Он быстро взглянул на часы: оставалось еще пять минут. Тогда Даллес еще раз перелистал написанные от руки документы, лежавшие перед ним на столе. Ничего подобного он не видел за всю свою бытность в разведке. Как он сказал потом, это была своеобразная программа действий, обычно разрабатываемая человеком перед поступлением на работу в какую-либо компанию или учреждение.

«КАРЛ ВОЛЬФ

Обергруппенфюрер СС и генерал войск СС, один из высших руководителей СС и полиции, полномочный представитель германских вооруженных сил в Италии.

Информация о нем может быть получена:

1. От бывшего заместителя фюрера Рудольфа Гесса, находящегося в настоящее время в Канаде.

2. У нынешнего Папы, визит к которому был нанесен в мае 1944 года… С ним можно сконтактироваться в любое время».

На столе лежали листки исписанной бумаги, письма и справки видных церковных деятелей, в которых говорилось о том, что Вольфу удалось спасти целый ряд полотен замечательных мастеров, прекратить забастовки без кровопролития, помочь фельдмаршалу Кессельрингу избежать разрушения Рима и отстоять многих партизан от направления на работу в Германию. Даллес прочитал и высказывание Герда фон Геверница: «Он хочет показать нам, кто мог бы за него заручиться в случае, если у нас сложится неправильное представление о нем».

В 10 часов вечера Вольф вошел в комнату в сопровождении профессора Макса Хусмана, коренастого швейцарца, любителя крепких сигар, помогшего Даллесу установить контакт с генералом, пришедшим в сером гражданском костюме, и двумя ведущими итальянскими промышленниками. Обратившись к Даллесу, Вольф повторил то, о чем говорил Хусману во время их совместной поездки в поезде из Северной Италии в Цюрих:

— Ни Гитлеру, ни Гиммлеру ничего не известно об этой поездке.

Налив в бокалы виски, Даллес предложил Хусману изложить вкратце суть разговоров, состоявшихся между ними за время пятичасовой поездки в поезде, а сам внимательно смотрел на сидевшего напротив сорокапятилетнего генерала, блондина с начинающими редеть волосами и зеленоватыми глазами, избегавшими его взгляда.

— Он утверждает, — закончил свой рассказ Хусман, — что Германия, несомненно, проиграла войну.

Даллес заметил, что сидевший прямо и настороженно Вольф под воздействием тепла и выпитого виски стал понемногу расслабляться. И предложил:

— Может быть, вы сами изложите свою позицию честно и открыто.

— Вплоть до прошлого года, — начал говорить генерал, — я испытывал полное доверие к Гитлеру. Сейчас же я понял, что война проиграна и продолжать ее было бы преступлением против немецкого народа. В настоящее время я контролирую эсэсовские войска в Италии и готов предоставить себя самого и всю организацию в распоряжение союзников для прекращения военных действий.

Даллес и его тридцать сотрудников начали свою деятельность в Берне еще в ноябре 1942 года, но только в конце 1944 года миланские промышленники стали задумываться о мире, обратившись к нему через кардинала Ильдефонсо Шустера и папского нунция в Берне Бернардини. Смысл их предложения заключался в следующем: если немцы уйдут из Северной Италии, не разрушив крупнейшие заводы, Церковь может стать посредником в деле удержания под контролем все увеличивающейся партизанской армии. А месяц тому назад представитель немецкого посла в Риме Рана, стоявшего во главе заговора, побывал в Швейцарии и передал подобное же сообщение.

В подтверждение серьезности своих намерений Вольф уже освободил руководителя движения Сопротивления Феруччио Парри, седоволосого героя Первой мировой войны, боровшегося с фашизмом все двадцать лет и помещенного недавно Даллесом в одну из цюрихских клиник. А на случай отхода немецких войск Вольф заверил, что им отдано распоряжение создавать лишь видимость остановки заводов.

Вместе с тем Вольф подчеркнул, что одних эсэсовцев будет недостаточно и что он рассчитывает найти общий язык с командованием германских вооруженных сил. Он уже переговорил со своим старым другом Кессельрингом и считает, что его можно будет уговорить. Если Даллес сможет обеспечить проведение переговоров с фельдмаршалом Гарольдом Александером, нынешним верховным главнокомандующим союзными войсками, то Кессельринг или его представитель выедет в Швейцарию для обсуждения условий капитуляции.

Будучи убежденным оптимистом, Даллес одобрил этот рискованный план в расчете вывести из строя 800-тысячную армию одним лишь маневром в операции «Восход солнца».

Прошел час, и Даллес почувствовал, что они в этот вечер зашли настолько далеко, насколько могли. Теперь все зависело от Кессельринга. Оставалось только уточнить еще один вопрос: является ли Муссолини составной частью этого плана? Вольф впервые прямо посмотрел ему в глаза и сказал:

— Муссолини об этом ничего не знает и не будет знать. Это точно, так как мы не можем доверять Муссолини.

С исказившимся лицом Бенито Муссолини трахнул кулаком по столу в своем кабинете на вилле Орсолине и гневно обратился к начальнику секретариата министра иностранных дел — графу Альберто Меллини Понсе де Леону:

— Они, наверное, не в состоянии что-либо сделать, или им не везет. Скорее всего, и то и другое. Дело в том, что подобные заверения бесполезны. Что я хотел бы знать, так это — какие планы у них есть, чтобы остановить крушение обороны долины По. Но нет, эти господа слишком самонадеянны, чтобы сказать мне, что им взбрело в их тупые головы.

Меллини стоял молча, глядя на Муссолини. По всей видимости, это была последняя соломинка. Утром 18 апреля он доложил дуче о недавней встрече с Раном и Вольфом, которые были полны оптимизма. Двумя днями раньше американские войска овладели Нюрнбергом, а русские армии маршала Георгия Жукова форсировали Одер. В Италии 15-я армейская группа генерала Марка Кларка продвигалась вперед, 8-я британская армия подошла к Аргенту, а поляки генерала Андерса наносили сокрушительные удары по 1-й парашютно-десантной дивизии немцев под Болоньей. Тем не менее Ран говорил о хороших новостях из Германии, а Вольф утверждал, что итальянский фронт будет удержан. Такой безосновательный оптимизм и вызвал ярость Муссолини.

В последние недели недовольство дуче немцами все возрастало. Это было особенно заметно на совещании 14 апреля, на котором их неверие в план, связанный с Вал-Теллиной, не вызывало никаких сомнений. Хотя Алессандро Паволини и ссылался на десятки тысяч чернорубашечников, готовых принять в нем участие, и пятьдесят тысяч термофильцев, на лицах немцев читался скептицизм.

Муссолини конечно же не знал, что все присутствовавшие на совещании немцы — генерал барон фон Витингхоф, преемник Кессельринга на посту командующего войсками на Южном театре военных действий, генерал Вольф и Ран — были участниками переговоров с Даллесом.

Но не только немцы были настроены скептически. Маршал Родольфо Грациани, считавший, что план подготовлен партийными боссами без учета реальной ситуации, полагал: профессиональные военные должны от него воздержаться, поскольку в случае его провала будут рассматриваться в качестве военнопленных. Его эксперты, проанализировавшие план, отозвались о нем как о непрактичном. К тому же в рассматриваемом районе были сильны позиции коммунистов, которые пригрозили вывести из строя все тепловые и электростанции, если туда попробуют сунуться фашисты. 2000 рабочих, обещанных организацией «Тодт», так и не появились.

К огорчению Муссолини даже преданный ему, как он считал, командующий 10-й флотилией торпедных катеров принц Валерио Боргезе не мог ему ничем помочь. Да и как 20 000 человек могут быть переброшены в район Вал-Теллины без грузовых автомашин и без бензина? Боргезе сказал Муссолини прямо:

— Марк Кларк может в любой момент расстелить полуостров подобно напольному ковру, да и партизаны в состоянии захватить вас в плен, когда только захотят.

Для него не было секретом то, о чем не ведали Грациани и другие. Он знал, что генерал Вольф вел переговоры с Даллесом. За день до совещания на вилле Орсолине его навестил шеф СС и открыто сказал:

— Должен сообщить вам, что мы попытаемся выйти из игры. Будете ли вы вести огонь против нас?