– РАСЧЕТЫ ПРОТИВОТАНКОВЫХ ПУШЕК почти не могли отличить своих от чужих. Немецкие танки вступили в бой, тараня русские танки или стреляя по ним в упор, чтобы только остановить прорыв.
Конечно, под таким натиском Харьков в итоге все-таки пал. Неумолимо – хотя и редко теми же темпами, что немецкие механизированные колонны в 1941 и 1942 гг., – русские двинулись в западном направлении, освобождая от врага Украину и разворачивая наступательные действия по всему Восточному фронту от Ленинграда до Черного моря. И, как бы в унисон с поражениями на данном ТВД, немцам пришлось пережить катастрофические превратности судьбы в средиземноморском бассейне, когда в августе лопнула их оборона на Сицилии, а в начале сентября Италия вышла из партнерства по союзу стран Оси и союзные войска высадились на континентальной территории Италии.
Почти два года без двух месяцев, начиная с июля 1943 г., союзные армии и войска стран Оси вели бои сначала на Сицилии, а затем и в континентальной части Италии на местности, более чем неподходящей для механизированной войны. Потому неудивительно, что случаи соперничества танков с танками отмечались там довольно редко. С одной стороны, это происходило потому. что – хотя союзники не пожалели имевшихся у них теперь в достатке танков для применения на данном ТВД – немцы, которым приходилось сосредотачивать массу сил для войны в России, а позднее и пожертвовать немало ресурсов для противостояния на новом фронте, во Франции, очень скупились на танки для Италии. Используя идеальную для сдерживания вражеского натиска топографию региона, заняв прекрасные оборонительные позиции среди гор и рек, немцы резонно рассудили, что в конкретных условиях местности им потребуется совсем небольшое количество танков, которого хватит на те нечастые случаи, когда представится возможность вести полнокровные подвижные операции. Они решили в пользу противотанковых САУ, противотанковых пушек на тяге и огромных минных полей, положившись на все это как на средство, чтобы держать в узде массы танков союзников, и, отходя с одного рубежа обороны на другой после тяжких и изматывающих боев, превосходным образом справлялись с задачами на протяжении всего чрезвычайно длительного и изматывающего периода противостояния в Италии.
Что отличает танковые бон на данном ТВД и ставит их особняком, выделяя среди других операций с применением бронетехники, так это новаторское применение последней в амфибийных операциях. Взять хотя бы высадку крупных танковых соединений с моря на занятое врагом побережье и ведение боев в условиях ограниченного пространства и горного ландшафта.
Уже с лета 1940 г. военные верили, что настанет день, когда им придется осуществить амфибийное вторжение на Европейский материк. Принимая во внимание таковую потребность, в основном в Британии, но и в Соединенных Штатах конструкторы и проектировщики занялись созданием подходящих штурмовых судов, плавучей или способной преодолевать глубокий брод бронетехники. Тем не менее к моменту высадок союзников в Сицилии в июле 1943 г., затем под Салерно в сентябре того же года и потом в районе Анцио в январе 1944 г. снаряжение и приемы, позволявшие бы высаживать танки впереди пехоты, еще не достигли уровня развития, который сделал бы их привлекательными и действенными с тактической точки зрения. Бронетехника доставлялась на берег танкодесантными судами с малой осадкой вместе с частями вторых или даже третьих волн штурмующих. Подобные вещи сошли с рук союзникам потому, что все три операции разворачивались в условиях достижения ими стратегической внезапности, что не позволяло командирам войск стран Оси сосредоточить подвижные силы против береговых плацдармов прежде, чем там удавалось организовать слаженную противотанковую оборону, основанную на использовании бронетехники.
В результате фрагментарного применения танков и в связи с условиями местности сторонам редко предоставлялись возможность и пространство для развертывания и полнокровного использования танкового подразделения более крупного, чем рота. В действительности же ограничение оперативного простора в районах боевых действий за счет естественных или рукотворных препятствий часто вынуждало применять бронетехнику повзводно или же и вовсе вводить в бой танки поодиночке. Почти никогда не случалось такого, чтобы танки могли бы развернуться без всецело поддерживавших их пехотных эскортов, не говоря уже о необходимости обезопасить бронетехнику от вооруженных гранатометами типа базука вражеских солдат. Саперам постоянно приходилось устранять препятствия, проделывать бреши в минных полях, которые противник ставил повсюду, где у танков имелся хоть какой-то шанс на продвижение. Героические поступки, по типу того, который совершил сержант Макмикинг из Грейского полка на «Шермане» в ходе начальной стадии десантной операции под Салерно, являлись действительно редкостью. В обстановке хаоса на берегу и свалки на маршрутах, ведущих от моря в глубь территории, Макмикинг среди немногих получил приказ поспешить на помощь сдерживавшей упорный натиск врага пехоте. Появление Макмикинга на передовой совпало с началом контратаки, развернутой немцами силами танков и пехоты. «Солируя» на переднем крае, Макмикинг спас ситуацию, подбив в течение с читаных минут четыре PzKpfw III и PzKpfw IV. Однако на протяжении большей части того дня. как и почти во все следующие, танки с обеих сторон были обречены нести потери от огня с хмурых пиков, при стрельбе в упор в апельсиновых рощах или из-за укрытий превращенных в крепости сел и деревень, расположенных па всех важных линиях продвижения. Порой удавалось изловчиться и, при должной решимости, вывести танки на позиции на вершинах гор, где они превращались в своеобразные доты, действуя как средства непосредственной артиллерийской поддержки на поле боя. Иногда немцы монтировали танковые башни на бетонных станках. экономя, таким образом, боевые машины.
Как бы ни старались союзники, на что бы ни шли они, но окончательного прорыва в Италии им удалось добиться только в последние недели войны, весной 1945 г., да и то только потому, что вражеская оборона в других местах – и прежде всего в самой Германии – уже практически окончательно рухнула. А потому оставим Италию и перейдем к крупным боевым столкновениям с широким применением танков, которые протекали на других ТВД и со все более возраставшей яростью.
Когда немцы говорят о травмирующих сознание зимних боях в России, когда ветераны с обеих сторон вспоминают о взлетах и падениях, о триумфах и трагедиях, пережитых во время постепенного освобождения занятых захватчиками территорий, часто как-то забывается то, какими медленными темпами шло это освобождение, особенно по отношению к размахам наступлений Красной Армии. В процессе так называемых осенних боев 1943 г., в ходе которых русские переправились через могучий Днепр, двум с половиной миллионам русских солдат при 51 000 орудий и 2400 танках удалось продвинуться примерно на 250 км за четыре месяца боев с вдвое меньшими по численности немецкими войсками, располагавшими всего 12 000 орудий и 2100 танками. Такое продвижение не назовешь стремительным, особенно по сравнению с тем. как сами немцы наступали в тех же местах двумя годами ранее. Как и обычно, в делах на передовой играли видную роль механический износ техники и пробуксовка системы тылового обеспечения. Нередко за счет перехватов переговоров противника немцы получали жизненно важную разведывательную информацию, позволявшую оценить время, место и размах предстоящих вражеских операций и наносить мастерские контрудары. Освобождение Киева Воронежским фронтом под началом Ватутина 6 ноября диктовало развитие успеха и подталкивало к дальнейшему наступлению в направлении Коростеня, которое можно считать классическим примером, характерным для боевых действий на Восточном фронте: натиск русских стал ослабевать, а немцы, затаив дыхание, ждали возможности воспользоваться складывавшейся ситуацией.
Контрудар XLVIII танкового корпуса генерала Германа Балька из состава 4-й танковой армии в период с середины ноября и до Рождества, проведенный в условиях переменной погоды – сменявших друг друга заморозков и оттепелей, – вполне заслуживает звания одного из лучших проявлений мастерства и компетентности германских танкистов. Имея шесть танковых дивизий (только три из которых приближались по степени укомплектованности живой силой и техникой к 75 процентам от полной численности) и одну- единственную пехотную дивизию, корпус попытался перерубить протянувшийся от Киева выступ в самом его основании. Они вполне могли бы преуспеть в этом предприятии, если бы только генерал Э. Payee, заменивший переутомившегося Гота на посту командующего 4-й танковой армией, не ослабил главный удар проведением еще одной атаки под Житомиром. Но и без того несколько ожесточенных бросков танкового
