хобот и бежал по нему вверх.
Вскоре Хоботок весь был облеплен муравьями. Он стал от них прямо пестрым. Сийм испугался за Хоботка и принялся его поучать:
– Ты стряхни муравьев, а то они укусят тебя.
Но Хоботок и не думал стряхивать. Наоборот, он стоял,не шелохнувшись, чтобы не мешать муравьям. Они емустрашно понравились.
– Знаешь, Сийм, – сказал он с гордостью, – знаешь, почему муравьи забрались на меня? Потому что они любят меня, потому что они мои сыночки. Раньше у меня не было ни одного сыночка, а теперь их много-много. Смотри, какие у них хорошенькие малюсенькие ножки! Ни у кого нет таких хорошеньких малюсеньких ножек!
Когда муравьи изучили со всех боков своего новоиспеченного папашу, они сползли с него и пошли приводить в порядок свой дом.
Все новые и новые травинки выставляли нос из земли и, стоило им увидеть этот сияющий мир вокруг себя, как они от изумления тихо присвистывали. Одуванчики раскрывали с нежным шелестом все новые и новые бутоны. Наверху не прекращалось странное пощелкивание и еще более странное гудение.
Сийм задрал голову, и что он увидел? Почки на каштане, которых было видимо-невидимо, с щелканьем лопались: щелк да щелк, щелк да щелк.
В воздухе летали мухи и букашки, и еще одни букашки и оса. Но это была хорошая оса, она не стала жалить Сийма, она и не взглянула сердито в его сторону. И еще в воздухе летал какой-то белый пух, будто бы перемололи белое облако и высыпали с неба.
Сийм потрогал пальцем землю, потрогал корень дерева, потрогал маленький камешек. Земля была теплая, корень был теплый, камешек был теплый. Сандалетка Сийма была теплой от солнца, и Сийм тоже был теплый.
Сийму было так хорошо, что глаза сами собой закрывались. Вдруг он услышал крик Хоботка:
– Кыш! Кыш! Уходи!
Сийм увидел, что Хоботок размахивает хоботом около корня дерева. А по корню рысцой бегает взад-вперед испуганная сороконожка. Она тоже вылезла из-под камня, чтобы погреться на солнышке. Но как только она взобралась на корень, откуда открывался красивый вид на окрестность, ее заметил Хоботок. Он испугался, что она хочет обидеть его сыночков, и поднял страшный крик. Бедная сороконожка со страху перепутала все свои ноги. Прошло много времени, прежде чем она сдвинулась с места. На лице у Хоботка появилась блаженная улыбка: он сумел защитить своих сыночков.
В честь первого теплого дня божья коровка совершала вокруг каштана фигурный полет. Она видела, как трогательно заботится Хоботок о маленьких муравьях, и решила приземлиться на его широкой мягкой спине. Хоботок тут же объявил Сийму:
– Божья коровка тоже мой сыночек. А то у меня совсем нет пятнистого сыночка.
Но это еще было не все! В воздухе затрепетало что-то очень пестрое и очень красивое – и Хоботку на кончик хобота опустилась бабочка.
Вы бы видели эту картину! Хоботок от гордости чуть не лопался – пока бабочке не вздумалось начать прихорашиваться. Когда она стала чистить свои лапки и крылышки, с них посыпалась цветочная пыльца и залетела Хоботку прямо в нос. В носу у него защекотало, но он побоялся чихнуть, чтобы не спугнуть бабочку. Как он ни задерживал дыхание, ни морщил хобот и ни вращал глазами, все же под конец раздалось мощное 'ап-чихх'.
Воробьи с криком разлетелись, а у одного скворца свист застрял в горле, и он закашлялся. И только бабочка как ни в чем не бывало продолжала наводить красоту.
Это говорило о том, что Хоботок ей понравился всерьез.
– А бабочка тоже твой сыночек? – спросил Сийм.
– Какой ты несообразительный, – ответил Хоботок. – Разве сыночки бывают такие пестрые? Эта бабочка – моя тетя. Хочешь, я разрешу ей посидеть и на твоем носу?
Сийм не захотел. Ему сейчас хотелось только одного – чтобы все эти звуки, краски, запахи и тепло навсегда остались с ним, на этой маленькой зеленой лужайке, под большим деревом.
Сийм увидел перед собой на земле две тени. Тут же раздался мамин голос:
– Сийм, не пора ли тебе домой?
Папин голос спросил:
– Тебе нравится, что пришла весна?
Хоботок вмиг забыл про своих деток и спросил:
– Какая весна? Где весна? Я тоже хочу взглянуть на весну!
А Сийм все понял: эта фея-невидимка, которая витала вокруг, лаская всех, и была сама весна.
Мама сказала папе:
– Пожалуйста, сними сверху чемодан. Скоро подъедет автобус.
Папа сказал:
– Мне хватит и рюкзака. Какой смысл тащить с собой пустой чемодан? Мне в него нечего класть.
– Как это нечего? – удивилась мама. – А вещи Сийма, а твой пиджак, а белую рубашку? В рюкзаке они ужасно помнутся. Да, и еще кекс…
Папа хотел что-то сказать, но вспомнил, что препираться с мамой некрасиво, и промолчал. Только слегка поморщился.
Сийм сказал:
– Я устрою Хоботка у себя на коленях. Его паковать не нужно.
– Нет, сынок, – сказала мама. – На этот раз Хоботок останется дома.
– Почему? – воскликнули Сийм и Хоботок в один голос.
Мама ничего не ответила. Ей было некогда. Она укладывала вещи. Папа не укладывал, поэтому он ответил:
– Хоботок останется развлекать маму. Мама очень расстроится, если ее одну оставят дома.
– А я расстроюсь, если должен буду ехать без Хоботка! – воскликнул Сийм.
Мама перестала паковать вещи и сказала:
– Сийм, ты уже большой мальчик и тебе просто не к лицу возить с собой игрушки.
– Нет, я еще не большой, – крикнул Сийм.
– Тогда папа не может взять тебя с собой. Маленьких детей не берут с собой так далеко на несколько дней.
Сийм немного помолчал, а потом чуть слышно произнес:
– А я все равно поеду.
