карманам искать! – Он слегка притянул Людмилу к себе. – Не сердись, дружок, но тебе нужно непременно защититься… И условия у тебя для этого будут просто идеальные. Прежде всего горы материалов, отчеты со всех заповедников и заказников. Только успевай читать, обобщать. Кстати, среди гостей будут и те, кто шары бросает, поняла? Хочешь, я подберу тебе толкового руководителя? Я имею в виду профессора, доктора наук?
Людмила покачала головой:
– Прости, но я привыкла обходиться собственными силами, – и освободила руку из цепких пальцев Вадима.
– Напрасно, – не сдавался тот. – Хочешь, устрою знакомство? Тут как раз приедет один очень влиятельный…
– Спасибо. Обойдусь без этого… – Людмила покрутила перед лицом ладонью с разведенными в стороны пальцами.
Вадим недоуменно пожал плечами.
– Возможно, твой розовый идеализм кому-то и нравится, но в наше время он жить не помогает, скорее, напротив, вредит.
– Послушай, Шатунов. – Людмила отступила на шаг и с вызовом оглядела бывшего жениха. – Свои моральные установки оставь при себе. Честно сказать, я о тебе была лучшего мнения…
– Погоди, не кипятись. – Вадим положил ей руку на плечо. – Я и сам был о себе лучшего мнения, но обстоятельства таковы… – Он замялся, но потом решительно произнес: – Понимаешь, мне нужна твоя помощь. Придется встречать кое-какое местное начальство, а потом еще некоторых… очень нужных людей. Так вот хочу, чтобы ты поняла: от того, как мы их встретим, зависит не только твоя или моя карьера. От этого зависит будущее филиала центра на территории республики. Учти, Лайза не простит, если мы провалим это мероприятие!
– Мы?..
– Да, мы, если хочешь. Это такие люди, не нам с тобой чета… В общем, ты с ними рано или поздно должна будешь все равно встретиться. С твоими внешними данными и моей предприимчивостью нам ничего не будет стоить решить некоторые спорные вопросы…
– Послушай, Вадим, тебя, кажется, Кочерян в баню приглашал? – перебила его Людмила. – Так давай иди, а то мне тебя ужином кормить почему-то расхотелось! – Она повернулась и пошла по улице, затылком ощущая растерянный взгляд Вадима.
– Людмила! – крикнул он вслед. – Но как же так?..
– А вот так, – бросила она через плечо, – иди с Кочеряном о подобных услугах договаривайся, а меня уволь! Не умею я ублажать начальство, хоть зарежь!
Вадим быстрым шагом нагнал ее, схватил за плечо:
– С ума сошла! Остановись! Ты же три дня на обдумывание попросила?
– Вот и дай мне спокойно подумать. – Она развернулась и в упор посмотрела на него. – Еще раз повторяю, шагай к Кочеряну, а мне сейчас не до ужинов. И учти – мне завтра в лес топать, так что решай все дела пока без меня.
– Люда. – Вадим притянул ее к себе, заглянул в глаза. – Ты из-за Лайзы злишься на меня?
– Из-за Лайзы? – Людмила попробовала освободиться, но Вадим держал ее на этот раз крепко. – Разве можно сердиться на женщину, которую используют вместо подкидной доски для прыжка вверх? Она что, дура, не понимает, кого пригрела на своей груди?
– Если ты думаешь, что я влюблен в нее до беспамятства, – процедил Вадим сквозь зубы, – то сильно в этом ошибаешься, да и ей я нужен лишь как объект для еженощного траханья, к счастью, обладающий кое-какими познаниями в области биологии. Удачное сочетание приятного с полезным, не так ли, дорогая? Но, кажется, у тебя не хуже получается с твоим ментом? Или я ошибаюсь, он уже дал тебе от ворот поворот? Смотри, у них это в порядке вещей, что с бабой переспать, что…
Вадим не успел договорить. Людмила схватила его за грудки, занесла руку для пощечины, но, видно, передумала и просто оттолкнула его от себя. С презрением оглядела с ног до головы и медленно, с расстановкой проговорила:
– Надеюсь, свою почетную миссию ты выполнишь достойно – и Лайзу ублажишь как следует, и высоких гостей встретишь, как полагается. – И отряхнула ладони, словно избавилась от грязи. – Прощай, Вадим. – Она быстрым шагом пошла по улице.
Вадим с досадой смотрел ей вслед.
– Но как же быть с гостями, с центром? – крикнул он наконец.
Людмила на мгновение замедлила шаг, оглянулась и насмешливо произнесла:
– Насчет центра я поговорю с Лайзой завтра, а вот что касается высокопоставленных гостей, то, повторяю, решай эти проблемы самостоятельно, и не дай бог, – слегка повысила она голос, – если замечу, что они будут заниматься в заповеднике не только научными исследованиями!..
– Людка, что ты опять задумала? – Брат смотрел на нее требовательно и потерянно одновременно. – На кой ляд тебе этот центр сдался?
– Прости, но это не твоего ума дело! – Людмила вернулась на скамейку, вытянула ноги. – Честно говоря, сама не знаю, зачем я это делаю… Вот согласилась три дня подумать…
– Ты хоть и сестра мне, – тихо сказал Славка и оглянулся на соседские окна, – но ведешь себя как последняя дура! У тебя ж на лице написано, что ты как кошка влюбилась в Дениса Максимовича, вот и мечешься, выдумываешь что-то, чтобы он на тебя внимание обратил. Думаешь, он за тобой побежит? Позовет: «Вернись, дорогая, я все прощу!»? Черта лысого он за тобой побежит и позовет! Он работой загружен по самую макушку, чтобы за такими, как ты, бегать да уговаривать! Вон сколько девок в селе, которых и уговаривать не надо, только глазом моргни… Ты пока в больнице была, он два раза, сам видел, Надьку Портновскую на своей «Волге» подвозил, и она с ним любезничала и улыбалась не чета тебе, на все тридцать два зуба…
– С каких это пор, дорогой братец, ты стал ментовским адвокатом? – За чрезмерной язвительностью она попыталась скрыть крайнюю свою растерянность. Похоже, она утратила последнего союзника. Проворонила брата за три месяца отсутствия. Но сдаваться она тоже не спешила и поэтому, добавив до предела яда в слова, спросила: – Может, ты уже и на службе у них состоишь?
– Не состою, так буду состоять, – насупился брат. – Я уже рапорт написал и комиссию прошел…
– Комиссию?.. Рапорт?.. – Людмила ухватилась за края скамейки. – Постой, ты что надумал?
Брат насупился еще больше.
– Даже не думай меня отговаривать, я все для себя решил… – И, набрав полные легкие воздуха, как перед прыжком в воду, произнес, глядя сестре прямо в глаза: – Я буду поступать по направлению в юридический институт МВД. Тот самый, что в Красноярске… Буду работать в милиции, хотя ты не слишком эту профессию уважаешь.
– В милиции? – Людмила всплеснула руками. – Сдурел совсем! Рехнулся! Ты что, не понимаешь, в какую петлю голову суешь? Ты хотя бы представляешь, что это за собачья работа? А если на Кавказ пошлют или еще куда-нибудь, где стреляют?
– У нас тут тоже стреляют! – Глаза у Славки рассерженно блеснули. – И я хочу это дело прекратить, чтобы мою сестру с обрыва не сбрасывали и лавину на ее голову не спускали… Так что, сеструха, не паникуй раньше времени, не хочешь замуж за одного мента идти, будешь терпеть другого… Меня тебе не прогнать, а если ругаться будешь, я тебя суток на десять отправлю заниматься общественно значимым трудом, например лужу под окном у Кубышкина щебенкой засыпать.
– Ну и свинтус же ты, Слава! – засмеялась Людмила. Несмотря на столь неожиданное для нее заявление брата, она почему-то совсем не удивилась его решению, а в глубине души даже порадовалась неожиданной твердости и самостоятельности. Выходит, не зря почти четыре месяца он был под неусыпным контролем у Дробота, а возможно, и не только у него… «Надо же! – Она покачала озадаченно головой. – Видите ли, он все для себя решил…» – Я так понимаю, – спросила она осторожно, – мнение сестры для тебя уже не указ?
– Я всю жизнь жил по твоей указке. – Славка взбежал на крыльцо и, остановившись на верхней ступеньке, почти выкрикнул: – А теперь хочу жить своим умом, и не считай меня младенцем, я, может, несколько ночей не спал, пока решился пойти в милицию. Меня Денис Максимович сам в город возил и на
