— Дымовая завеса, — поморщился Раджкумар. — А как же деньги?
— В течение шести лет он работал на наркобарона. На что он мог потратить все заработанные тогда деньги?
— На многое. Вино, женщины, азартные игры…
— Нет. — Радебе покачал головой.
— Винсент, — негромко спросила Менц, — что ты имеешь в виду?
— По-моему, он начал новую жизнь.
Она оглядела лица подчиненных. Ей хотелось проверить, многие ли считают так же, как Радебе. Пожалуй, больше никто.
— Тогда почему он не сдается? — спросил Раджкумар, взмахнув рукой.
— Не знаю. — Радебе пожал плечами. — Не знаю, и все.
Раджкумар с довольным видом откинулся на спинку стула, как будто победил в споре.
— Горбатого могила исправит! — сказала Янина, не сразу сообразив, что некоторые сотрудники подумают не о Мпайипели, а об их директоре. — Он уже десять лет не участвовал в больших событиях. А сейчас снова в строю. По-моему, все происходящее ему очень нравится.
Он проснулся как от толчка и понял, что «эль камино» стоит на месте. Потом он услышал голоса.
— Кос Кок, выходи!
— Зачем?
— Мы хотим посмотреть, не прячешь ли ты в кузове человека с мотоциклом.
Из-под брезента не было видно, что происходит.
— Ja, ребята, поймали вы меня. Здесь он. Только он гном на крошечном мотоциклике в пятьдесят кубиков.
Блокпост. Сердце гулко стучало в ушах; Тобеле казалось, что он пыхтит, как паровоз. Интересно, не кричал ли он во сне?
— Кос, ты всегда был болтуном. Всю жизнь!
— А вы, сержант, всегда были ghwar, хоть вы и голландец.
— Ghwar? Это еще что такое?
— Да я просто шучу, сержант. Что это сегодня с вами?
— Кос, сколько у тебя в кузове краденых овец?
— Сержант, я этим больше не занимаюсь.
— Ты лжешь, Кос Кок. Ты будешь воровать овец до самой своей смерти. Подними-ка покрышку!
Сколько там человек? Удастся ли ему?..
— Гербер, оставь его, у нас есть более важные вещи.
— Он вор. Клянусь, там у него мясо.
Тобела Мпайипели услышал грубый голос совсем рядом, рука провела по покрышке. Господи, он совсем беспомощен, безоружен, он лежит без всякой надежды на спасение!
— Сами видите, тут моя мебель, — сказал Кос.
— Куда ты направляешься?
— В Блумфонтейн. Ищу нормальную работу.
— Ха! Врет и не краснеет!
— Отпусти его, Гербер, он перегораживает дорогу.
— Говорю тебе, там у него овцы…
— Отпусти его.
— Ладно, Кос, убирай с дороги свою развалюху.
— А как же гном на мотоцикле? Не может же он все время путешествовать у меня в кузове?
— Заткнись, Кос! Длинный язык тебя до беды доведет.
— Ладно-ладно, сержант, я уезжаю.
Рессоры заскрипели; Кос Кок сел за руль, завел мотор.
— Кстати, Кос, сделай что-нибудь со своей выхлопной трубой!
— Как только выкину мотоцикл, — сказал Кос Кок и не спеша отъехал от обочины.
Квинн осторожно положил перед ней утренний выпуск «Аргуса». Она принялась читать.
Мотоциклист, которого ищут по всей стране спецслужбы, армия и полиция, был солдатом „Умконто ве сизве“. Он участвовал в Борьбе и отличился, заявил полковник в отставке, боевой товарищ Тобелы Мпайипели.
— Хотя в последние годы борьбы с апартеидом наши с Тобелой пути разошлись, он, несомненно, достоин уважения, — говорит полковник Люк Махлапе по кличке Счастливчик, который в прошлом году вышел в отставку с должности заместителя командира первого Блумфонтейнского пехотного батальона.
Полковник Махлапе, которые сейчас живет в Хут-Бэй, вышел на связь с корреспондентом „Аргуса“ после того, как вчера услышал новости о том, что Тобела Мпайипели объявлен в розыск. Он заявил, что хочет восстановить справедливость».
Теперь им придется сменить тон, подумала она. Если министр как следует сыграла свою роль.
Он беспокойно ворочался на матрасе, не в силах заснуть от избытка адреналина. Интересно, ждут ли их впереди еще заставы и блокпосты? Нервы могут не выдержать. Ему хотелось поскорее выбраться из-под брезента, хотелось сесть на мотоцикл и снова стать хозяином положения — невыносимо ощущать свое бессилие. Он даже не знает, где они и долго ли он проспал.
В кузове было так темно, что Тобела не видел циферблата. Он повернулся, осторожно приподнял брезент и посмотрел на часы. Двадцать минут первого. Дождь кончился. Он снова опустил брезент.
Они едут уже два часа со средней скоростью девяносто-сто километров в час. По его прикидкам, они миновали одно из самых опасных мест — блокпост у Ричмонда. Еще в доме они подробно обсудили маршрут, тщательно изучили карту. Тобела собирался ехать через Де-Ар; Кос был против. Он сказал, что там дорогу перекрывают военные, и предложил поехать через Мерримэн на Ричмонд, а дальше проселочными дорогами до Филипстауна, там самые опасные места в Петрюсвилле, Люкхоффе, Коффифонтейне. Возможно, опасность ждет их и в Петрюсбурге, потому что городок находится на дороге, соединяющей Кимберли и Блумфонтейн, но зато потом все будет гладко: Дилсвилль, Блумхоф, Мафикенг и Ботсвана — и никто их не перемудрит.
Тобела не был так уверен в успехе. Кимберли от них по прямой; именно там его будут ждать. На мотоцикле, а не в фургоне пикапа «эль камино».
Наконец, он решил, что риск слишком велик.
Пикапчик сбрасывал скорость.
Что там еще?
Они остановились.
Господи!
— Эй, коса! — позвал Кос Кок.
— Что?
— Не волнуйся. Мне заправиться надо.
— Где?
— В Ричмонде. Совсем рядом.
Боже!
— Ладно, хорошо.
Кос Кок снова завел мотор.
Тобеле хотелось предупредить: «И никаких шуток насчет беглого байкера!»
Но в конце концов, какая разница?
