Но Святозар вдруг как-то странно всхлипнул, словно сдерживая рвущиеся слезы, и дрожащим голосом добавил:

— Дубыня, ты, что не понял, мне не станет легче, не станет. Рана, наставник не рубцуется, что мы только с отцом не перепробывали, ничего, никакого рубца, лишь только тонкая прозрачная кожа, -

Святозар скрипнул зубами и заметил, — Если я не найду лекарство, а лекарство оно там в стране Беловодья, там где наша мать живет, то навсегда останусь так — получеловеком.

— Эх, ты, — сказал наставник и ласково посмотрел на наследника, — Молодо-зелено, да какой же ты получеловек, ведь ты человечище, у тебя сила, какая, храбрость какая. Ведь твой дух тебя с ло-жа поднял, на ноги поставил. Ах, ты дитя неразумное, не понимаешь ты, какой мощью об-ладаешь. Ведь перед ней ничто не устоит, никакая болезнь с ней не справится. Погляди на меня Святозар, — и когда наследник вновь посмотрел в серые глаза наставника, добавил, — Для тебя сейчас главное время, оно тебя лечить будет, оно поднимать станет. Ты не торопись, обожди. Чтобы дойти до Беловодья нужно тебе набраться сил, нужно, чтобы тебя окружали и поддер-живали верные други, а для этого, мальчик мой, нужно время. А ты пока в книге своей почитай, да в душе своей поищи, гляди, что и найдешь. А как окрепнешь, да решишь, что тебе пора в путь, в Беловодье, так я тебе про тот путь все и расскажу. Обещаю, — и по-доброму погладил Святозара по спине, — Обещаю, наследник.

Святозар согласно кивнул головой, и, обдумывая мудрые слова наставника, принялся смотреть на все еще сражающихся Храбра и Тура.

Как и посоветовал Дубыня, Святозар все свое свободное время, а это практически целый день стал проводить в светлой комнате, читая книгу в поисках заговора, который сможет помочь ему в излечении. Но поиски были тщетны. Все те заговоры, которые он находил и прочитывал, над ра-ной может, и приносили временное улучшение, но рану не рубцевали, над ней все также была тонкая прозрачная кожа, и если приглядеться видно было кроваво-красное тяжело бьющееся сердце. Временами казалось, что надежды нет, грусть и печаль охватывала все существо Святозара, и, когда он с такой поникшей головой приходил в белую столовую трапезничить, то отец, видя его состояние, очень сильно тревожился, беспокойно выспрашивая у сына, что так его расстроило. И все это словно громадный камень давило на Святозара, и беспокойство отца, и бесплодные поиски заговора, а когда после трапезы он вновь возвращался в светлую комнату, то позволял себе тихо плакать над раскрытой книгой. Слезы падали на магические листы и тихо шипя, испарялись.

В один из таких вечеров Святозар вернулся с ужина, раскрыл книгу и принялся вновь искать заго-вор, но он был так расстороен, и наверно слишком устал от бесплодных поисков, что приклонив голову на раскрытую книгу, закрыл глаза, да уснул. И почувствовал, он внезапно как под лежа-щим на книге лицом заполыхал, засветился лист, словно книга приветсвовала кого-то. А затем через сомкнутые веки увидел Святозар, как засветилась, заполыхала и сама комната, словно наполненная солнечным светом, теплом и любовью, и через мгновение Святозар услышал светлую прекрасную музыку и какой-то близкий, родной человек тихо шепнул ему на ухо: ' Ты же, мальчик мой — ведун, ищи, ищи, заговор в своей душе. А как найдешь, ступай к матери корове Земун, лишь она тебя излечит, и позволит познать свою душу', как только услышал те слова Святозар, то сразу спало сияние в комнате, и поплыл черный туман перед очами.

Святозар открыл глаза и увидел, что лежит на раскрытой книге, он поднял голову, посмотрел на книгу и закрыл ее. Святозар прислушался к себе, было ли виденное им сном или же, это верно кто-то приходил, чтобы помочь ему. И когда он ощутил внутри себя радостную, светящуюся сча-стьем душу. То осознал, что это явился Бог, чтобы помочь ему и поддержать его, и еще почему-то показалось Святозару, что это верно не кто иной, как сам ДажьБог, который уже просил за него Бурю Ягу Усоньшу Виевну.

Тогда Святозар встал, осторожно прошелся по комнате, подошел к канделябру и снял свечной нагар, да скатав восковой круглешок, и посмотрел на него, перекатывая по ладони. ' Ты же, мальчик мой — ведун, ищи, ищи, заговор в своей душе', — вспомнил слова Бога Святозар. И, бросив скатанный круглешек на пол, развернулся, и опять подойдя к столу, сел на сиденье со спинкой, которое специально распорядился принести сюда отец для сына. Он расстегнул кафтан и рубаху, коснулся раны, и, почувствовав под пальцами бьющееся, больное сердце, закрыл глаза. Святозар глубоко вздохнул, успокоил дыханием свою душу, которая затрепетала, заволновалась внутри, а потом представил себе свое сердце. Вот оно слева от его души, большое красно-кровавое, с резаной дырой посередине, колыхается внутри тела, тяжко бьется и при каждом ударе выплескивается из него ярко-алая кровь и падает куда-то вниз, вовнутрь бездонной пропасти — тела. Святозар приблизил свои пальцы вплотную к сердцу, и почувствовал, как тонкая кожа под ними порвалась и по телу и по пальцам заструилась кровь. И тогда он напряг все свои чувства, все ощущения и зашептал заговор: ' Как на Восточном буйном море, на острове на Буяне, лежит волшебная страна Беловодье. Та страна да подобна великому Ирий-саду, и есть его отражение на Белом Свете. А в той стране Беловодье живет прародительница восурского народа корова Земун. Породил наш отец ДажьБог из ее вымени всех восуров. И вскормила мать корова Земун детей своих молоком из вымени. И кровь моя подобна крови ее, и плоть моя, подобна плоти ее. О, мать моя корова Земун! О, отец мой ДажьБог излей милость на рану мою и придай мне сил, чтоб те силы дали мне радость видеть мать мою Земун и пить молоко из ее вымени. И как скажу это слово, так то и исполнится, а слово то будет крепче Рипейских гор, тверже Алатырь — камня'. Как только дочитал заговор Святозар, почувствовал, как под пальцами на сердце стал образовываться рубец, поспешил он вынуть пальцы из раны, и тут же на месте разреза, на теле тоже образовался красный твердый рубец. Святозар, радостно вскрикнул, и зажал правой рукой рот, боясь вспугнуть полученное творенье, но мгновение спустя оторвал руку от губ и вновь потрогал рубец. Да, вот он на месте выпирает вперед своим корявым боком. Святозар снял левую руку с лоскута ткани и тихонько пошевилил плечом, потом поднял руку, и хотя почувствовал боль в сердце, но потрогав рубец, нашел, что он на месте и не разошелся. Сняв лоскут ткани с шеи, он вытер, им кровь с груди и пальцев.

И тогда Святозар поднялся и прошелся по комнате. Теперь уже более свободно пошевелил левой рукой. Конечно, стрелять из лука не получится, нельзя будет биться на мечах, но можно спокойно ходить, и даже ходить быстро. Можно наклоняться вперед и назад, поворачивать корпус влево и вправо. И хотя боль еще не прошла и отдавалась острым уколом в плечо, но все, же впервые за столько дней Святозар ощутил себя почти здоровым человеком. Он хотел было сейчас побежать к отцу и рассказать о своей удаче, но вспомнил слова Бога, что лишь Земун излечит его, решил погодить с радостной вестью и понаблюдать за рубцом.

В таком приподнятом настроении Святозар вышел из светлой комнаты и в сопровождении, верного своего слуги Борща, пошел к себе в покои. Зайдя в опочивальню, Святозар первым делом подошел к тазу, что стоял на столе и был полон воды и отмыл руки от крови, потом снял кафтан, а когда Борщ кинулся ему помогать, тихо отстранил его, и, сняв следом за кафтаном кровавую рубаху, намочил ее в тазу и отер с груди кровь. Слуга, молча, подал чистую, и заметил:

— Ваша милость у вас опять кровь шла, может правителя позвать?

Святозар надел рубаху, сел на ложе и сказал:

— Борщ, помоги мне пожайлуста сапоги снять, — и когда слуга стал разувать наследника, едва по- морщил лицо от резкой боли в плече и негромко сказал ему, — Слушай, Борщ, не говори правите-лю, что у меня кровь сегодня шла.

— Не могу, ваша светлость, я же к нему каждый вечер прихожу в гридницу и рассказываю, как вы себя чувствовали, шла ли кровь и чем вы были расстроены. Вы же ему ничего не говорите, когда расстроены чем-то, а он беспокоится, вот у меня и спрашивает. Как же я ему не скажу, когда у вас за столько дней первый раз кровь пошла, нет, не могу я соврать, не умею, — без остановки трещал Борщ.

— Да, погоди ты, Борщ, затарахтел…, голова, даже, разболелась, — поморщившись, и, потерев висок, заметил Святозар. — Я же не предлагаю тебе врать…. Нет, я и сам противник всякой лжи. Ты просто к правителю сегодня не ходи в гридницу. А сразу иди к себе в опочивальню и ложись спать, — сказал наследник и глянул на вытянувшееся лицо слуги, — Да, послушай, я верно сегодня заговор нашел, вот кровь и текла, и если назавтра утром все будет благополучно, так я прави-теля порадую, что излечился. И