течение часа, и каждый, кто до нее дотронулся, тоже сошел с ума. Через три дня, она и вся деревня, где она жила, были мертвы, кроме тех, кто сбежал». – Он сделал особый знак, создав дугу из большого и указательного пальца, а остальные согнув.

«Вы слишком хорошо информированы, чтобы верить слухам, или их повторять», – сказала резко Генерал Знамени, делая тот же самый знак. Она, кажется, сделала его совсем неосознанно.

Тучный клерк появился вновь, придерживая дверь для седеющего, узколицего человека с черной кожаной повязкой, скрывающей пустоту на месте его правого глаза. Через лоб под повязкой и через всю щеку шел белесый сморщенный шрам. В отличие от людей снаружи, он носил темно синюю куртку с двумя маленькими белыми нашивками на груди, хотя и имел такие же нашитые на сапоги ножны.

«Блазик Фалоун, Генерал Знамени», – представился он с поклоном, пока клерк торопливо шел к своему столу. – «Чем могу служить?»

«Капитан Фалоун, мы должны поговорить наед…» – Тайли осеклась, когда кашлявший мужчина поднялся с места, а его табурет с грохотом опрокинулся.

Сжимая грудь, юноша скрючился, его рвало темным потоком, который, ударяясь об пол, разбивался на крошечных черных жуков, которые начали разбегаться во всех направлениях. Кто-то выругался, ужасающе громко посреди повисшей мертвой тишины. Молодой человек в ужасе уставился на жуков, отрицательно покачав головой, словно не веря своим глазам. Дикими глазами он оглядел комнату, не переставая мотать головой, и открыл рот, словно хотел что-то сказать. Вместо этого, он наклонился и изрыгнул еще один черный поток, больше прежнего, который превратился в жуков, разбежавшихся по полу. Кожа на его лице начала бугриться, словно по его черепу ползало множество жуков. Какая-то женщина истерично завопила от страха, и внезапно все клерки принялись кричать и подпрыгивать, поспешно забираясь на табуреты и даже столы, отчаянно пытаясь увернуться от мелькающих черных пятнышек. Снова и снова мужчину рвало. Сначала он опустился на колени, затем упал, забился в конвульсиях, непрерывным потоком изрыгая все больше и больше жуков. Казалось, он становился будто бы… тоньше. Усыхал. Его конвульсии прекратились, но черные жуки продолжали литься из его зияющего рта и расползаться по полу. Казалось, это продолжалось целый час, но, возможно, не более минуты или двух… Наконец, поток насекомых иссяк и вскоре вовсе прекратился. То, что осталось от парня, превратилось в бледный бесформенный плоский предмет в ворохе одежды, похожий на опорожненный винный мех. Вопли окружающих не стихали. Половина клерков стояла на тех столах, которые устояли. И мужчины и женщины, молились и ругались, либо чередуя одно с другим, во всю мощь своих легких. Остальные сбежали наружу. Маленькие черные жуки покрывали весь пол. Комната наполнилась смрадом ужаса.

«До меня дошел слух», – хрипло сказал Фалоун. Пот выступил бусинами на его лбу. От него пахло страхом. Не ужасом, а именно страхом. – «К востоку от сюда. Только в тот раз это были сороконожки. Маленькие черные сороконожки». – Часть жуков поползли к нему, и он с проклятием отодвинулся, сделав тот же самый особенный знак от зла.

Перрин раздавил жуков сапогом. От их вида волосы на загривке встали дыбом, но ничто не имело значение кроме Фэйли. Ничто!

«Это – всего лишь жуки-точильщики. Вы можете найти их почти повсюду, где есть старый павший лес».

Мужчина вздрогнул, поднял на него пристальный взгляд и снова вздрогнул, заметив цвет глаз Перрина. Увидев молот на его поясе, он бросил быстрый, пораженный взгляд на Генерала Знамени.

«Эти жуки не из какого-нибудь бревна. Они – работа Ослепляющего Души!»

«Может быть», – ответил Перрин спокойно. Он предположил, что Ослепляющий Души одно из имен для Темного. – «Но это не имеет значения». – Он переставил ногу, показывая раздавленные панцири семи или восьми жучков. – «Их можно убить. А у меня нет времени, чтобы попусту тратить его на насекомых, которых я могу раздавить сапогом».

«Мы действительно должны поговорить наедине, Капитан», – добавила Тайли. Ее запах также был полон страха, но строго управляемого. Рука Мишимы застыла в том же самом странном знаке. Он почти также как она контролировал свой страх.

Фалоун очевидно собрался, и запах страха уменьшился. Он не исчез полностью, но все же теперь он взял себя в руки. Однако, все равно старался не смотреть на жуков. – «Как скажете, Генерал Знамени. Атал, слезай со стола и сделай так, чтобы эти… эти твари убрались отсюда. И присмотри, чтобы Метан был должным образом приготовлен к обрядам. Как бы он не умер, но он умер, исполняя свой долг». – Тучный клерк поклонился, перед тем как робко спуститься на пол, и еще раз, когда спустился, но капитан уже отвернулся. – «Не пройдете ли со мной, Генерал Знамени?»

Его рабочий кабинет, возможно когда-то был спальней, но теперь в нем был письменный стол с ящиками, набитыми бумагами, и другой стол, побольше, покрытый картами, придавленными чернильницами, камнями и маленькими медными фигурками. Деревянная стойка у одной из стен была наполнена рулонами, которые тоже были похожи на карты. Камин из серого камня не горел. Фалоун жестом направил их к полудюжине разномастных стульев, стоящих на голом полу у письменного стола и предложил отправить за вином. Он казался разочарованным, когда Тайли отказалась от того и другого. Возможно, он хотел выпить, чтобы успокоить нервы. От него все еще исходил слабый запах страха.

Тайли приступила.

«Мне нужно заменить шесть ракенов, Капитан, и восемнадцать морат’ракенов. И полный отряд наземного обслуживания. Тот, что был у меня, находится где-то в Амадиции, направляясь на запад, и его сложно найти.

Фалоун вздрогнул.

«Генерал Знамени, если вы потеряли ракенов, то знаете, что все резервы были истощены до крайности из-за…» – Его единственный глаз блеснул в сторону Перрина, и он прочистил горло перед тем как продолжить. – «Вы просите три четверти всех животных, что у меня остались. Может вы сможете обойтись меньшим количеством, возможно одним – двумя?

«Четыре», – сказала Тайли твердо, – «и двенадцать летунов. Я соглашусь на это». – Когда хотела, она могла заставить невнятный Шончанский говор звучать резко. – «Эта область столь же безопасна как Синдар, судя по тому, что я слышала, но я оставлю вам четыре».

«Как скажете, Генерал Знамени», – вздохнул Фалоун. – «Можно я взгляну на приказ? Все должно быть зарегистрировано. С тех пор как я потерял способность летать самостоятельно, я все время провожу с пером в руке, словно клерк».

«Лорд Перрин?» – сказала Тайли, и он вынул документ, подписанный Сюрот из кармана своей куртки.

При прочтении документа брови Фалоуна поднимались все выше и выше, он слегка потер восковую печать, но он не ставил его под сомнение дольше, чем Генерал Знамени. Казалось, что Шончан были привычны к подобным вещам. Тем не менее, он испытал облегчение, когда вернул приказ назад, бессознательно отирая руки о куртку. Привычны, но не так уж и слепо. Он незаметно изучал Перрина, и Перрин мог видеть на его лице тот же вопрос, который задала Генерал Знамени. Кто он такой, чтобы иметь такую вещь?

«Мне нужна карта Алтары, Капитан, если она у вас есть», – сказала Тайли. – «Я могу обойтись и без нее, но лучше на карте. Мне нужна северо-западная часть страны».

«Хвала Свету, Генерал Знамени», – сказал Фалоун, наклоняясь, чтобы достать сверток с самого нижнего уровня стойки. – «У меня есть вещь, которую Вы пожелали. По случаю, она была среди карт Амадиции, которые мне дали. Я о ней и думать забыл, пока Вы о ней не упомянули. Я бы сказал, для вас это редкая удача». – Перрин слегка покачал головой. Случайность, а не влияние та’верен. Даже Ранд не был таким сильным та’вереном, чтобы заставить подобное случиться. Цвета закружились, и он разбил их до того, как они успели сформироваться.

Как только Фалоун расстелил карту на столе, придавив углы медным пресс-папье в форме ракена, Генерал Знамени внимательно изучила ее, пока не запомнила нужные ей ориентиры. Карта была достаточно большой, закрыв весь стол, и на ней было все, о чем она просила. Вместе с узкими полосками Амадиции и Гэалдана, ландшафт был представлен в мельчайших подробностях, с названиями городов и деревень, рек и ручьев, написанных маленькими буковками. Перрин знал, что только что увидел прекрасный пример картографического искусства, намного превосходивший большинство обычных карт. Могло ли это быть