— И правда, Ками! Я не откажусь быть подружкой невесты.

— Вообще-то свадьба могла бы стать двойной, — сказал Эймос. — Вам обеим, девочки, нужны мужчины.

Дани стукнула кулаком по столу:

— Мне папа, мужчина не нужен.

Хантер заметил, как у Эймоса вспыхнули глаза, а из глаз Дани, казалось посыпались искры, делая их еще больше и ярче, щеки ей окрасил легкий румянец.

Однако ее протест задел его. Так ей не нужен мужчина? И что это означает конкретно для него?

Дани с грохотом отодвинула стул:

— Ладно, папа, сегодня, уж точно, ни одна из нас замуж не выходит, и мне надо отправляться на работу.

— Я еду с тобой! — Ками быстро осушила свою чашку и тоже встала.

Дани встретила взгляд Хантера и покраснела.

Прекрасно, значит, она не забыла о том, что произошло утром. Просто надо как-то исхитриться снова остаться с ней наедине…

Сестры упорхнули из кухни, близнецы доедали завтрак.

— Я вернусь через пять минут, — извинился Хантер и бросился к лестнице.

Дверь в комнату Дани оказалась закрытой.

Он тихо постучал, Дани выглянула наружу.

— Да?

— Нам надо поговорить.

Она приоткрыла дверь пошире и кивнула, приглашая войти.

— Что-нибудь насчет детей? — Она отошла к окну.

— Нет.

Он встал у нее за спиной, с наслаждением вдыхая исходивший от нее свежий цветочный запах.

— Насчет твоей машины?

Хантер на мгновение задумался, припоминая, о какой машине идет речь.

— Нет.

Наконец она повернулась к нему, в глазах было понимание и покорность судьбе.

— Насчет курятника?

— Да.

— Ясно.

Румянец быстро заливал ей щеки, но она не отвернулась.

— Не уверен, должен ли я извиниться…

— Даже и не думай. — Она решительно вздернула подбородок. — Однако это не должно повториться.

— Согласен, курятник — не лучшее место, чтобы…

— Я имею в виду — вообще. — Дани немного отступила, отодвигаясь от него подальше.

— Неужели я так плохо целуюсь? — Хантер шагнул за ней.

— Нет… То есть это неважно… Я хочу сказать, мы не можем…

Быстро нагнувшись, он прикоснулся к ее губам в мимолетном нежном поцелуе, потом отстранился и спросил:

— Значит, тому парню со змеей удавалось это лучше?

— Я не проверяла. — Голос у нее звучал приглушенно и хрипло.

Он снова приник к ее губам, на этот раз надолго, и она не сделала попытки отстраниться.

Хантер пристально посмотрел в ее широко распахнутые глаза.

— А тот тип с татуировкой?

— Не знаю. — Ее взгляд опустился, задержавшись на его губах.

— Так в чем проблема? — Хантер отступил назад, и она шагнула вперед, к нему.

— Дети…

Хантер видел, как конвульсивно сжалось у нее горло.

— Их сейчас здесь нет.

— Мне это не нужно.

— Да? А кому же тогда нужно? — Он взял ее лицо в ладони. — Давай признаемся, что нас притягивает друг к другу, и посмотрим, к чему это приведет.

Она отступила назад.

— Я тебя совсем не знаю…

Он прижался к ее губам и успел услышать стон, который она не могла подавить.

— Ты знаешь обо мне самое важное. Разве остальное имеет значение?

— Да… нет… не знаю… — Она с силой прильнула к нему, обхватив за шею руками.

Теперь и Хантер не смог сдержать стона. Эта женщина была настоящим ураганом страсти!

Обняв ее, он шагнул к постели, стукнулся голенью о край, и оба рухнули, не переставая безудержно целоваться.

Внезапно резкий звук автомобильного клаксона ворвался в туман окутавшего их безумия.

Быстро отпрянув, они мгновение смотрели друг на друга остановившимся, потерянным взглядом, потом почувствовали, как наваждение рассеивается. Сигнал зазвучал снова.

Дани быстро поднялась с постели, на ходу оправляя одежду. Хантер лежал неподвижно, не отводя от нее глаз, и она смущенно отвернулась.

— Я должна идти. — Она попыталась пригладить дрожащими пальцами растрепавшиеся волосы.

— Дани!

Она снова быстро взглянула на него.

— Мы не закончили. Сегодня вечером постарайся вернуться домой пораньше.

— Я не думаю…

— Не надо думать. — Глаза у него сузились.

Прошло еще несколько мгновений, показавшихся ему бесконечными, потом она улыбнулась:

— Я приду домой пораньше.

Дверь за ней тихо закрылась. Чуть позже Хантер услышал шум отъезжавшей машины.

Ему пора было выбираться из постели Дани, если он хотел оставаться уважаемым членом общества и продолжать выполнять обязанности воспитателя детей женщины, овладевшей его мечтами.

Дани старалась не обращать внимания на пристальный, изучающий взгляд сестры.

— Ну ладно, хватит глазеть! У меня что, лицо перепачкано овсянкой?

Ками хихикнула:

— Нет, лучше.

— И что же именно?

— След как от ожога… и припухшие губы…

— Правда? Наверное, у меня начинается какая-нибудь редкая тропическая болезнь.

— Да, и вовремя, надо заметить.

Дани вздохнула. Господи, неужели то, что с ней происходит, так очевидно?

— Не понимаю, о чем ты толкуешь.

— Да ладно тебе!

— Вы ошиблись диагнозом, доктор.

— У тебя губы пылают… Они выглядят так, точно их кто-то страстно целовал, — не сдавалась Ками.

Дани взглянула в зеркало заднего вида. Она до сих пор чувствовала вкус губ Хантера… помнила жар,