– Ничего! – Корнев выглядел удивленным. – Насколько мне известно, отношения Вяхирева с банком несколько обострились из-за значительных просрочек платежей у «Новостроя». Поэтому сомневаюсь, что Федор Михайлович мог выбрать Романа Сергеевича для урегулирования конфликтов с «Клондайком». Здесь нужен более надежный человек. А впрочем, почему бы вам не спросить самого Вяхирева? Он вам прояснит все лучше, чем я.

– Всему свое время. Пока я задаю вопросы вам. – Сыщик решил блефовать. – Все, что вы мне тут наговорили, Анатолий Васильевич, звучит очень правдоподобно. Но у меня есть несколько иная информация. По моим данным, вы были полностью в курсе всех дел Вяхирева, Спирина и вашего покойного шефа. И проблемы, решаемые ими, были намного обширнее, чем просто взаимодействие банка с клиентами.

– Интересная информация! Надо будет повнимательней присмотреться ко всем документам, касающимся «Новостроя» и «Клондайка», – похоже, совершенно искренне удивился Корнев. – Однако сомневаюсь, что вашему источнику информации можно доверять. По крайней мере, в отношении меня он ошибся. И «Клондайк» и «Новострой» проходят в нашем банке через инвестиционный отдел. Так что если кто и может быть полностью в курсе их контактов с нашим банком, то это только Чернов. Если свои дела они решали с нашей помощью, то мимо Евгения Андреевича эти документы просто не могли пройти! Так что ваши вопросы снова не ко мне, а на этот раз к Чернову.

Гуров был обескуражен, но постарался скрыть это. Два дня назад в разговоре с ним Мария упрекнула мужа в излишнем недоверии к людям. Гуров тогда долго раздумывал над этим и решил постараться в расследовании убийства полагаться больше на свои чувства, чем на годами отработанную привычку никому не верить. И вот сейчас оказался в тупике.

Сыщику казалось, что и Чернов и Корнев говорят с ним правдиво. По крайней мере, их слова казались Гурову убедительными. Однако оба банковских служащих абсолютно противоречили друг другу. Следовательно, кто-то из них лгал! Но если Чернов мог это делать только из соображений собственной безопасности, то у Корнева на это были иные причины – высший руководящий пост!

Не слишком сведущий в банковских делах, Гуров все же понимал, что для перевода валютных средств за границу одного председателя правления банка мало. Деньги МВФ должны были проходить через множество рук клерков всех родов и званий, прежде чем легализовывались и бесследно исчезали. И наивно было считать, что второй после Горохова человек в банке ничего не подозревал об этих переводах.

Похоже, уловка Гурова все же сработала. Корнев допустил ошибку, утверждая, что совершенно ничего не знает о делах Вяхирева, Спирина и Горохова. Суммы там фигурировали немалые, и если Корнев не интересовался, для чего они предназначены, то самое меньшее, в чем его можно обвинить, – это в несоответствии занимаемой должности. И это будет еще слишком мягким приговором!

Молчание несколько затянулось. Пока Гуров раздумывал над своими предположениями, Корнев терпеливо ждал следующего вопроса. Сыщик уже собрался его задать, но в этот момент заметил Чернова, проходящего через холл «Метрополя» к выходу. На секунду у Гурова промелькнула мысль прямо здесь организовать им с Корневым импровизированную очную ставку, но сыщик тут же выбросил это из головы. Сейчас для очной ставки не самое подходящее время. Да и место для подобных бесед тоже явно не подходило.

Напоследок Гуров решил проверить еще одно свое предположение. То, что большинство сотрудников банка ничего не знали о планируемой в день убийства встрече Вяхирева, Горелого и Горохова, объяснить можно легко. Покойный председатель правления банка просто не хотел афишировать свою нелегальную деятельность. Но подстраховаться Горохов был просто обязан!

Если Чернова покойный глава банка просил присутствовать на этой встрече в качестве эксперта, то кто-то из членов правления должен был обеспечить Горохову прикрытие на случай непредвиденных обстоятельств. И если охрана ничего заранее не знала о готовящейся встрече, то проследить за безопасностью Горохова должен был кто-то из руководства банка. И лучшей кандидатуры для этого, чем Корнев, второй после Горохова человек, Гуров просто не видел. Анатолий Васильевич просто обязан был знать о готовящейся встрече.

– Скажите, господин Корнев. – Сыщик внимательно посмотрел на банкира. – Когда вы узнали, что Вяхирев должен был приехать к Горохову домой?

– Вчера, – без промедления ответил Корнев. – Репин Николай Николаевич, начальник охраны нашего банка, доложил мне о том, что вы интересовались этим. От него о якобы готовящейся встрече я и узнал. Как я понял, и Репин услышал о ней не от Федора Михайловича, а от Чернова. Так что, повторюсь, на ваши вопросы полнее сможет ответить он, а не я.

– Что ж, благодарю вас. – Гуров усмехнулся и встал с кресла. – Не буду больше вас задерживать. До свидания.

– Я бы предпочел сказать – прощайте. – Корнев акцентировал голос на последнем слове.

– Сожалею, но это решать не вам, – жестко бросил Гуров и, круто развернувшись, прошел к выходу из «Метрополя».

Итак, Корнев переходил из разряда темных лошадок на место одного из главных подозреваемых. И вообще, у Гурова начало складываться твердое убеждение о существовании какого-то сговора окружения Горохова с целью убийства банкира. Никто из близких, друзей и сослуживцев не знал ни о планах Горохова, ни о его делах. Или знал, но молчал, чтобы не навлечь на себя гнев кого-то, пока Гурову неведомого.

Сыщик решил, что непременно выберет время, чтобы снова побеседовать с начальником инвестиционного отдела. Хотя бы для того, чтобы проверить слова Корнева относительно «Клондайка» и «Новостроя». Сегодня вечером или завтра с утра Гуров планировал встретиться с Черновым. А пока нужно было отыскать Крячко.

Долго искать Станислава не пришлось. В Армянском переулке ни его, ни обшарпанного «Мерседеса» не оказалось. Гуров решил ехать в главк, рассчитывая, что Крячко, как бы ни сложились его дела, непременно приедет туда. И сыщик не ошибся. Станислав уже ждал его в кабинете.

– Ни хрена, Лева, никто к твоей сигнализации не подключался, – едва увидев Гурова, провозгласил Крячко. – Так что в этот раз ты пролетел со своими догадками.

Станислав сидел на своем кресле, закинув ноги на стол, и курил неизменную сигарету «Мальборо». В этот раз в отличие от вчерашнего дня, когда Станислав усиленно занимался построением версий следствия, стол Крячко был абсолютно пуст. Никаких бумаг, личных дел и вещественных доказательств перед ним не лежало. И единственным предметом, оживлявшим пустую столешницу, была переполненная до краев пепельница.

– Вот попали, на ровном месте и мордой об асфальт, – пробормотал Гуров, усаживаясь в свое кресло. – Давай, сыскарь, рассказывай.

Сразу после расставания с Гуровым Станислав взял несколько специалистов из экспертного отдела и поехал с ними в Армянский переулок. Нужный им столб с распределительной коробкой систем сигнализации Крячко нашел сразу. Один из спецов достал из машины «когти» электриков и полез наверх. Некоторое время он рассматривал нужную коробку, а затем выругался.

– Зря приехали, – заявил он с четырехметровой высоты. – К этой хреновине по крайней мере месяца три никто не притрагивался. На ней такой слой грязи и пыли, что можно смело помидоры высаживать!

– Веселые дела, – буркнул Крячко и скомандовал специалисту: – Ты не разговаривай, а вскрывай. Может быть, он покушение год назад планировал и все заранее приготовил. А грязи можно вообще в любой момент насыпать.

Однако, вскрыв распределительную коробку, эксперт ничего странного не обнаружил. Все соединения были в норме. А следов попыток параллельного подключения вообще не наблюдалось. И все же Крячко приказал проверить всю линию сигнализации до самого отделения милиции просто для того, чтобы исключить малейшую возможность ошибки. Эксперты провозились больше часа, но так ничего и не обнаружили.

– В общем, Лева, ты ошибся, – усмехнулся Станислав. – И у старой перечницы, бывает, отверстия засоряются!

– На себя посмотри, новый ночной горшок! – буркнул Гуров в ответ на издевку друга. – Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся! Есть у меня еще козырные карты.

Гуров не хотел отказываться от своей версии проникновения убийцы в квартиру. Как бы то ни было с