– О чем говорили папа с мамой? – требовательно спросил Хоботок. – О чем- то хорошем или о чем-то плохом?

– Я не понял, – признался Сийм.

– Ну, а как тебе показалось? Скажи, будь хорошим мальчиком, Сийм.

Сийм не знал, что и думать. Но он догадывался, что этот разговор обещал для него что-то приятное, а для Хоботка – нет. Но так как эта догадка была очень смутная, он не стал зря расстраивать своего сыночка и сказал:

– Мы все узнаем утром, а теперь давай спать.

– Я не могу заснуть, – сказал Хоботок.

Он все еще был очень возбужден.

– Почему не можешь?

– На улице шумно.

Сийм прислушался. В высоте гудел самолет. Где-то неподалеку остановился автомобиль. Вдалеке прогрохотал трамвай. Внизу играло радио. Все это были знакомые звуки, которых не замечаешь. Но никакого разговора не было слышно. Сийм прислушался. Да, теперь и он услышал разные странные звуки: зовущий свист, веселый щебет, таинственный шепот, мягкий шелест, озорное пощелкивание. Все эти звуки росли, надвигались, толпились за окном и вливались в комнату.

Хоботок прошептал:

– Сийм, кто-то вошел в комнату.

Сийм отогнул край покрывала в изголовье и выглянул. Никого не было ни в комнате, ни за окном. Только уличный фонарь и кусочек светлого неба между каштаном и стеной соседнего дома перемигивались. И поэтому казалось, будто в комнате кто-то летает.

– Никого нет, – сказал Сийм и глубже укутался в одеяло. Приятная усталость разлилась по всему телу.

Когда Сийм засыпал, он почувствовал, что кто-то гладит его волосы, еще ласковей, чем сама мама.

3.

Утром мама вышла вместе с Сиймом во двор. Она спросила:

– Ты не замерзнешь в коротких штанишках?

Сийм покрутил головой, поморгал глазами и пожаловался:

– Мама, я ничего не вижу.

– Потому что очень яркое солнышко, – сказала мама. – Это у тебя скоро пройдет.

– Уже прошло, – заявил Сийм. Теперь он ясно видел весь двор. Это был не тот двор, в котором он еще вчера играл. – Мама, у нас новый двор! – воскликнул он, вырвал свою руку из маминой и стал носиться по двору. Хоботок мчался галопом то рядом с ним, то впереди, то позади и время от времени неистово трубил.

– Бегайте потише, – сказала мама. – Так можно и убиться.

– Не волнуйся, – сказал Хоботок, и тут же со всего размаху стукнулся головой об столб. Его глаза еще не привыкли к яркому солнцу.

– Что я говорила, – сказала мама укоризненно.

У Хоботка голова гудела от боли, но ему нельзя было этого показывать: вдруг его начнут бранить, что он такой непослушный, и не возьмут с собой в Пярну. Поэтому он сделал серьезное лицо и пояснил:

– Я нарочно налетел на столб, потому что иначе я никак не мог остановиться. Уж очень сильно я разогнался.

– Больше так не носитесь, – строго сказала мама. – Я пойду домой, но буду смотреть из окошка, как вы тут играете.

Мама ушла. Запыхавшийся Сийм и тяжело пыхтящий Хоботок стояли рядом и, довольные, смотрели по сторонам.

– Это не новый двор, – сказал Хоботок. – Это наш старый двор, только у него новое лицо.

Хоботок был прав: у поленницы дров, у столбов для сушки белья были новые, торжественные лица, точь-в-точь такие, будто они читают стишки Деду Морозу. А особенно сильно изменился дальний угол двора, где росли сирень и каштан. Этот угол был такой торжественный, что даже боязно было подходить к нему. Но именно туда им пришлось направиться. Потому что оттуда доносились все эти таинственные звуки.

4.

Сийм и Хоботок трепетно приблизились к лужайке, которая за одну ночь ярко зажелтела и зазеленела.

– Кто сделал землю зеленой? Кто сделал землю желтой? – стал расспрашивать Хоботок.

– Это трава. Трава должна быть зеленой, – объяснил Сийм, – потому что она тоже хочет поглядеть на солнышко. А одуванчики должны быть желтыми, потому что это такие цветы.

– Одуванчики хотели поглядеть на меня, да? – спросил Хоботок.

В кустах сирени прыгали воробьи и радостно чирикали:

– Ишь ты! При-шла!

– Чу-у-дно! Чу-у-дно! – посвистывали скворцы на верхушке каштана.

– Кто пришла? – спросил Хоботок. – Почему чудно? Кто тут бродит?

Сийм понял, что это все та же невидимка, это она гладила ему волосы, когда он спал.

– Пускай бродит, – сказал Сийм, присел на корточки и стал гладить стебельки травы.

Хоботок стал гладить одуванчики. Когда их гладишь, они хохочут во весь рот. Травинки не хохочут, они только тихо хихикают.

Хоботок нашел тот самый кусок коры, под которым они осенью искали гусеницу. Он сказал:

– Сийм, давай посмотрим, вдруг гусеница сегодня дома. Они дружно перевернули кору и в один голос воскликнули:

– Ой!

Под корой устроили себе жилище муравьи. А теперь они бегали с растерянными лицами и не знали, что делать.

Сийм быстро положил кору на место и сказал с раскаянием:

– Мы разрушили их дом.

Хоботку стало всерьез жаль муравьев. Он бы хотел всех их погладить по голове. Но это ему не удавалось. Как только он дотрагивался до муравья, муравей тут же взбирался на его