Наткнувшись на нее грудью, Саманта позволила себе перевести дух. За углом дома раздалось приглушенное рычание.

– Саманта?

Голос Тая зазвучал совсем близко. Она замерла.

– Что это ты делаешь?

Поспешно спрятав в сумочку дискету и с досадой прикусив губу, Саманта обернулась.

Тай, облаченный лишь в короткие шорты и красивый, как бог, уставился на нее. Выражение его лица в сумраке трудно было разглядеть.

Глубоко вдохнув и резко выдохнув, чтобы успокоиться и унять дрожь в голосе, она сказала:

– По правде сказать, я убегаю...

– От кого?

– Сперва ты ответь, – продолжала она, в упор глядя на него. – Что тебя выгнало из дома в такой час, и, пожалуйста, не ссылайся на собачку, которой захотелось погулять. Не думай, что я проглочу подобную чепуху.

– Я встретился с другом.

– Который случайно оказался рядом с твоим домом в четыре часа утра? – Сарказм помогал ей удерживать инициативу. – Пораскинь мозгами и придумай что-нибудь получше. Ты ведь не дурак, Уиллер.

– Я сказал правду.

– Возможно, но мне стало в твоем доме слишком неуютно.

– И ты отправилась в путь нагишом? – с иронией осведомился Тай.

– Я торопилась.

– По-моему, это безумие.

– А разве не безумие все, что творится вокруг тебя?

– Согласен. И поэтому я во всем тебе признаюсь. Выслушай мою исповедь.

Последние его слова почему-то пробудили эхо, будто были произнесены не в саду, а в каком-нибудь храме. Или это так сработало ее воспаленное воображение?

– Хватит с меня рассуждений об исповеди и покаянии! – взорвалась Саманта. – Я ими сыта по горло!

Тай со скорбным видом развел руками:

– Тогда я просто объясню, в чем дело.

– Неплохая идея. Жаль, что запоздалая.

– Ты права... но так получилось. Может, мы поговорим в доме?

– Зачем? Здесь тоже неплохо.

– Ну, хорошо, – вынужден был согласиться Тай, почувствовав ее непреклонность. – Суть дела в том, что я узнал о смерти Анни Сигер задолго до того, как познакомился с тобой.

– Вполне возможно, но что из этого следует? Ведь ты мог давно сказать мне об этом.

– Я собирался.

– Когда? – Она не верила ему. Неужели он принимает ее за полную идиотку?

– В ближайшее время.

– Но не раньше, чем в аду остынет смола.

– Не язви.

Этим замечанием он, наоборот, еще больше разозлил ее.

– Ты тянул время. Зачем? Тебе как будто безразлично то, что вокруг меня творится. Я схожу с ума от звонков «Джона» и мертвой Анни, от посланий с угрозами и именинных тортов давно умершей девушке, а ты выжидаешь и помалкиваешь. Чего ты ждал, Тай? Чтобы этот маньяк выполнил свое обещание? А может, у тебя здесь свой интерес? И «Джон» на тебя работает?

– Молчи! – заорал на нее Тай, и в этом крике был не только гнев, но и неожиданная боль.

Саманту испугал этот эмоциональный взрыв. Мужчина, который притягивал ее своей уравновешенностью, вдруг стал похож на тех, кого она отвергла, – и бывшего мужа, и кандидата в мужья, которые были склонны к истерике.

«Грош тебе цена, Саманта, как психологу, если ты не умеешь разбираться в мужчинах. Если тебе не везет на этом фронте, то какое право имеешь ты раздавать советы другим?» – с горечью подумала она.

Одно было ясно – ею манипулировали, и осознание этого факта ввергло ее в печаль.

– Откуда мне знать, может, ты и есть «Джон».

– Не глупи. Ты сама в это не веришь.

– Я не знаю, во что и кому верить, – едва слышно призналась она.