водой, над которой поднимался пар, а рядом с ней Рейвен увидела маленький столик, уставленный тарелками с едой, выглядевшей очень аппетитно. На кровати лежала новая одежда – лиловая юбка с разрезом, в тон ей рубашка с набивным рисунком и тонкое кружевное нижнее белье.

– А вот и мой сюрприз, – сказал Слейт, стоявший за ее спиной.

Рейвен обернулась и бросилась ему на шею.

– Это все для меня?

– Нет. Я купил все это для мамаши Райт и мамаши Пропер.

Она засмеялась.

– Они не влезли бы в эту одежду.

– Да, я немного ошибся и теперь вынужден отдать все это тебе.

– О, Слейт, огромное спасибо! Я только недавно с сожалением думала о том, что не взяла с собой больше одежды. Все, что ты купил, выглядит просто великолепно!

Подойдя к кровати, Рейвен взяла юбку и блузку. Приложив их к себе, она повернулась лицом к Слейту.

– Ну, как? Мне идет этот цвет?

– Пока не могу сказать. Прими сначала ванну. Но прежде сними то, что на тебе надето.

Рейвен застенчиво улыбнулась и, положив юбку и блузку на кровать, начала раздеваться.

– Разреши мне помочь, – сказал Слейт и, быстро сняв с нее длинную ночную рубашку, стал ласкать и целовать ее обнаженное тело.

Рейвен засмеялась.

– Я так счастлива, что у меня почти не болит голова.

– Это я и хотел от тебя услышать. Теперь разрешите мне помочь вам сесть в ванну, миледи.

– Благодарю вас, сэр, вы очень добры.

Но Слейт никак не мог выпустить ее из своих объятий, продолжая осыпать поцелуями.

– Боюсь, мне придется принимать холодную ванну, – смеясь, заметила Рейвен, чувствуя, как в ней просыпается желание.

– Черт возьми! – воскликнул Слейт, выпуская ее из своих объятий. – Принимай ванну, а я пока поем.

– Ты это твердо решил? – разочарованно спросила Рейвен.

– Да. Мамаша Райт снимет мне голову с плеч, если узнает, что из-за меня остыла вода, которую она с таким трудом накипятила.

– Думаю, ты прав. Кроме того, мне необходимо хорошенько вымыться после купания в реке.

– Несмотря на все испытания, ты хорошо выглядишь, – сказал Слейт и сел за столик, уставленный яствами.

Улыбнувшись ему, Рейвен вошла в воду, очень приятную на ощупь. Она уютно устроилась, усевшись в глубокой ванне, умыла лицо, осторожно дотрагиваясь до него, и с облегчением заметила, что вопреки ее опасениям солнце не опалило его.

Слейт тем временем намазал маслом большой кусок хлеба, любуясь обнаженным телом Рейвен, покрытым душистой пеной лавандового мыла. Положив сверху ложку джема из ежевики, он стал слизывать этот джем, не сводя с Рейвен дразнящего взгляда.

– Я для тебя забавное зрелище, которое делает обед еще приятнее? – спросила она и открыла рот, чтобы откусить от бутерброда.

– Просто упоительное зрелище, – сказал он, поднося к ее губам хлеб, намазанный маслом и джемом.

Прожевав, Рейвен с довольным видом откинулась в ванне, нежась в горячей воде, которая прогоняла усталость и боль. Ей хотелось лежать так вечно. Но вскоре Слейт заставил Рейвен снова сесть и начал кормить ее сначала холодным жареным цыпленком, потом хлебом с маслом и, наконец, яблочным пирогом. Когда они оба насытились, он удовлетворенно откинулся на спинку стула, по-прежнему не сводя с нее глаз.

Улыбнувшись ему, Рейвен намылила мочалку и начала мыться. Когда очередь дошла до груди, Слейт наклонился и взял у нее мочалку.

– Я сам тебя помою, – сказал он и стал осторожно натирать ее грудь, уделяя особое внимание соскам, которые вскоре порозовели и затвердели.

– О, Слейт, – пролепетала Рейвен. – Что ты делаешь – моешь меня или пытаешься...

– ...соблазнить? – подсказал он ей нужное слово.

– А ты можешь сделать и то и другое?

– Для тебя – все, что угодно.

– В таком случае действуй. Он усмехнулся.

– Я уже приступил к своим обязанностям. А теперь встань, и я завершу работу должным образом.

– Не знаю, Слейт, может ли женщина выдержать, когда с ней нянчится мужчина, обладающий такими способностями.

– Я еще только начал, – шутливым тоном заметил Слейт, а затем помог ей встать и принялся мыть мочалкой ее бедра, поглаживая их до тех пор, пока Рейвен не охватила дрожь возбуждения. Когда он начал тереть ей живот, она застонала и прислонилась к нему. Струйки мыльной воды потекли по рубашке Слейта. Но ни он, ни она не заметили этого.

Он продолжал мыть ее, растирая и массируя. Она оперлась на него, когда он поочередно поднял из воды ее ступни, чтобы скорее пощекотать их, нежели помыть. Когда Слейт наконец вернул ей мочалку, тело Рейвен было розовым, разгоряченным и охваченным огнем желания. Слейт взял полотенце и поманил ее к себе. Но Рейвен замешкалась.

– Иди сюда, Рейвен. Неужели ты не хочешь, чтобы я вытер тебя?

– Ты просто хочешь продлить мои муки!

– Нет, я хочу растереть тебя полотенцем. Иди сюда.

– Ну, хорошо, но только действительно вытирай меня, а не делай... то, что ты только что делал, – поддразнивая его, сказала она.

Слейт засмеялся и, завернув ее в полотенце, прижал к себе.

– Ты пахнешь лавандой, и мне хочется все твое тело покрыть поцелуями.

Рейвен задрожала и теснее прижалась к нему.

– Я не буду останавливать тебя.

– Но сначала я должен дать тебе обсохнуть.

– Я помню, как однажды ты убирал языком капельки влаги с моей кожи.

– Но сегодня у меня для этих целей есть полотенце.

И он стал нежно вытирать ее лицо, шею, плечи, руки и спину. Добравшись до груди Рейвен, Слейт начал массировать полотенцем соски, а потом двинулся дальше. Рейвен застонала и, изгибаясь всем телом, прижалась к груди Слейта, вцепившись в его плечи. Когда он, наконец, достиг ее ступней, Рейвен тяжело дышала, сгорая от страсти.

– Слейт, если ты сейчас же не отнесешь меня в постель, мне кажется, я умру.

– О, я вижу, что так оно и будет, – с улыбкой сказал Слейт и отбросил полотенце в сторону. – Но сейчас я разбужу в твоей душе желание жить вечно.

И они слились в жарком поцелуе. Язык Слейта проник в рот Рейвен и начал обследовать его глубины, заставив ее снова застонать от возбуждения. Крепко прижав ее к своей груди, он гладил ее обнаженную спину, а затем, опустив ладони на ягодицы Рейвен, дал ей почувствовать, как затвердела и восстала его плоть. Рейвен приникла к нему всем телом, сгорая от желания слиться с ним в единое целое. Она гладила его плечи, разминая мышцы и чувствуя жгучую потребность ощущать его запах и осязать его.

– Сбрось с себя одежду, Слейт. Я хочу ощущать твою наготу.

– Ты становишься дерзкой, женщина.

– Это ты сделал меня такой, ковбой. Ты сам разденешься или тебе помочь?

– Тебе не нужно просить меня об этом дважды, – смеясь, сказал Слейт и начал сбрасывать с себя одежду.

Когда он предстал перед ней совершенно обнаженным, Рейвен оглядела его с ног до головы.

– Думаю, ты справишься, – промолвила она.

– Когда я закончу то, что начал, то наверняка удостоюсь более высокой оценки.

–  Посмотрим, – поддразнивая его, сказала Рейвен.

Подойдя к кровати, она стала осторожно убирать разложенную на ней новую одежду. Прижав на мгновение юбку и блузку к груди, Рейвен подумала о том, как сильно она любит Слейта, как чудесно быть рядом с ним и как прекрасен его подарок.

Сев на край узкой кровати, они некоторое время смотрели друг на друга жадным взором, а затем Слейт откинул одеяла, под которыми лежали свежие белые простыни.

– Это не прерия и не река Кэш, Рейвен. Как ты думаешь, здесь нам будет неплохо?

– С тобой мне хорошо в любом месте, – сказала она и легла на белоснежное постельное белье, протягивая руки к Слейту.

Когда он оказался рядом с ней, Рейвен почувствовала, как ей передается его возбуждение. Ее охватила дрожь, и она закрыла глаза, отдавшись на волю чувств и наслаждаясь каждым прикосновением Слейта. Легкие поглаживания его ладоней разбудили в ее душе желание предаться более смелым ласкам. Язык Слейта поигрывал в уголках ее рта, а затем переместился в раковину уха, все больше распаляя ее чувственность. И когда Слейт припал губами к ее соску, Рейвен начала извиваться в его руках, выгибая спину и стремясь слиться с ним.

Но Слейт еще не был готов перейти к решительным действиям. Он ласкал языком ее соски, легонько покусывал их, а затем, наконец, стал сосать их. Рейвен издала стон, ее руки гладили спину Слейта, побуждая его удовлетворить, наконец, ее страсть. Но он все еще медлил, покрывая поцелуями ее тело и лаская языком чувствительные зоны. Добравшись до лона, Слейт на секунду замер, и все чувства Рейвен обострились от ожидания, а возбуждение возросло. Затем он припал губами к бутону ее плоти, сделав желание Рейвен нестерпимым.

Наконец он встал на колени между ее раздвинутых ног, приподнял их и вошел в ее лоно. Рейвен застонала от наслаждения, обхватив его ногами. Слейт начал делать ритмичные движения, сначала медленно, а потом увеличивая темп. Рейвен закусила нижнюю губу от нарастающего напряжения, затем провела по ней кончиком языка. Не в силах больше наблюдать за этим соблазнительным зрелищем, Слейт поцеловал ее, и его язык проник в ее рот одновременно с новым мощным толчком его плоти.

Слившись в единое целое, они чувствовали, как их увлекает вихрь страсти. Они одновременно достигли экстаза и, не размыкая объятий, некоторое время, показавшееся им вечностью, лежали неподвижно, в полном упоении от пережитого блаженства. Затем постепенно они вернулись к действительности, удовлетворенные и усталые.

Слейт перекатился к краю кровати и снова обнял Рейвен, которая положила голову ему на грудь и с наслаждением вдыхала исходивший от него