— Джим не женится ни на гвайлу, ни на банане. Он собирается жениться на настоящей китаянке.

— А на ком? — полюбопытствовала Селена.

— Вот вы мне и скажете. Может, на тебе, может, на Эйприл.

— А, Маркс, ты прекрасный человек! Привозишь нам мужей, — сказала Эйприл.

— Ну, пока что только одного, да и тот в пути. Но будут еще.

— Хоббс красивый? — спросила Селена.

— Нет.

— Богатый?

— Нет.

— Молодой?

— Нет.

— Сексуальный?

— Не знаю. Он гомик.

— Я за него выйду. Сколько это будет стоить? Миллион с лишком долларов в шкафу располагал к щедрости.

— Селена, я не возьму с тебя денег. И с тебя, Эйприл, тоже не возьму. Мы втроем откроем дело. Вы ищете жен и берете с них деньги. Я нахожу мужей и плачу им. Затем мы делим прибыль на троих.

— Это хороший бизнес, Маркс, — одобрила Селена. — Но чтобы сохранить лицо, я заплачу за Хоббса. Сколько ты хочешь?

— Никаких денег. Просто помогай, когда я в Гонконге. Ходи со мной. Води туда, куда не ходят остальные гвайлу. Раскрой мне все тайны.

— Маркс, ты что, шпион? — спросила Селена.

— Нет. Наркоконтрабандист.

— Я так и знала! — взвизгнула Эйприл. Маркс, мы достанем тебе все, что угодно. Можем устроить квартиру, машину, секс, наркотики, вход в частный клуб. Нет проблем. Но ты должен за это платить и отстегивать нам комиссионные. Возьми с меня и Селены деньги за мужа. В Гонконге так принято. Среди друзей тоже.

— О'кей, тогда пусть каждая заплатит мне по сто тысяч гонконгских долларов. Деньги оставьте у себя и вычитайте из них расходы. В этом случае я смогу звонить вам из-за границы и просить об услугах.

— Хороший план. Маркс. Я скрутила несколько косяков. Без табака. Камбоджийская дурь. Курнем?

И мы закурили. Девушки поведали мне подробности своличной жизни. Селена состояла на содержании у нескольких японских финансовых тузов, Эйприл — у пожилого британского дипломата. Эти пташки дарили свою любовь только за деньги. На рассвете девицы упорхнули, а я заснул.

Вечером приехал Хоббс. Я посвятил его в проблему с деньгами. Сообщил, на ком он женится и почему. Эта идея его позабавила, и он не сомневался, что подберет среди своих еще женихов. Я попросил его посторожить деньги и отправился на телеграф.

Флэш мгновенно подключил Эрни, который уже беспокоился. Меня ожидали еще двести пятьдесят тысяч долларов у Билла, в «Мандарине». Сто пятьдесят тысяч у сына Ричарда Шурмана, Стива, в отеле «Пенинсула». И столько же у Брюса Аткена, в его офисе, в Эдинбург-тауэрс. У Стива имелись подробные инструкции, но Эрни, впавший в эйфорический пофигизм, ясно дал понять, что хочет провернуть две поставки: две тонны морем из Бангкока и пять тонн самолетом из Карачи. Возможно, он и был немного непоследователен, но дела делал.

По протекции Эйприл я вселился в пентхаус отеля «Шангри-Ла» на берегу Цимшатсун-Ист. Из номера открывался восхитительный вид на порт. Полагаю, феншуй не подкачал. Увы, ни один из гостиничных сейфов не вместил бы деньги, которые Хоббс стерег в «Парк-отеле», не говоря уже о новых поступлениях. В самый большой удалось бы втиснуть лишь половину того, что я имел на руках. Абонировав его, я позвонил Биллу в «Мандарин» из телефонной будки и договорился о встрече завтра, ближе к полудню. Стива попросили ждать меня в холле «Пенинсулы» в полночь.

Узнать Стива оказалось нетрудно: типичный калифорнийский серфингист, молодой, светловолосый. Рядом с ним стояла картонная коробка из-под видеомагнитофона «Панасоник».

— Здорово, чувак! Я так полагаю, ты — Говард. Деньги в коробке. Это письмо тебе. Кстати, думаю, за нами следят.

— Ты о чем, Стив?

В аэропорту Гонконга меня обыскали таможенники. Нашли деньги и задали кучу тупых вопросов. Я просто сказал, что деньги мои, все сто пятьдесят тысяч. Приехал, чтобы серьезно потратиться. Отец говорил, закон не запрещает ввозить сюда деньги.

— Это да, но будь уверен: гонконгская таможня поставит в известность DEA. Как тебя угораздило взять эту коробку? Ни один дурак не повезет сюда видак из Штатов. Таможенники нашли письмо?

— Нет. Они не обшаривали карманы. А видак я купил здесь сегодня утром.

— Ты оставил деньги в номере без присмотра?

— Да. Я типа припрятал их. И повесил на дверь табличку «Не беспокоить».

— Стив, а где ты бронировал номер?

— В Лос-Анджелесе.

— Значит, твой телефон, возможно, прослушивается, а в номере поставили жучок, и по крайней мере один из парней в холле — агент DEA. Спасибо, Стив!

— Слушай, чувак, прости. Что мне оставалось делать?

— Не беспокойся. Ты не виноват. Когда допьешь, отнеси коробку обратно в номер. Переложи деньги в чемодан. Видак верни в коробку. Оставайся в номере. Завтра утром к тебе придет девушка по имени Сьюзи Вонг.

— Класс!

— Какой марки твой чемодан, Стив?

— Луи Вюиттон. Очень красивый.

— Сьюзи Вонг принесет тебе новый, а твой, с деньгами, заберет. Через несколько минут я позвоню тебе отсюда, из холла. Принесешь видеомагнитофон в коробке и отдашь его мне. Больше ты его не увидишь.

— Слушай, чувак, я заплатил за него четыре сотни.

— Завтра утром получишь пять.

— Клево.

Стив пошел к себе в номер. В холле оставались трое: дорогая проститутка, индус и стриженный под ежика, на мой взгляд, явный агент DEA. Я уставился в пол, натертый до блеска. Из-под стула выбежал огромный таракан.

— Боже мой! Вы только подумайте: тараканы в «Пенинсуле»! — воскликнул индус. — Еще несколько лет назад такое было бы невозможно. Когда Гонконг отойдет обратно Китаю, подобных вещей станет еще больше. Можно к вам присоединиться? Меня зовут Сэм Тэйлор.

Я поднялся пожать ему руку. Я слышал об этом человеке: самый известный портной в Гонконге, среди клиентов Деннис Тэтчер58и Дэвид Боуи. Мы разговорились. Уже несколько поколений Тейлоров появилось на свет в Гонконге. Предки Сэма прибыли сюда с англичанами. Имперская стратегия «разделяй и властвуй» в Гонконге не сработала: китайцы своих не арестовывали, поэтому управляться с непокорными предоставили индусам. Они пустили здесь корни. Те, кто не шел в полицию или армию, занимались бизнесом и процветали. Сэма беспокоил 1997 год. Китайские коммунисты не слишком благоволили к индусам. Тейлор дал мне визитку. Я сказал, что зайду к нему на следующий день и закажу кое-что для своего гардероба.

Было почти два ночи, когда я вышел из «Пенинсулы». Слежки не заметил, но на всякий случай я нырнул в переулок и отправился в «Пей до дна».

Селена с Эйприл все еще торчали в клубе. Мы договорились, что завтра днем Селена встретится с Хоббсом в гонконгском отделе записей актов гражданского состояния, а Эйприл (под именем Сьюзи Вонг) в одиннадцать утра заберет деньги у Стива и отнесет на свою квартиру в Тай-ку-шинг, на острове Гонконг. Пропустив несколько стаканчиков, я забрал из «Парк-отеля» все свои вещи, за исключением огромного