всегда щедро жертвует в церкви. Покой был восстановлен, и в прачечную продолжали приходить всё те же детки со стиркой целой семьи -их мамы и папы экономили копеечку и предпочитали самообслуживание. Мальчишки жаловались, девчонки говорили слишком громко, прямо слишком – это раздражало, а иногда они ругались, хотели, чтоб на них обратили внимание – на мир они смотрели своими собственными глазами и не думали о других, пока ещё нет, и когда уже стало слишком, Дорин строгим голосом сказала им следить за языком, а то она запретит им входить.Большинство из них были, однако, приличными детьми, как, например, Рональд, который приходил каждое утро по субботам, лет восемь-девять ему, приходилось стирать бедному ребёнку, но ничего, улыбался всегда, как все тёмненькие, хотя те, что постарше, в своих роскошных машинах с орущей музыкой – у них лица злые, не такие как у настоящих тёмненьких, таких, как иммигранты с Карибов, которые приезжали сюда, когда она была молоденькой девушкой, так вот у Рональда была такая же улыбка, настоящий луч солнца, в любое время года, зимой и летом, он ведь из хорошей христианской семьи, они регулярно ходят в церковь, регулярно. Он не агрессивный, в отличие от некоторых других детей, и Дорин обычно говорит ему оставить бельё, идти кататься на качелях – она сама постирает, но только осторожно там с ребятами постарше, которые наркотики продают, помни, что надо бежать от искушения, и он уходит, а она стирает за него, с радостью, бесплатно, труд христианской любви, просто заодно, всё равно ведь стирает.А когда он возвращается, он всегда милый и вежливый, и говорит: «Спасибо, миссис Роберте, очень мило с вашей стороны, миссис Роберте». И бежит к своим маме с папой. Детям нужно побольше играть, как она в детстве играла.Тогда всё было по-другому. Все эти страсти сейчас, вот в газетах пишут, как мужики детей совращают и потом расчленяют их… А это чудовище, что убил ребёнка и закопал его в Эппинговом Лесу, а потом вернулся туда, выкопал бедняжку, сфотографировал, как вообще такое возможно, что у него с головой? Это просто доказывает то, что говорил викарий, что в тени, в тёмных углах человеческого сознания кроется сам Сатана, хищное чудовище в поисках беззащитных – старых и малых, маленьких мальчиков и стареньких женщин. Это всё дело рук сумасшедших психов, которых выпускают из больниц лечиться дома. Ужасно всё это, как будто мир перевернулся с ног на голову, и люди стали враги себе, впали в рабство своих злых мыслей. Дорин тогда не спала нормально несколько месяцев. Она просто не могла сориентироваться в этом безумном хаосе, который её окружал.Дети забыли, как радоваться. Не нужно им столько компьютерных игр, видеоигр, всяких супергероев мультфильмных – можно без этого всего обойтись. Родители виноваты тоже – наряжают девочек в раскрашенных кукол, а мальчиков в игрушечных солдатиков. Понятное дело, они просто делают так, как по телевизору показывают, в рекламе, и как на витрине магазина. Некоторые вещи, которые Дорин видела в витринах магазинов игрушек, заставляли её задуматься, чем всё это в конце концов кончится, как далеко Господь позволит зайти своим детям, прежде чем Он потеряет терпение. Сколько денег тратится на пластмассовые автоматы, когда многие из её посетителей одеты как чучела. Дорин никогда не видела их одежду близко, потому что стирали они сами, но всё-таки видно было, как выцвели краски. Изношенные, прохудившиеся вещи – конечно, столько раз их стирали. Но это их дело, конечно. А зимой хорошо в прачечной работать – дверь закрыта, играет радио, машины работают вовсю.Зимой так тепло, хорошо, работа есть, и Дории было жалко бедняг, которые живут на улице, и этого мальчишку, который спит на улице возле почты в телефонной будке. Когда она его первый раз увидела, подумала – куча тряпья, кто-то бельё в стирку не донёс что ли, но потом он двинул ногами, лет двадцать ему, бедненький парнишечка, и позавчера она его видела в сумерках, сидит в очках от солнца и смотрит в стену… Зимой прачечная – просто прибежище, и всякий раз, когда кто-то входил и внутрь врывался порыв холодного ветра, она думала, что какое же это счастье быть здесь внутри, вдалеке от бед, под заботой Господа. По окну скатывались капельки влаги, и она потела от тепла, исходящего от сушек, которые крутятся бесконечно, мотор слегка побряцывает, стиральные машины издают пар и сильно пахнет порошком. Ну а летом, когда па улице очень жарко и окна потеют, Дорин думает, почему бы клиентам не брать чистое бельё с собой и не повесить сушиться в саду, вместо того, чтобы тратить деньги на сушку. В прачечной так жарко в этом месяце, да и для озонного слоя это было бы лучше, и для полярных льдов -ведь иначе они могут растаять и будет второй Потоп. Это сэкономило бы электроэнергию. Но сушки вращались и вращались, и Дорин приходилось выходить на улицу, постоять немного на тротуаре, но если было много машин, то выхлопы были просто чудовищные, и у неё чесалась кожа, хотя может быть, это было от порошка, но скорей всего всё-таки воздух.Летом у Дорин больше болела спина и она чувствовала нежелание что-либо делать, но работа – вещь серьёзная, и грех было жаловаться – здоровье есть, работа есть, и в принципе, потела она меньше, чем остальные. Хотя иногда было ужасно – некоторая одежда, что ей приходилось стирать, была в чудовищном состоянии. Просто удивительно, как у людей по-разному работают потовые железы, а может это от еды зависит, приправы там всякие, чеснок. И ещё бывают сумки с одеждой, которая почти чистая, просто непонятно, зачем это людям надо. Может думают, что они – королевская семья, и меняют одежду семь раз на день. Но только не английская королевская семья, конечно, потому что люди постарше и так всё знают про бережное отношение и многоразовое использование. Они свои рубашки, юбки и брюки носили гораздо дольше, чем нынешняя молодёжь, они так моде не подчинялись, берегли вещи, довольствовались тем, что есть.Время от времени Дорин думала, что, наверно, у неё за двенадцать лет работы в прачечной выработался свой особый запах. Ведь так всегда – работа людей и их образ жизни влияют на их запах. Она могла определить банкиров и адвокатов, потому что у их блуз и рубашек был острый запах, как будто вся их фрустрация и работа с документами скапливалась в уксусном поте, ужасный, безобразный запах. Люди физического труда, которые на складе работают или строят дороги, их одежда имеет тяжёлый запах, но почему-то не такой неприятный. А ещё есть девушка, она работает в пабе через дорогу, от неё пахнет алкоголем, хотя запах, вообще-то, приятный, надо признать. Или вот этот Растаман, приходил недавно, такая милая одежда у него, и цвета приятные, а волосы – все в узелочках, и чистые, да, и иногда ей так хотелось просто провести рукой по ним, пусть даже её потрескавшиеся пальцы и застрянут в этих узелках. На Рождество он купил ей жёлтый фарфоровый чайник, говорит подарок вам, за то, что вы так добры к моему племяннику Рональду, и она заварила чашку дарджилииа утром рождественского дня – какой приятный мужчина, наверно, Такого же возраста как Стиви. Она тоже гладила его по волосам, когда он был маленький, какие волосы у него были, и иногда ей так хотелось переехать в Манчестер, чтобы видеть его каждый день.Всё, что говорил её Стиви, было правдиво и честно. Он -лучший сын на свете, так что когда у него были проблемы с наркотиками, то, конечно, Стиви был прав – ничего такого тут нет, и что вообще она думает, как ещё Христос получал все свои видения, и как он чудесные исцеления совершал? А она любит Иисуса и Стиви – ведь он такой… почти святой в своей сладкой невинности, такой хороший мальчишечка. Хорошо, что Джеймс был тогда в отъезде, у своей сестры – приехала полиция домой, всё из-за этой ужасной девчонки, наговорила, что Стиви пытался прикасаться к ней в парке: какая же грязная, злобная ложь. А муж её никогда Стиви не любил так, как она, ни одна мать на свете так не любила своего сына, как она своего. Джеймс всегда был с ним слишком строг – повторял: с парнем не всё в порядке. Только из-за этого они и ссорились, больше было не из-за чего.А некоторые наркотики лучше, чем пиво и не так вредят организму, и в отличие от алкоголя не вызывают агрессию и не приводят в конце концов к смерти. Стиви всё объяснил, когда был совсем юный тогда: усадил её, и так, как только он умеет, всё как следует объяснил, а она гладила его голову, проводя пальцами сквозь его немытую шевелюру – он был такой невинный, не понимал, что внешний вид важен. Но если быть честной, то, конечно, Дорин видела и другую сторону всего этого, ведь если ты принимаешь наркотики каждый день, то на работу вовремя точно приходить не сможешь, а это прямой путь к жизни на пособие. Пунктуальность – вещь серьёзная. Даже мистер Дональдсон – прежде всего бизнесмен, и хотя у него славные отношения с Дорин, его любимой работницей, он не раздумывая уволил бы её, если бы почувствовал, что она не справляется с работой как следует. Такова жизнь – приходится выбирать, смотреть на вещи с точки зрения жизни в целом, смотреть на будущее. Некоторые люди, что приходят в прачечную – просто сплошные нервы и такие несчастные… Раздавлены обществом, причём разные люди, и бедные, и не такие уж бедные, у всех свои проблемы, так ведь… Хотя Дорин понимала, что у неё не так всё плохо, у людей и похуже бывает. Даже если ты и побогаче, как эти новенькие в районе, риэлторы и страховые агенты, молодые мужчины и женщины, и тридцати дет ещё, в официальных костюмах, заставляющих проявлять уважение к их владельцу, «властные костюмы» их вроде называют, они только нижнее бельё сдают и разговаривает так, как будто весь мир – их собственность, хотя так оно лесть, если подумать о всей этой недвижимости и банковских счетах.Дорин никогда не знала, что только двенадцать с половиной процентов всех денег физически существуют, а остальные – просто нифры в компьютерах. Это Стиви ей рассказал, когда он рылся у неё в кошельке и попался -трудный у него был тогда период в жизни. Он не виноват был. Сам