ведь этому тоже учили в свое время: «Пилот должен смотреть на приборы не меньше, чем на экран». Видно, не вдолбили как следует. Вот и… Что прикажете делать теперь?
«Можно, конечно, выброситься из „когтя“, благо скафандр надет, и совершить подвиг – ногами давить антенны. Победить гиганта даже не голыми руками, а почти голыми ногами. Сказка!
Но тем нанесешь больше ущерба себе, чем противнику. Не успеешь отдалиться: скафу такая скорость и не снилась. А ведь мне хочется еще возвратиться к моему «Покоряющему». Да, теперь – именно к моему.
А скаф-то энергию сберег? Или и он… Ну-ка?
Сберег, мой друг. Не потратил ни ватта.
Эта операция не прошла. Хотя, конечно, две антенны – тоже хлеб. Но было ведь еще и приказание – уничтожить «Ковчег». Сделать это – и можно явиться к начальству, гордо подняв голову.
Ух, как разошлись с кораблем: впритирку, едва не чиркнули. «Коготь» теперь не может прекратить начатое вращение, так и будет медленно крутиться, пока не посинеет. Пора на выход. Приготовились. Закрыли шлем. Нажали «Аварийное катапультирование»…
Зря нажал: энергии-то нет.
Придется пешочком, и оба люка открывать вручную. Правда, у скафа есть усилитель.
Ну – храни меня, Главком Вселенной».
Глава 60
Это мы переживем!
– Командующий, нас все же атаковали. Две антенны поражены.
– Вижу. На этом, похоже, все и закончилось. Смотрите: пилот покидает «коготь». Две антенны – плохо, конечно, но такой ущерб мы переживем. Прикажите энергетикам скорректировать поле.
– А этого – неужели упустим? Простим?
– Он и так обречен. Вернее, будет обречен – после того как его корабль погибнет. Я в успехе не сомневаюсь. А вы, капитан?
– У меня прекрасные подрывники, командующий.
– Рад слышать это. Впрочем… связь с подрывниками есть? Вот и передайте им: как только завершится атака на «Покоряющий» – то есть, после уничтожения противника – в этом я не сомневаюсь – и перед возвращением на «Ковчег» перехватить и уничтожить диверсанта. Сразу же после их возвращения – уходим в Нормаль. Здесь нам делать больше нечего.
Глава 61
Ты решила, что это я?
– Рек, надо что-то делать. Ресурс «системы» на пределе. Минут четырнадцать-пятнадцать, и все.
Это и в самом деле грозило неприятностями.
– Неужели так мало?..
– Чего ты хочешь: это же модель, как следует еще не доведенная, она только в процессе испытаний.
Это значило, что через четверть часа машина станет видимой. Маленькая и совершенно не оснащенная для боя капсула, которая никогда не будет в состоянии соперничать с боевыми «когтями», не говоря уже о «клювах». Она и в скорости проигрывает, бой – не ее стихия.
– Ну, что же: пожалуй, выход есть.
– Я была уверена. Что надо делать?
– Надо подойти к «Ковчегу» вплотную.
– А ты куда это собрался? – спросила Нарин, видя, что Рек поднимается с кресла.
– Оденусь для визита.
– Ты и так одет.
– Но не для пространства.
Нарин поняла.
– Боевой скафандр?
– Угадала.
За ее спиной (тесной была рубка для двоих, считалось, видимо, что разведчики должны быть скромного телосложения, в отличие от десантников) Рек быстро влез в скафандр. Проверил системы. Надел шлем. Снова снял.
– Нарь, оторви-ка эту штуку…
И ткнул пальцем в перчатке в эмблему «Неодолимого» на плече.
Женщина, больше не спрашивая, выполнила просьбу.
– И еще… кинжалом надрежь вот здесь. – Он подставил рукав. – И оторви побольше, чтобы лоскутом висело. – Не бойся, тут три слоя, а мне двух за глаза хватит.
Она рванула. Сильнее.
– Крепкий материал…
– Еще бы. Так. Спасибо. И еще: обломай мою антенну. Это легко. Оставь маленький пенек.
– Зачем, Рек? Я же не смогу общаться с тобой, а вдруг…
– Ты будешь видеть меня. И потом – всей работы тут на три минуты.
«Ковчег» был уже рядом.
– Я могу выйти – сейчас, когда мы еще в незримости?
– Вполне. Но, выйдя, перестанешь видеть машину.
– Главное – чтобы виден был я сам.
– Восемь минут, Рек. С экипажем. Без людей незримость сохранится больше, может быть – на целых полчаса.
– Думаю, что нам хватит и восьми минут.
– Возьми управление. Моя очередь одеться.
– Хочешь выйти со мной? Не надо.
– Не обязательно. Но мне нужно ведь будет чем-нибудь дышать? Или ты меня настолько переоцениваешь, что…
– А почему…
«Вот уж не время для вопросов!»
– Прости. Я забыла, что разведке вас не обучали. Но разве ты не заметил, когда мы сюда садились, что в этой машине нет шлюза? Она не приспособлена для входа-выхода в пустоте.
– Ты меня прости – за глупость. Позволь, помогу… Готово. Проверь.
– Порядок. Беру управление.
– Я пошел.
– Рек! Если с тобой что-нибудь случится, я…
– Не бойся. Будет полный порядок.
Не по себе было: как ни храбрись, но в реальном пространстве в автономном скафандре чувствуешь себя совсем не так, как в тренировочной модели космического вакуума на родной поверхности. Пусть там и невесомость, и темнота, и знакомые рисунки созвездий якобы вдали – но ты спокоен, потому что знаешь: тебя видят, отслежено каждое твое движение, за твоим состоянием неотрывно следит множество специалистов, так что в любое мгновение придут на помощь.
Здесь же и пустота настоящая, и если кто и следит за тобой, то из своих только одна Нарин, которая тебе вряд ли сможет помочь, даже если это понадобится. А все прочие – это противники. Враги. И ждать от них добра не приходится.
Правда, есть здесь и хорошее. Например, полное отсутствие звезд: ни одна из них не уместилась бы в тесном прикорабельном пространстве, в родной Нормали. Нет здесь и никакой космической пыли, метеоритов любых размеров, не пронзают тебя излучения…
Однако в той, большой Нормали ты уверен хотя бы в том, что она, независимо от тебя и твоей техники, никуда не денется. А этот «мешок пустоты», как с пренебрежением называли его в Академии, исчезнет вместе с генерирующим его кораблем. На который идет охота. Похоже, что она увенчается успехом.
Там – время немерено. Здесь оно приходит к концу.
