Кристина слишком долго обманывала его и скрывала правду. А ведь он ей доверял. И не просто доверял! Где-то в глубине души он успел привязаться к этой Охотнице и даже полюбить ее. А может быть, и не так уж глубоко крылась эта любовь? Может, она лежала на поверхности? Может, им просто не хватило времени как следует все обдумать и прочувствовать?

И все же они были вместе. Во всех смыслах уже были.

И все же он заслонил ее от Ромкиных пуль.

И она тоже спасала его. И лечила. И… любила?

Может быть. Так ему казалось, во всяком случае. Хотя, возможно, чувства Кристины тоже были лишь маленькой частью большого обмана.

Кристина покачала головой.

— Охотники продолжают свою миссию, Дима, — тихо ответила она. Словно пытаясь оправдаться. И, наверное, не очень веря в то, в чем хотела убедить его. — Но теперь мы истребляем одних мертвецов по заказу и при поддержке других. Вот и вся разница.

Вот и вся? Да уж! Незначительное такое отличие…

— Усиливая могущество этих самых других?

Кристина шумно вздохнула:

— Нам приходится поступать так, как мы поступаем, потому что…

— Да не объясняй, я понимаю, — прервал Дмитрий. И процитировал ее же слова: — Издержки профессии, да? Иногда, чтобы добиться результата, приходится влезать в дерьмо.

Именно так сказала Кристина, когда они спускались в канализационный коллектор. Сейчас эта фраза обретала особый смысл.

Охотница вспыхнула. Кажется, хотела ответить что-то резкое и обидное, но не успела. Или, наоборот, — успела. Взять себя в руки.

— Брейк! — вмешался в разговор Бронский. — Позволь, я тоже тебе кое-что объясню, Дмитрий. Ордена борются друг с другом схожими методами. И это — как система противовесов. Усилить одно Братство невозможно. Если кто-то становится сильнее, против него тут же объединяются другие Ордена. Но и ослабевать в этой борьбе нельзя. Против слабых тоже объединяются сильные. Чтобы поскорее добить.

— А Охотники помогают и в том, и в другом? — невесело усмехнулся Дмитрий.

— Охотники и Ордена, изначально являясь непримиримыми врагами, теперь заинтересованы в сотрудничестве, потому что научились друг друга использовать. Я ведь прав, Кристиночка?

— Все верно, — вяло подтвердила Кристина.

Ну? И что еще ему предстоит узнать?

Дмитрий ждал.

— Когда-то, много лет назад, меня выследила их группа, — Бронский кивнул на Кристину. — Охотники попытались прорваться в мой дом, но наткнулись на мины и охрану. Они погибли не все. Всех я убивать не позволил. Я предложил им работу, и мы смогли договориться.

— Мины, значит? Дмитрий задумался. — А не тогда ли Диспетчер потерял ноги? — спросил он Кристину.

— Да, — подтвердила девушка, — это случилось в тот день.

— И после этого Диспетчер согласился служить Магистру Мертвого Братства?

— А почему бы ему и не согласиться? — вновь заговорил Бронский. — Условия сделки были простыми и отнюдь не кабальными. С моей стороны — база, финансирование и материально-техническая помощь. Со стороны Охотников — активная работа. Охота… То есть они, как и прежде, продолжают в свободном поиске охотиться на мертвых братьев. На членов любых Братств, за одним исключением.

— Орден Скорпиона? — хмыкнул Дмитрий.

— Орден Скорпиона, — эхом отозвался Бронский. И, помолчав немного, добавил: — Иногда, правда, им приходится выполнять конкретные задания. Но это происходит не часто. Вот, собственно, и вся служба.

— Интересно, а Охотники, служащие Мертвому Братству, убивают своих коллег, работающих на вражеские Ордена?

Этот вопрос Дмитрий задал Кристине и ждал ответа от нее, но ему опять ответил Бронский:

— Охотники обучены для другого, и у них другие задачи. Стравливать их друг с другом неразумно и даже опасно, поскольку до конца доверять им в этом деле нельзя. Для борьбы с чужими Охотниками есть Пастухи, Рыцари и Командоры, у которых всегда развязаны руки.

— Всегда? Что вы хотите этим сказать?

Бронский пояснил:

— Убивать Охотников не возбраняется. За убийство Охотника никто не упрекнет Братство. Кому бы этот Охотник ни служил. И за убитого Охотника не вступится ни один из Орденов. Таков неписаный закон, и нарушать его причин нет.

— Ага, — понимающе кивнул Дмитрий. — Не вступится, значит? Поэтому наша база так и не дождалась от вас помощи?

— Если бы Братство Скорпиона открыто встало на защиту Охотничьей базы, обнаруженной «факелами», это было бы равносильно признанию ее своей. Против нас ополчились бы все Ордена.

Ишь ты, какие тонкости! Прямо высокая политика, блин!

— А у меня сложилось впечатление, что Диспетчер все-таки ждал помощи, — заметил Дмитрий. — Он что, не знал, с кем имеет дело и по каким правилам ведется эта игра?

— Конечно же, он все знал. Собственно, до конца все знали только он и Кристина. Остальные Охотники понятия не имели, кому служат, и могли лишь догадываться об этом.

— Тогда почему Диспетчер надеялся на помощь? Он не показался мне глупым человеком.

— Он был не глуп, — согласился Бронский. — Но он был инвалидом, прикованным к коляске, и, в отличие от вас, не мог быстро покинуть базу.

— Вообще-то он и нас оттуда не отпускал.

Бронский засмеялся неприятным каркающим смехом.

— Конечно, не отпускал, — расслышал Дмитрий сквозь смех. — Поэтому и ждал помощи.

— Не понимаю, — пробормотал Дмитрий. Но, кажется, даже не был услышан.

— И знаешь… Я ведь действительно отправил своих лучших Рыцарей к базе. Ударить по «факелам» и помешать штурму они не могли. Но именно они прикрыли ваше отступление.

«Так вот о каких „друзьях“ говорила Кристина!» — подумал Дмитрий. Однако у него еще оставались вопросы.

А Бронский все смеялся. Кристина тоже улыбнулась.

— Что туг смешного? — Дмитрий начинал злиться и на потешавшегося неизвестно над чем олигарха, и на свою притихшую боевую подругу. — Вы потеряли базу и почти всех своих Охотников! Это повод для веселья?

— Да, я потерял базу и Охотников, но приобрел кое-что более ценное. — Бронский наконец справился со смехом.

— Что? — спросил Дмитрий.

— Тебя.

Та-а-ак… Откровения продолжались. Дмитрий недоуменно уставился на Вронского. Потом — на Кристину. И снова — на Вронского.

— Меня?! — переспросил он.

Пожалуй, Дмитрий не удивлялся так сильно с того самого дня, когда Кристина вырвала его из лап «серпов» и открыла всю правду о Мертвых Братствах и Охотниках на мертвяков. Хотя нет, не всю. Как теперь выясняется, тогда она лишь частично приоткрыла завесу тайны, о многом умолчав и многое исказив.

— Да, тебя, — вполне серьезно, уже без тени улыбки повторил Бронский. — Знаешь ли ты, почему с тобой вообще так долго нянчились?

Любопытно! Значит, то, что происходило с ним все это время, называется так. Нянчиться… Дмитрий нахмурился.