вышел из моря сам поддонный царь Черномор, да хотел потягаться силой с Богомудром. Но пришел Богомудру на помощь ДажьБог, да метнул в Черномора молнии горящие прямо от лука самого Бога Перуна, склонил голову Черномор, да ушел на дно морское. Да поплыла ладья дальше, да пристала к дивному Буян острову. Да пошли по берегу к стране Беловодья, да через горы Сарачинские. Да увидели ворота в ту страну волшебную, охраняли ворота те василиск, да грифон. Долго бились с ними дружинники, да одолели, в конце концов, да открылись ворота. Да пошли они по стране Беловодья да видели деревья различные, да цветы, да плоды разные. На деревьях сидели птицы в опереньях золотых, да багряных, синих, да зеленых, красных, да белых. Да пели те птицы разные песни, да разными голосами, а где тихо, а где громко, а то звонко, а то нежно. Да звери диковинные бродили по той стране. Да встретил в той стране Богомудр мать свою небесную корову Земун. Да познал он душу свою, да набрал он воды из молочной реки. Да вернулся обратно, да излечил супругу свою. Да дорога та была долгая, да три месяца длилась'.

— Вот, значит, как, — сам себе вслух сказал Святозар, — Значит, Богомудр, был в той стране, добыл воду и вернулся, излечив супругу.

Однако из всего повествования Святозара больше всего заинтересовал не сам путь, который подробно там не был описан, а те преграды, которые смог преодолеть Богомудр: великаны, василиск и грифон. ' А с Черномором ему помог справиться ДажьБог', — подумал Святозар.

И теперь перелистывая книгу Святозар, не только искал путь в страну Беловодья, но постигал мудрость всех заговоров и оберегов, кои могут помочь ему победить врагов во много раз превышающего его силой и мощью, так как чувствовал и знал, что, как и в случае с Богомудром волю ДажьБога выполнить необходимо.

Как- то читая книгу, Святозар нашел заговор, который обращал ведуна в зверя или птицу. Заговор был короткий, лишь две- три строчки, но, что интересно название зверя и птицы было не написа-но. Святозар уставился в книгу, многократно перечитывая заговор и думая, почему же он не окончен, а потом вдруг догадался. Ведун должен, понять какой, зверь и какая, птица есть отражение его души и только тогда он сможет обернуться в нее. Святозар решил тут же его испробывать, прочитал заговор, выбрав волка, но ничего ни какого превращения, затем немного подумал, выбрал быка, прочитал заговор, но вновь ничего. Святозар стал переберать в памяти всех зверей, которых когда-либо видел, и о которых слышал. Он читал заговор, называл имя зверя и прислушивался к себе, к своей душе, но заговор всякий раз не действовал. Уже был назван медведь, кабан, росомаха, бобер, лось, олень, лиса. Святозар терялся в догадках, ну, не заяц, же, в конце концов. ' Фу, не заяц…'. Оставался последний зверь, он конечно не дикий и верно не последний, но почему-то, как только вспомнил о нем Святозар в душе вроде, что-то восторженно крякнуло. Святозар вздохнул и зашептал заговор: ' На море, на окияне, на острове, на Буяне, светит месяц на волшебный пень, а тот пень не простой. Коли я его рукой трону, коли я его мыслью задену, да через него перекувыркнусь, то силой, которую мне Боги даровали, превращусь в коня.' И только вымолвил Святозар имя зверя, как сейчас же перекувыркнулся через стол и обратился в белого, как снег коня. Топнул конь — Святозар копытом, огрел себя по спине хвостом, и, довольно оглядев себя, прочитал обратный заговор. ' О, ты, пень Буянский, пень Волшебный, скинь образ зверя с меня, и отдай мне мой истинный, образ — Святозара', — и топнул копытом напоследок, да вновь перекувыркнувшись, упал на пол, в своем истинном обра-зе.

— Ого, — обрадовано вскрикнул Святозар, поднимаясь с пола и отряхивая одежу, — Значит, я могу ко-нем оборачиваться.

Так же долго выбирал Святозар и образ птицы, в которую может превращаться. Наконец заговор вновь подействовал, и, перекувыркнувшись через стол Святозар, превратился в орла. Святозар- орел сидел на столе и раскрыв громадные крылья оглядывал их. Оперенные когтистые пальцы ног крепко впились в стол. Орел взмахнул крыльями и немного оторвался от стола, но тут, же ощутив страшную боль в левом крыле, упал обратно. Святозар оглядел грудь и увидел, как на перьях выступила алая кровь, и чтобы не потерять силы, открыл клюв и зашептал обратный заговор. Когда Святозар поднимался с пола, то видел как рубаху все больше и больше, заливала кровь. Занятый найденными заговорами- оборотами, он не заметил, как зашло солнце, и рубец пропал, а из образовавшейся раны потекла кровь. Святозар поспешил сесть на нагакское сиденье и прочитал заговор, через мгновение на месте раны вновь красовался рубец. Святозар поднялся и только теперь заметил на столе где сидел орел дыры, оставленные его мощными когтями. ' Завтра исправлю', — подумал Святозар, чувствуя легкую слабость, и двинулся к себе в опочивальню, желая поскорея переодеть кровавую рубашку. ' Странное сочитание', — думал Святозар. ' Лошадь и орел. Лошадь — это друг воина, опора его и поддержка. А орел — это по преданию птица Бога Перуна, именно в эту птицу превращается Перун, вылетая в Белый свет, в Явь.'

Близился праздник Масляницы, и за два дня до его начало братья Святозара Сем и Лель прие-хали во дворец.

Святозар ожидающий их приезда с утра, даже не пошел в тронный зал. А когда братья сопровож- даемые дружинником отца Богданом подъехали на лошадях, Святозар выскочил на площадь и крепко обнял сначало Леля, а потом Сема. Лель был невысоким, худоватым юношей с волосами, цветом налитой в поле пшеницы, нешироким лицом на котором красовались два больших серых глаза, с высокими тонкими, светлыми бровями и ресницами, небольшим носом и ртом. За спиной у него на ремне висели гусли, с которыми тот никогда не расставался. Сем в отличие от брата был высоким, дородным, крепким, юношей с большими широкими руками, и сразу виделась в нем необычайная сила, да удаль. У Сема, так же как и у Леля были пшеничные волосы, светлые брови и ресницы, небольшой рот и нос, и темно-серые глаза.

— Керк! Мы так долго не виделись. Мы так рады опять обнять тебя брат, — сказал за себя и за Леля Сем и крепко по-старинки стукнул кулаком Святозара в грудь.

От удара Святозар покачнулся, сердце так кольнуло, что на мгновение перед глазами поплыл белый, густой туман. Святозар глубоко вздохнул и тихонько промолвил брату:

— Святозар, Сем. Я теперь Святозар, — и когда оба брата тревожно глянули на побелевшего Святозара. Тот вдруг оперся на плечо Сема и добавил, — Не бей больше в грудь брат, я ранен. Я все вам расскажу, только немного погодя.

На пороге дворца внезапно появился правитель, он оглядел дородную фигуру Сема, утвердительно хмыкнул и сказал:

— Ого, Святозар, так брат твой Сем истинный богатырь, — а когда братья низко склонились перед правителем, он перевел взгляд на сына и уже с тревогой в голосе, спросил, — Что с тобой, сын? Ты так бледен, тебе нехорошо?

Святозар замотал головой, потихоньку приходя в себя, все еще держась за плечо брата, и ответил:

— Нет, отец, не беспокойся, со мной все хорошо.

— Все хорошо? — недоверчиво оглядывая сына, переспросил правитель.

— Да, отец, все хорошо.

— И все же ты зайди во дворец, ты слишком бледен. Да, проводи братьев в гридницу, я распоря-жусь, чтобы их накормили, да, верно, вам есть, что обсудить. А позже Дубыня отвезет их к себе.

И правитель, еще раз бросив беспокойный взгляд на сына, подозвал к себе Богдана и двинулся с ним обратно во дворец.

Сытная, разгульная масляница уже въезжала во дворы Восурии. Наверно этот праздник был осо- бенно любим всем народом. Ведь еще бы, восуры провожали холодную, злую зиму, а встречали добрую, веселую весну. Празднования масляницы начиналось двадцать второго березозола и длилось семь дней.

В первый день масляницу радостно встречали, накрывая столы и начиная печь блины, вспоминая своих предков.

Во второй и третий день молодежь, детвора, да и кто постарше ходили кататься с ледяных горок, устраивали катание на лошадях, на санях и качелях которые для этого праздника были по-строены на