Благодаря радиоперехватам выявлялись базы и лагеря боевиков, вскрывались их маршруты передвижения. По выявленным координатам наносился артиллерийский или авиационный удар. Летом 2000 г. вертолет летал в основном над большим лесным массивом южнее н.п. Шали — этот район кишел боевиками.
На долю Ми-9 б/н 34 выпала судьба лошади на подсобном хозяйстве, так как по своему прямому назначению (ВКП) он не был востребован. Летал он, правда, несколько раз на химразведку, когда прошла информация о возможности применения бандитами хлора, да и перед взятием Грозного вывозил больших начальников на передовую. На этом его боевая работа была исчерпана, и он выполнял тыловые задачи. Его облегчили на время, демонтировав радиосредства и выкатив АИ-8. Кизляр, Моздок, Прохладный — стали его постоянными пунктами назначения: перевозил белье в прачечную, продукты питания, купленную на рынке минералку и горячительное, овощи и фрукты, икру и апельсины к Новому году.
В ОАГ на «Эрмитаже» входил вертолетный отряд на Ми-26. Эти вертолеты перевозили грузы: боекомплект, продовольствие и др. Порой эти гиганты, улетая на задание, неделями не появлялись на базе. Конечно же, машины таких внушительных размеров были лакомым куском для боевиков. Был случай, еще на аэродроме в ст. Калиновская, когда с маршрута вернулся Ми-26, из днища которого, как из душа, хлестал керосин. Все пули застряли в перевозимом грузе — в продовольствии и сухпайках. Экипаж произвел посадку, минут двадцать ходил вокруг борта, но протектированые баки продолжали течь. Плюнув на всю эту «беду», взлетели и взяли курс на Моздок, благо с ремонтом там проще.
В середине июля обитатели «Эрмитажа» наблюдали интересную картину: Ми- 26 тащил на внешней подвеске вертолет Ми-24 авиации МВД, совершивший незадолго до этого аварийную посадку с невыпущенным шасси.
В целом хочется отметить, что за период пребывания в ЧР многие летчики повысили свою боевую выучку, летчики-операторы Ми-24 отшлифовали мастерство в пусках УР, поскольку в мирное время, на полигонах, они производили всего по 1–2 пуска в год. Очень часто, во время отдыха, можно было слышать, как более опытные пилоты рассказывают об особенностях и методике выполнения пилотажа на предельных режимах и боевых маневров в условиях горной местности. Эта командировка дала огромный опыт, как летчикам, так и техническому персоналу и службам тыла.
Навечно останется в памяти однополчан экипаж вертолета Ми-24П б/н 08, сбитый огнем ЗУ 31 января 2000 г. в районе н.п. Харсеной. В родном полку установлена мемориальная плита Герою России (посмертно) командиру звена майору Завитухину Андрею Анатольевичу и Герою России (посмертно) штурману звена капитану Кириллину Алексею Юрьевичу. Были потери и среди Ми-8, но, к счастью, из экипажей и пассажиров трех потерянных вертолетов никто не погиб — отделались ранениями.
Как уже было сказано, с первых дней пребывания на Северном Кавказе и до конца командировки вертолеты летали с утра и до позднего вечера. Главное внимание уделялось исправности и боеготовности авиационной техники, внешний же вид вертолета никого особенно не волновал, да и в условиях дефицита воды и времени заниматься мытьем бортов было невозможно. Поэтому спустя некоторое время вертолеты стали покрываться черной копотью. А если вспомнить, что движкам приходилось работать в условиях высокогорья и жары, т. е. на предельных режимах, понятно, что копоти это только добавляло. Черные борта, потеки масла и россыпь жирных пятен на всем фюзеляже от смазки, слетавшей с втулок вращающихся винтов, делали все вертолеты похожими друг на друга. Близнецами машины делало и то, что все бортовые номера с самого начала были закрашены краской, черной или темно-зеленой — какая попалась под руку. А взамен бортовых номеров за стеклами кабин появились номерочки на картоночках. Делалось это для того, чтобы обезличить вертолеты и не дать противнику судить о численности соединения и тем самым скрыть его боевые возможности. Стандартный камуфляж также работал на обезличку машин, однако вертолеты (большее их количество) ЛенВО все-таки имели отличия: ПЗУ на Ми-24 бы
ли окрашены в оранжевый цвет, а на Ми-8 — в голубой.
Из прибывших на Северный Кавказ вертолетов только Ми-8МТ б/н 28 (красный с желтой окантовкой) нес эмблему ОВЭ в виде филина с щитом и мечом. Она появилась на левой бронеплите в середине ноября 1999 г. Этот вертолет имел стандартный камуфляж еще времен СССР (об этом говорит и наличие знака «Отличный самолет (вертолет)» желтого цвета, расположенный над входной дверью и симметрично с правого борта), изрядно истертый тряпками и стиральными порошками при каждом сезонном переводе авиатехники. В 20-х числах июня 2000 г. за блистерами этого вертолета появились таблички с шашечками такси и надписью «Groznycity, льгот нет». О причине их появления сказано выше. Их автор — летчик- штурман экипажа ст. л-т Алексей Б. При убытии домой экипаж снял их, и теперь они как памятные доски висят в классе эскадрильи. Жаль, но спустя неделю после нашего убытия из ЧР, вертолет б/н 28 «разложили» на посадке в районе Урус-Мартана.
В декабре месяце 1999 г., благодаря стараниям б/техника Романа Е., появилась и первая эмблема на Ми-24П б/н 03 (иногда этот борт по документам проходил как 031, хотя реально это был 03). Это была стилизованная, не в меру толстая, черная акула с красной пастью, нарисованная на обоих бортах поверх ранее нанесенного российского флага. Командование сквозь пальцы посмотрела на забаву борттехника, и акула утвердилась на 03 борту. Это, кстати, иногда упрощало радиообмен до позывного «Акула», хотя среди наших этот борт обзывали чаще «беременной акулой». В какой-то мере это было связано не только с дебелым изображением, но и с хандрившим автопилотом, что приводило порой к неуклюжему поведению вертолета в воздухе.
Единственным вернувшимся на родную базу вертолетом был Ми-9 б/н 34. Его прилет на аэродром, с фейерверком отстреленных АСОшек, был с радостью встречен однополчанами, но только не инженером части. Увидев до какой степени копоть превратила винтокрылого красавца в жуткое чудовище, он тут же скомандовал: «Отмыть!!!» Вертолет терли до такой степени, что смыли темно-зеленую краску крайнего капитально-восстановительного ремонта и на бортах проступил первозданный, данный ему от рождения камуфляж. Теперь вертолет имеет еще более жуткий вид с камуфляжем в темно-зеленую «пятнышку». И только спустя год по возвращению на месте черного квадрата появился его родной бортовой номер, а сам вертолет, благодаря стараниям маляров из ТЭЧ полка, приобрел новый камуфляж и звезды с желтой окантовкой (видно, белая краска в тот момент отсутствовала на складе).
Из Ми-8 на Грозном-Северном особенно выделялся Ми-8МТВ-3 б/н 61. Хоть он и прибыл из МВО, но его тоже украшали голубые ПЗУ. Интересный был и камуфляж вертолета. Темно-зеленый, почти черный и темно-оливковый, низ темно-голубой. Из-за этого низа аэродромная братия изводила экипаж: «Вы своим нижним бельем всех душманов распугали». На правой бронеплите карандашом размечен Российский флаг, но закрашена только красная полоса. Белой и синей краски найти не смогли. Этот вертолет пробыл на «Эрмитаже» до 10 июня и ушел в родной полк.
Еще один Ми-8МТ б/н 35 нес своеобразный камуфляж. Желто-песочный и светло-зеленый, низ светло-голубой, ПЗУ темно-зеленого цвета. Этот борт имел имя собственное — «Мустанг», данное ему за «накрученные» движки.
Из всей гаммы «восьмерок» сильно выделялся Ми-8МТ б/н 18, имевший под своим брюхом антенны аппаратуры радиоперехвата и пеленгации. В центре, между основными стойками, находилась выдвигаемая в полете антенна пеленгатора песочного цвета. Под кабиной экипажа тянулись желтые фидеры к двум черным вибраторам антенн. Слева от пулемета борттехника в блистере — заклеенная зеленой изолентой пулевая пробоина. Камуфляж стандартный серозеленый, низ светло-голубой, ПЗУ выгоревшие, голубые.
