и направился с шоколадкой 'Анечка' в большую комнату к большому окну. Он забрался коленками на стул с подушкой и стал смотреть в окно. Из окна детям разрешается смотреть на улицу, это не опасно, если окно закрыто. А когда окно бывает запотевшим, ребенок может пальцем нарисовать на нем кошку, а если хочет- и цветочек. Только нельзя колотить по стеклу твердой вещью. Тогда оно может разбиться, а это очень опасно. Тогда приедет 'скорая помощь' и отвезет ребенка в больницу.
Сегодня Сийм ничего не стал рисовать, потому что стекло не было потным. К тому же, ему было не до этого – он должен был поскорее съесть 'Анечку'. Шоколад нельзя долго держать в руках, он может растаять и испачкать ребенка.
Сийм снял обертку с 'Анечки' и вдруг почувствовал, как его кто-то уколол в руку. Он испугался: неужели это опять гадкая оса? Неужели она собирается мучить Сийма всю жизнь? Но это была не оса. Это был кактус, здоровенный толстый кактус. Сийм успокоился и сказал вовсе не сердито:
– Ты чего колешься?
Кактус заносчиво ответил:
– Сам размахивает у меня перед носом противным шоколадом, а еще поучает.
Такой ответ, конечно, разозлил Сийма. Он сказал:
– Размахивай и ты, если хочешь, а колоться не имеешь права.
– Вот еще, – фыркнул кактус, – захочу и уколю.
– Нет – нельзя, потому что другим больно.
– Не ври! Мне не было больно, когда я тебя уколол.
– Тебе-то, конечно, не больно. Зато мне больно, вот! – крикнул Сийм.
– Зачем ты мне об этом говоришь. Мне до этого дела нет, – пробурчал кактус высокомерно. – Замолчи, наконец, если не хочешь, чтобы я тебя снова уколол.
– Не уколешь, – уверенно сказал Сийм. – Я задвину тебя в самый дальний угол подоконника. А оттуда ты уже не дотянешься до других.
Сийм спрыгнул с сиденья, чтобы отодвинуть этого задаваку вместе с горшком подальше. Но как только он взялся за горшок, кактус перегнулся и впился всеми своими колючками Сийму в руку.
Сийм от испуга и боли вскрикнул. Из кухни донесся грохот. Это мама опрокинула стул, спеша на помощь сыну. Но раньше ее прибежал из маленькой комнаты Хоботок. В два прыжка он оказался под окном, встал на задние ноги и изо всех сил стукнул хоботом по горшку. Кактус рявкнул, выпустил руку Сийма и со злости прыгнул на шею Хоботку, Тот отскочил в сторону, но не успел убрать свой длинный хобот, и кактус пришпилил своей самой длинной иглой кончик хобота к полу.
– Что здесь опять происходит? – донесся с порога мамин голос.
Хоботок успел еще заметить, что из-за маминой спины появился папа, а потом у Хоботка все потемнело перед глазами.
Чей-то голос в темноте говорил:
– Боже мой, кактус мог упасть ребенку прямо в лицо, если бы не слоник.
Другой голос отвечал:
– Вообще было неосмотрительно ставить кактус в такое место!
Кто-то погладил Хоботка по голове. Он открыл глаза и увидел, что он на коленях у Сийма.
– Слоняйка открыл глаза, – радостно воскликнул Сийм, крепко обнял его и спросил: – Ты видишь, что у тебя на хоботе?
Хоботок скосил глаза – на кончике его хобота опять сидела оса, но только черная. Хоботок подул на нее, потряс хоботом, но оса не улетела.
– Это не оса, – объяснил Сийм. – Это заплатка. Ее наложил папа, чтобы из тебя воздух не вышел. Ты только что был такой худой, как блин.
Хоботок собрался было возразить, зачем ему наклеили эту черную заплатку, но тут папа сказал:
– Она придает тебе еще более мужественный вид. Будь мой нос чуточку подлиннее, я бы непременно наклеил на него такую же круглую черную заплатку.
– Хоботок, ты хочешь шоколаду? – ласково спросила мама.
Хоботку ничего не хотелось. Ему было достаточно того, что Сийм, наконец, понял, какой у него хороший и отважный игрушечный слоник.
СИЙМ И ХОБОТОК БОЛЕЮТ
Пошел снег. Вначале немного, затем повалил густо, а потом опять немного. Сийм и Хоботок вышли во двор.
Двор был белый и пушистый. И кусты у забора белые и пушистые, и бельевые веревки белые и пушистые.
А сверху сыпались все новые пушинки. Они опускались Сийму на нос и ресницы, Сийм вытирал их варежкой, иначе он ничего не видел перед собой.
У Хоботка варежек не было, ему пришлось опустить голову, чтобы снежинки не залепляли глаза.
– Почему двор танцует? – спросил Хоботок.
– Так только кажется, – ответил Сийм. – Это снежинки танцуют, а кажется, будто все вокруг шевелится. На самом деле все стоит на месте.
– Нет, шевелится, – сказал Хоботок. – Посмотри, там, за дровами, что-то шевелится.
Сийм увидел за поленницей дров два маленьких снежных холмика, которые действительно шевелились. Когда Сийм смотрел на них прямо, они не шевелились, но когда смотрел сбоку, то тут же начинали шевелиться.
Сийм осторожно подошел поближе, потрогал холмики варежкой и сказал шепотом:
– Это верблюд.
– А что такое верблюд? – спросил Хоботок тоже шепотом.
– Это такое животное. Очень доброе животное. Верблюд ест кактусы и репу, и у него на спине два горба.
– А голова у него есть?
– Да, голова тоже есть. Но сейчас она не видна, потому что он спрятал голову в снег, потому что у него уши мерзнут, потому что у него нет шапки-ушанки.
Хоботок осторожно понюхал один белый холмик, потом другой белый холмик
