корсет. Никогда прежде она ненавидела эту тюрьму из пластинок и шнурков так, как сейчас. Все, что она хотела, это оказаться с ним обнаженной в кровати, изучая и раскрывая тайны их тел.

Внезапно она поняла, как далеко зашла, какая пропасть лежала между тем, кем она когда-то была и кем она являлась теперь. С дрожью она прервала поцелуй, и уткнулась лбом в его плечо, в попытке помешать ему вновь завладеть ее губами.

— Адди? – его дыхание прерывалось, но она только покачала головой. Он провел рукой по ее шее. — Скажи мне, — попросил он, его рот приблизился к ее уху. — Скажи мне.

— Это неправильно.

— Возможно, но рано или поздно это должно было случиться.

— Но только не с тобой.

— Почему нет?

— Что-то мне подсказывает, что тебя следует опасаться, — прошептала она.

— Меня? – спросил он, столь нежным голосом, что она едва узнала его. – Но почему, дорогая?

— Потому что одного лишь взаимного желания не достаточно. Как только оно будет удовлетворено, уже ничто не будет удерживать нас вместе. А я не этого хочу. Разве ты не понимаешь?

— Я бы так с тобой не поступил. Ты думаешь, что я хочу интрижку на пару дней? Это так? Я никогда не причинил бы тебе боль, Адди, я бы не смог, даже если бы попробовал. Ты должна мне верить.

Она посмотрела на него, и ее глаза заблестели в лунном свете. От ее вида у Бена захватило дух.

— Боже, как ты красива!

— Я... нет. – Застеснявшись, она попыталась отвернуться, но он поймал ее подбородок и посмотрел прямо в ее глаза.

— Ты. Иногда я не могу отвести от тебя взгляд. Не проходит и ночи, что бы я не видел тебя во сне.

— Ты мне тоже снишься.

— И это тоже? — Он накрыл ее груди ладонями и принялся покрывать ее шею поцелуями. Она уткнулась лицом в его рубашку, чувствуя мускулы под своей щекой и вдыхая его запах. Удовольствие огнем промчалось через каждый нерв, когда он нежно прикусил чувствительное местечко на ее горле. Его большой палец поддразнивания коснулся пики ее груди, заставляя ее тело задрожать от желания.

— Тебе нравится это? — Он прижал ее еще ближе к себе, продолжая ласкать ее грудь. – А это?

— Да, — она задыхалась, зная, что ее ответ – это приглашение для него продолжать. Бен вновь поцеловал ее, и его сердце бушевало подобно грому. Он был опьянен чувствами к ней. Ее аромат, казалось, преследовал его повсюду, а теперь, распробовав ее вкус, он никогда не будет удовлетворен чем-то меньшим. Между ними существовала подлинная страсть, то, что многие люди никогда не найдут, несмотря на целую жизнь поиска.

Адди, казалось, вплавилась в его тело, бедра к бедрам, грудь к груди, и тем не менее этого было недостаточно. Желая раствориться в нем, она сплела руки вокруг его талии и прижалась еще сильнее. Внезапно он прервал их поцелуй, и прикрыл ее рот ладонью.

— Подожди. Ш…ш…ш, тише.

— Что?

— Тише дорогая.

Она поняла, что он прислушивается к какому-то услышанному шороху. В темноте были слышны неустойчивые шаги по хорошо утрамбованной грязи, и гул приглушенного монолога. Бен пристально вглядывался во тьму, приказывая своему уму и телу остыть.

Адди ощутила, что он отстраняется от нее, и не смогла сдержать разочарованный всхлип.

— Тише, — шепнул Бен, успокаивающе поглаживая ее спину, но глядя при этом в направлении загона. Спустя минуту Адди позволила себе поднять голову от его груди, и услышала, как он в раздражении вздохнул.

— Кто это? – тихо спросила Адди.

— Это — один из парней, не слишком крепко стоящий на ногах. Уоттс.

— Ты считаешь, что он слишком много выпил?

Бен усмехнулся, несмотря на свое расстройство.

— Плюс—минус кварта.

Неохотно он снял ее руки со своей шеи.

— Что ты делаешь?

— Я должен выйти к нему.

— Но он не мог видеть нас, — упорствовала она, но Бен с нежной настойчивостью отвел ее руки. — Он уйдет, если мы не покажемся ему.

Он засмеялся, и, нагнувшись, стремительно поцеловал ее.

— Я не могу позволить ему в таком виде блуждать по ранчо, милая. Он нуждается в помощи.

Адди поняла, как бесстыдно и эгоистично прозвучали ее слова, и покраснела.

— Я сожалею...

— Не надо извиняться, а то мне придется задержаться еще на минут десять. Просто вернись в дом. — Бен ослабил свои объятия, и тихо чертыхнувшись, сорвал еще один поцелуй.

Адди осталась стоять, наблюдая за тем, как Бен направился к шатающемуся ковбою. Ночь казалась теперь более прохладной, а чернота неба подавляла. Но вместо того, чтобы идти в дом, она спряталась поглубже в тени, и продолжила следить за Беном. Тем временем он уже настиг Уоттса и, взяв его за плечо, попытался остановить. Уоттс споткнулся.

— Стой, парень, — услышала она слова Бена. — Я вижу, ночка была сегодня для тебя особенно веселой. — Она не смогла разобрать бормотание другого мужчины, но выглядел он, как будто вот-вот упадет без поддержки. — Почему бы тебе не пойти в свою кровать? — Бен развернул Уоттса в направлении ночлежки. – Завтра утром тебя ожидает адская головная боль, поэтому несколько часов сна совсем не помешают.

В этот раз не слишком членораздельный ответ ковбоя прозвучал немного громче.

— Мы... мы чуток отмечали...

Бен тихо засмеялся.

— Да, я вижу. Подвинься, приятель. На сегодня празднование закончено.

Внезапно Уоттс качнулся в сторону, и, ругаясь, завалился в кусты.

Адди нахмурилась от отвращения к мужчинам, которые пили больше, чем могли вынести. Не имея дальнейшего интереса к разворачивающимся событиям, она направилась к дому. Но следующая реплика, произнесенная Беном с беспокойством, остановила ее.

– Что, черт возьми, на тебя сегодня нашло? Я никогда прежде не видел, чтоб ты так напивался!

Бормотание ковбоя превратилось в протяжный стон боли. Адди схватилась за перила веранды, от его жалобного вопля у нее пробежал холодок по спине.

— Ай, Бен... почему она так поступила?... Почему...

Бен слегка тряхнул его за плечи.

— Кто? Твоя подружка? Что случилось?

Но Уоттс закрыл лицо руками, и Адди с удивлением поняла, что он плачет. Ей было жаль, что она не вошла в дом, было жаль, что она стала свидетельницей его горя. Медленно она двигалась вверх по лестнице, задаваясь вопросом, что могло сломать его. Она не могла понять и слова из его рыданий, но Бен, казалось, понял все. Она услышала сострадание в его голосе, когда он вновь заговорил с Уоттсом.

— Это не твоя вина. Черт возьми, тебе следовало с кем-нибудь поговорить об этом прежде, чем заполнять свои кишки таким количеством алкоголя. Поверь, не было ничего, что ты мог сделать, чтобы остановить ее...

Адди дошла до входной двери и повернула ручку. Оглянувшись, она увидела, как Бен положил на плечо ковбоя свою руку. Ее поразило, насколько чуток он был к слабостям других людей, его готовность поделиться своей силой с тем, кто нуждался в этом. Большинство мужчин постарались бы избежать подобных проявлений чувств, но Бен не боялся эмоций и всегда был готов помочь.

Ее глаза защипало от слез, но она продолжала смотреть на него. Впервые она увидела его таким,