– Пусть ваши молитвы даруют упокоение заблудшим душам.

Им пришлось поддержать Яна, чтобы тот смог дойти до коляски.

На следующий день Бриджмен вызвал врача, поскольку у Яна начался жар; он обливался потом и порой бредил. Лекарь прописал микстуру на основе индийской конопли, обильное питье, компрессы, пропитанные водой с уксусом, и покой.

Юноша выздоровел на четвертый день. Умылся с помощью слуги – в первый раз после своего возвращения из церкви Святого Франциска, когда свалился в постель без ужина. Бриджмен велел приготовить легкий завтрак – поджаренную ветчину, сыр, какао со сдобой, и, к его облегчению, Ян всему воздал должное. Юноша очень осунулся за эти дни.

Время от времени несчастный поднимал страдальческое лицо к Бриджмену и встречал улыбающийся взгляд своего благодетеля.

– Я доставил вам столько хлопот, – сказал Ян.

– Конечно, и я благодарен вам за это. Уже давно мне не приходилось заботиться о ком бы то ни было, – возразил Бриджмен. – Это доказывает мне самому, что мое сердце еще не остыло.

Ответом ему был слабый смех.

– Но я недаром потратил наше время. Зданием, которое мы купили у Элспет Партридж, уже занялся архитектор, и у него появились блестящие идеи, вы сами скоро сможете их оценить. Работы начнутся через несколько дней.

– Банк.

– В самом деле, банк. А как только вы поправитесь – Париж.

Некоторое время Ян не говорил ни слова. Потом спросил:

– Что вы думаете о случившемся?

Бриджмен встал.

– Не рановато ли говорить об этом?

– Нет, ведь я в смятении. Возможно, ваш совет поможет мне поправиться. Потому что сейчас, признаюсь вам, я еще не знаю, как вновь обрести равновесие. Не знаю, смогу ли опять взяться за наши планы, начав с того места, где мы их оставили. Объясните мне, если знаете.

Бриджмен налил ему еще чашку какао.

– Я думаю, что вы обнаружили самым жестоким для себя способом ту природную силу, о которой я упомянул во время нашей последней беседы перед вашим… недомоганием. Силу, вдохновлявшую поиски и труды моего друга Исаака Ньютона.

Ян изумленно спросил:

– Какая тут связь?

– Эта сила, как я вам уже говорил, – вселенский закон притяжения.

– Не улавливаю, – покачал головой Ян.

– Понимайте притяжение в смысле любви.

Лицо Яна покраснело.

– Но вы же мне говорили, что существует и закон отталкивания и что если какой-то предмет мне отвратителен, то, даже если он сильнее меня, я не испытаю его притяжения.

– Мне неизвестна суть ваших отношений с монахом, которого вы отравили, и еще меньше, каковы были его чувства к вам. Но факт в том, что его дух преследовал вас до тех пор, пока брат Хауинг не отправил его куда надо.

Ян опять покраснел.

– Он наверняка вас любил, Ян. По-своему.

– Любил? Таким скотским образом? – вскричал Ян.

– Не горячитесь. Возможно, он не знал другого. Каждый любит как может.

Яна стала бить дрожь, и Бриджмен забеспокоился.

– Не надо допускать, чтобы эта мысль изводила вас до такой степени. Вас полюбят и другие, тоже по- своему. Вы красивый малый. Даже очень красивый. Сам я к этому склонности не имею, но ведь природа гораздо шире того, что я способен понять.

Ян глубоко вздохнул и отпил глоток какао, потом взялся за четвертинку груши. Вдруг перестал жевать, словно пораженный какой-то неожиданной мыслью. Ошеломленно выпрямился.

– Что с вами? – встревожился Бриджмен.

На лице Яна застыло выражение крайней растерянности.

– Графиня… – пробормотал он. – Она говорила почти то же самое, что вы мне только что объяснили… Как эта старая дура…

Его слова стали почти бессвязными. Он прервался.

– Что же она говорила?

– О колдовской любви… El amor brujo.

– El amor brujo, – повторил Бриджмен задумчиво.

На какое-то время воцарилось молчание.

– Думаю, вам лучше отвлечься от этих мыслей. Они только приводят вас в расстройство, – сказал наконец Бриджмен. – Наш друг Стрегуайт составил ходатайство о патенте премьер-министру. Я дам его вам, чтобы вы с ним ознакомились, потому что вы подпишете его вместе со мной. Потом мы вместе отправимся к сэру Роберту Уолполу. Было бы желательно, чтобы вы по этому случаю обновили ваш гардероб.

– Мы должны представить ходатайство самому премьер-министру?

– Да, поскольку вы иностранец. Но этот пункт меня не заботит. Нас без прочих формальностей направят к министру финансов. Впрочем, самого Уолпола мы и не увидим, он пришлет к нам своего секретаря. Ему-то мы и вручим ходатайство.

В передней Уолпола, в доме № 10 по Даунинг-стрит, уже ожидала приема некая внушительного вида дама в сопровождении камеристки. Она смерила взглядом обоих визитеров, потом отвела глаза и, поскольку подоспела ее очередь, прошла первой.

Через полчаса секретарь Уолпола, взяв письмо с прошением, к удивлению Бриджмена, объявил посетителям, что его превосходительство расположен их принять. Реакция Бриджмена насторожила Яна, и он последовал за своим наставником с колотящимся сердцем.

Так они совершенно неожиданно оказались перед премьер-министром. Массивное лицо, величественная осанка, румяные щеки – все в Уолполе дышало довольством и властностью. Приветливая полуулыбка, блуждавшая на его губах, успокоила Бриджмена, но пристальный взгляд, задержавшийся на Яне, вызвал в душе юноши сильную тревогу. Его прежние отношения с властью были отнюдь не безоблачными.

– Входите, джентльмены.

Секретарь представил их, потом положил прошение на письменный стол своего начальника. Лакеи пододвинули кресла. Уолпол вскрыл конверт и пробежал глазами первую страницу, потом вторую, наконец третью. Визитеры в беспокойстве ожидали его вердикта.

– Сто восемьдесят тысяч фунтов, однако! – сказал наконецУолпол. – Вы весьма богаты, мистер Хендрикс. Гораздо богаче, чем ваш компаньон, мистер Бриджмен.

– В первую очередь это относится к моим родителям, милорд, – ответил Ян, сразу смекнув, в чем дело, по крайней мере частично.

– И на чем они сделали состояние?

– Товары из Нидерландской Индии, милорд. Дерево, пряности…

– А! – сказал Уолпол. – Так вы не английский подданный?

– Нет, милорд.

– Надеетесь стать им?

– Это было бы честью для меня.

– Не сомневаюсь, что мы сможем рассмотреть эту возможность. А вы, мистер Бриджмен, как вы надумали объединиться с мистером Хендриксом?

– Родители моего превосходного компаньона, с которыми я вел некоторые совместные дела, обратились ко мне, решив направить его по банковской части, милорд.

– В Лондоне?