Ничего удивительного в том, что журналисты рвались за материалом. Репортаж вышел бы сенсационным. К сожалению представителей российских СМИ, сегодня на свободу слова был наложен мораторий. Власти опасались новой волны паники. И не напрасно. Массивное трехэтажное здание словно выдрали из фильма о конце света. Клубящаяся тьма скрывала очертания, превращая строения в пульсирующую разрядами грозовую тучу. Солнечные лучи гасли, не доходя нескольких метров до кладки. Они бессильно растворялись в этой черноте. В воздухе висел едва уловимый запах разложения. Тьма двигалась. Она словно дышала, изредка увеличиваясь в размерах. Под ее напором уже дважды пришлось отодвигать оцепление.

Давящая атмосфера действовала на всех, обычные люди неосознанно отводили глаза от здания. Только маги при помощи слуг церкви не оставляли попыток пробиться внутрь поисковыми заклинаниями. Любая информация о судьбе заложников была сейчас на вес золота. К сожалению, все их попытки были тщетны. Иногда даже высокое искусство бессильно перед голой мощью.

— Твари, когда же вы успели? — Шепот координатора не услышал никто.

Опытный маг и каратель, он прекрасно понимал, что запустить подобное заклинание без помощи жертвоприношения невозможно. И, судя по ощущениям, оно было массовым.

Подошедший Коста выглядел бледно. Даже на невозмутимого корейца атмосфера подействовала не лучшим образом.

— Докладывай, — скомандовал координатор.

— Нечего докладывать. Как будто сам не видишь — закрылись наглухо. Судя по количеству проданных билетов, внутри от шестисот до восьмисот заложников. Хотя, думаю, уже меньше. Без смертей они бы эту гадость не создали. Навскидку — человек двести под нож пустили. А может, и всех. Ни черта не видно, сам понимаешь. Женька, кстати, в больничке. Я как раз подъехал, когда ее увозили. Кольцом пыталась продавить, дурашка. Выложилась полностью. Истощение.

В это время тьма в очередной раз вздохнула, отодвинув свои границы еще на несколько метров.

— Это уже в третий раз. Будто внутри еще партию дорезали. Граф, я не знаю, что делать. — Коста не скрывал растерянности. — Церковники штурмовать запретили. Упыри пригрозили всех убить, если сунемся. Твари.

— Надо штурмовать. — Координатор мотнул головой, пытаясь собраться с мыслями. — Живых там уже нет. После такого — нет.

— Я запрещаю, — из-за спины раздался спокойный голос. — Мы не можем рисковать заложниками на основании ваших предположений.

В отличие от Косты, Граф даже не повернулся в сторону говорившего. Церковнику пришлось обойти машину и встать перед ним.

— Повторяю. Никакого штурма, пока мы не будем уверены в безопасности людей. — Священник посмотрел на часы. — До истечения срока еще десять минут. Мы что-нибудь придумаем. Время есть.

— Вы ошибаетесь. Ни времени нет, ни живых. — Бесцветный голос. Блуждающий взгляд. Один из сильнейших магов планеты полностью ушел в себя. — Я чувствую.

— Мне наплевать на ваши чувства. Вы человек и можете ошибаться. Я не верю, что кто-либо может видеть через это. Даже церковь бессильна.

— Это ваше дело. — Быков повернулся к корейцу: — Готовь людей. Армейцев ко мне. На все про все — три минуты. И еще. Добудь мне карту подземки и канализации. Надо бы выкурить их из-под земли.

— Ты что о себе возомнил, ты…

Раздавшийся звонок телефона перебил разбушевавшегося святого отца. Взглянув на экран мобильного телефона, Граф ответил:

— Да? Кто это? Я занят, Саша. Что у тебя? Что? — После первых фраз фигура координатора подобралась, будто перед прыжком. — Говори. Сколько? Уверен, что не больше? А люди? Я понял. Приготовься. Мы зайдем через десять минут, отсидись где-нибудь. Не вспугни их раньше срока. Сделаю. Удачи.

Положив трубку, Граф наконец повернулся к священнику, и тот отшатнулся в испуге. Впрочем, совершенно мертвое лицо координатора могло напугать и более храброго. Голос мага прозвучал сухо и по- деловому:

— Звонил мой человек. Оттуда. Внутри около сорока выродков и шесть залов с трупами. Шесть. Залов. С трупами. Решайтесь, святой отец. Живых там не осталось.

Весь кинозал был залит кровью. Картина настолько неестественная, что я старательно отводил взгляд в сторону. Мутило. Фигуры людей застыли, словно в стоп-кадре. Бледные. Обескровленные. Полчаса прошло, а с кресел все еще срываются вязкие капли. Чертова тьма не дает крови свернуться. Пол расположен под уклоном, и перед экраном образовалось небольшое озеро. Мутное, с тягучей пленкой.

— Тварь! — Я шептал как заведенный.

Меня душила ярость, и я продолжал пинать убитого вампира. Желание спуститься было просто нестерпимым. И плевать, что Граф запретил действовать без команды. Не это меня останавливало. Ломиться туда в таком состоянии — значит сдохнуть. Глупо и бессмысленно.

А глупостей я уже совершил достаточно, зашвырнув мобильный телефон в середину кровавого озера. Надеялся разбить его неподвижность. Она пугала меня до чертиков. Было в ней что-то неправильное.

В любом случае, звонить мне больше некому. Графа я предупредил. Пришла пора действовать. Голый, бледный, покрытый спекшейся кровью вампира, я представлял собой жалкое зрелище. Отпихнув ногой истерзанное тело, я попытался вернуться в форму ящера, но расшатанные нервы меня подвели. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов. Сладковатый запах крови дурманил голову, но скрыться от него было невозможно. Все здание провоняло насквозь. Передышка помогла. До безмятежного спокойствия было далеко, но тело неохотно выполнило приказ. Я начал перекидываться.

Нужно спуститься, дождаться штурма и ударить в спину. С большим трудом удавалось мыслить связно. От ненависти трясло как в лихорадке. Хорошо, что Павел остался в подвале и не видит всего этого. Ручаюсь, он бы не сдержался.

Мы ведь даже не подозревали, во что вляпались. Просто шли по следу. Охотились на вампиров. Кто ж знал, что, пройдя подземными туннелями, упыри проломили кирпичную кладку и проникли в кинотеатр.

Мой приступ был первым звоночком. Аура тьмы до последнего прикрывала нежить от наших оракулов. Люди Графа засекли кладбищенские ритуалы почти сразу, а здешнюю вакханалию проворонили. Такое чувство, будто кто-то заранее проверял наши способности и во второй раз не сплоховал. Я не вижу иных объяснений. Это мы должны были почувствовать. Внутри кинотеатра зрел гнойник, взращенный сотнями жизней. Я догадывался, что полсотни кровососов — это ужас, но нормальному человеку даже в кошмаре не приснится то, с чем я столкнулся.

План Волкова был прост: выяснить, что затевает нежить, раздобыть телефон и сообщить нашим. Медведю не пробраться через здание, битком набитое тварями. Слишком большой, слишком заметный. Волков поспорил, но согласился, что пришел мой черед действовать. Камуфляж помог незаметно пробраться на второй этаж. Если бы я знал, что меня ждет, — послал бы всех и остался в подвале.

Потому что только сейчас я понял — это все. Вся моя предыдущая жизнь перечеркнута. И сразу стала понятна тоска, мелькающая в глазах у старших. У Графа, у покойной Золушки, даже у Волкова с Женей. Уверен, каждый из них проходил через подобное. Пусть не через кинотеатр, битком набитый покойниками, но что-то похожее было у каждого. Поэтому они и работают в тринадцатом отделе.

Встряхнувшись, я постарался отбросить назойливые воспоминания, но картинка настойчиво лезла в голову. Началось все полчаса назад, когда я проник на первый этаж. Почти все ублюдки столпились внизу, прилипнув к окнам. Их внимание целиком сосредоточилось на прибывающих армейцах.

— Гы. Смотрите, парни. — Их голоса доносились из воспоминаний как реальные. — «Черти» прибыли. Вот это телка. Я б ее пососал. Конфетка!

И гогот остальных. Ненавижу!