутая (Илья Всеволодович сам ее пристегнул), тихая и грустная.

Илья Всеволодович, напротив, вид имел весьма довольный, он даже время от времени подпевал «Русскому радио».

— Ну что ты дуешься, — сказал он Кате. — Сама решила, причем правильно решила. Этот Ротгар — большой человек.

Катя фыркнула.

— Ты не пыхти, — назидательно произнес ее попутчик. — Господин Ротгар — персона высочайшего полета. У него в одном только Питере недвижимости на шесть миллионов евро. Представляешь, какие возможности?

Катя молчала. Ей было очень нужно в Стокгольм. Когда попытка улететь сорвалась, она решила, что самый быстрый способ попасть в столицу Швеции — автомобиль. Поскольку единственным знакомым автомобилистом, оставшимся в Питере, был Илья Всеволодович, Катя решила, что у нее нет выбора. И пошла «сдаваться». Но она не предполагала, что ее всю дорогу будут унижать.

— …Такой крупный бизнесмен, — продолжал Илья Всеволодович, — проявил к тебе персональный интерес. Это невероятная удача. Особенно для тебя. Ведь кто ты есть на самом деле? Смазливая девчонка из провинции, каких — море. И все вы хотите взобраться наверх. А взобраться наверх вы реально можете, если говорить откровенно, только через одно место. То есть это вы, бабы, так думаете. Только кто вас пустит? В этом мире, детка, всё устроено так: если кто-то сумел разбогатеть, то только потому, что зубами выгрыз свои денежки. И разбрасываться ими не будет. Вот я, например, ни в какую девку больше сотни баксов не вложу. Да и сотни много. Была бы у меня дочка, может, и вложился бы. Но у тебя, детка, богатого папы нет. Родители твои, считай, нищета. Ты не кривись, я точно знаю, наводил справки…

— Остановите машину, — сказала Катя.

— Даже и не подумаю, — пренебрежительно бросил Илья Всеволодович. — Поздно передумывать. Сама сказала: поехали. За базар, как говорится, надо отвечать.

— Я не собираюсь возвращаться, — холодно произнесла Катя. — Мне надоела ваша болтовня, и я хочу, чтобы вы остановили машину. Если вы этого не сделаете, то я выбью стекло и начну кричать.

— Стекло, говоришь? Ладно, — тоном, не сулящим ничего доброго, произнес Илья Всеволодович. — Мы остановимся.

Через несколько минут «фольксваген» съехал с трассы и еще через минуту остановился.

Место, выбранное Ильей Всеволодовичем, было тихое и безлюдное.

— Пора, детка, поучить тебя держать язычок за зубами, — сказал Илья Всеволодович, окинув Катю таким взглядом, что ей сразу захотелось спрятать голые коленки под краем юбки. — Думаю, господин Ротгар будет мне только признателен, если я тебя немного поучу, детка.

— Вы уверены, что сможете меня чему-нибудь научить? — негромко спросила Катя.

— Смогу, не сомневайся. Вы все много о себе думаете. Сначала. Я таких, как ты…