Степан Кайманов

Есть история, будто однажды голливудский сценарист поссорился с женой, а когда собрался извиниться, то чуть не погиб в автокатастрофе. И подумал: а могли бы не помириться никогда! Так родилась сюжетная линия боевика «Крепкий орешек» с Брюсом Уиллисом: отбиваясь от банды головорезов в коридорах небоскреба, герой пытается наладить отношения с супругой, оказавшейся среди заложников.

Впоследствии эта схема многократно повторялась в разнообразных клонах. Наконец, дошла и до семейной анимации. В основе «Тайны Красной планеты» (в оригинале «Марсу нужны мамы») — детская книжка Беркли Бритеда, тогда как «Крепкий орешек» был экранизацией криминального романа Родерика Торпа. В течение всего фильма юный сорванец Майло бегает и сражается в коридорах марсианского бункера, чтобы извиниться перед мамой и сказать, как ее любит. Правда, и маму похитили «за дело»: ее унтер-офицерские методы воспитания отпрыска должны стать образцом программы для местных роботов- нянек…

Продюсер фильма Роберт Земекис использовал знакомый прием «захвата движения», когда снимают живых актеров, придавая компьютерным образам портретное сходство. Однако впервые применил это для НФ-мультфильма, до того по технологии «mo-cap» создавали только фэнтези. Режиссером пригласил Саймона Уэллса, с которым работал еще в 1980-х над продолжениями «Назад в будущее». Саймон рискует стать заложником фамилии: ранее он поставил «Машину времени» по роману своего прадеда Герберта, а теперь продюсеры явно провели параллель с «Войной миров». Детская космическая фантастика ныне вообще явление редкое, и антураж удался на славу. Пейзажи Марса, головокружительные пролеты по интерьерам станций, сочетание приключений, комедии и мелодрамы… Но публика отчего-то не оценила это ни долларом, ни рублем. Видимо, слишком привыкла к сказочной 3D-анимации. Земекис все равно верит в успех начинания и готовит трехмерный ремейк «Желтой подводной лодки». А фанаты еще надеются увидеть «Назад в будущее 4». Тут бы и технология пригодилась, чтобы омолодить постаревших актеров…

Писатель Эдди — типичный неудачник. Любимая девушка бросила, квартира похожа на конуру, за которою к тому же нужно платить, а из задуманного романа — ни строчки. Нет ни работы, ни друзей. Есть только старый приятель с сомнительной репутацией, предложивший попробовать чудесную таблетку НЗТ. Осознавая, что хуже быть уже не может, Эдди принимает непроверенный препарат и… в один миг становится гением. Благодаря таблетке мозг бывшего неудачника начинает работать на 100 процентов. Когда эффект таблетки проходит, Эдди возвращается к приятелю, чтобы получить новую дозу, и обнаруживает его труп. А также целый пакет НЗТ…

Таблетка требует от Эдди постоянных решений, поступков. Поэтому действие картины, основанной на одноименной книге Алана Глинна, разворачивается очень динамично. Нечто подобное можно было видеть в фильме «Адреналин». С той лишь разницей, что в последнем герой преимущественно действовал кулаками, а тут ему приходится работать головой. Хотя без драк тоже не обходится. Если бы не одно «но», из «Области тьмы» получился бы эдакий интеллектуальный экшен. Проблема лишь в том, что создатели фильма «позволяют» Эдди использовать эффект чудо-таблетки только тогда, когда им это нужно, забывая о логике. Главный герой, способный выучить любой язык за два дня, просчитать рост акций на год вперед и обладающий феноменальной памятью, отчего-то забывает расплатиться с кредитором-отморзком. Не может по весу пиджака определить, что из него исчезли таблетки. И почему-то, имея огромные финансовые и умственные возможности, не в состоянии узнать: кто все время за ним охотится? Впрочем, когда это все- таки выясняется, всплывает еще одна проблема. Отсутствие в фильме страшной угрозы для Эдди. Гению противостоят либо тупоголовые «братки», либо водитель влиятельного финансиста. Итог такой схватки очевиден.

Помимо всего прочего, работе Нила Бергера существенно недостает эмоций. При взгляде на Эдди сопереживать ему как-то не хочется. А способный оживить, казалось бы, любую картину Роберт де Ниро все время появляется на экране с выражением лица «да что я здесь делаю?».