Оказалось, Кунке ошибся с озером. «Арадо» сел на воду.
Русские, видимо из радиоперехватов, предположили, что на сбитом Bf 110 находилась важная птица и тоже занялись его поиском. Когда Кунке на спасательной лодке уже подплыл к «арадо», «мессершмитты» на бреющем ходили кругами, а Шмидт, не расстававшийся с фотоаппаратом, снимал на пленку происходящее внизу, из облаков вывалились два «мига».
Белые крылья «арадо» были как на ладони на темном зеркале воды, и они сходу ударили из пулеметов. Увлекшись атакой, русские истребители, возможно, и не заметили Bf 110, но и те не смогли предотвратить атаку. Вайссенбергер снизу с высоты 50 м ударил по первому «мигу», тот рухнул вниз. Шмидт открыл огонь по второму, «миг» пустил темный шлейф дыма, однако рванул вверх и скрылся в облаках, больше его не видели.
Очереди «мигов» повредили мотор, пробили один поплавок, и машина вскоре завалилась на бок. Четыре человека выбрались на берег и стали подавать сигналы, что взлет невозможен. Внезапно вновь появились шесть «яков» и Р-40. На этот раз немецкие истребители сумели упредить противника, к тому же помог неожиданно ударивший сильный ливень. Истребители ушли, самолет отбуксировали к берегу, отремонтировали и все вернулись. Таким образом, история завершилась благополучно.
Итогом года пребывания на фронте для Тео Вайссенбергера стали 23 победы. Таким результатом могли похвастать немногие из истребителей, даже летавших на Bf 109. Еще в конце августа Вайссенбергер получил приказ о переводе в 6-ю, лучшую эскадрилью JG 5, которой командовал один из ведущих асов облт. Эрлер (obit. Erhler), а незадолго до этого с очередным пополнением в Z-эскадрилью прибыл младший брат Теодора Отто.
6./JG 5 была оснащена самолетами Bf 109F-4. Для опытного пилота освоение одномоторного «мессершмитта» не потребовало много времени. 15 сентября 1942 г. 6 эскадрилья в полном составе выруливала на старт на аэродроме Петсамо, задание — свободная охота в районе Мурманска. Надо сказать, что специфика действий истребителей на крайнем севере заключалась не только в полярных ночах, долгих и морозных зимах, непроходимой тундре, но и в сравнительно стабильном положении сторон на протяжении всей войны. Для авиации это означало постоянный и ограниченный набор целей: порты, аэродромы и единственная железная дорога. Поэтому свободная охота больше подразумевала свободу действий, а место всегда определялось заданием. Чаще это были аэродромы. Примечательно. что со временем немцы практически отказались err стремления к внезапности. Налаженная служба оповещения за 25–30 минут подлета всегда успевала объявить тревогу.
И в этот раз. когда 10 Bf 109 приближались к русскому аэродрому, над ним клубились облака пыли, свидетельствовавшие о том, что русские уже где-то в воздухе. Вскоре они появились: группа в 20–30 истребителей, в основном, Р-40. Завертелась карусель на крутых виражах. Вайссенбергер сверху спикировал на одного, стреляя изо всех стволов, за ним показался шлейф темного дыма, пилот выпрыгнул с парашютом, а самолет врезался в землю в километре от города. Когда уже взяли курс домой, Вайссенбергер увидел ниже себя, на высоте 1500 м еще один «кертисс». Позиция была превосходная, на максимальной скорости Вайссенбергер пошел на сближение, примерно с 600 м слева сзади открыл огонь, Р-40 свалился вниз 1*. Дома выяснилось, что с задания не вернулся унтер-оффицер Шарф (uffz. Scharf). Позже стало известно, что он попал в плен. Таким был 1-й на Bf 109 и, одновременно, 139-й боевой вылет Вайссенбергера.
Возможности Bf 109 в воздушном бою не сравнимы со 110-м, особенно в руках опытного пилота. Убедительное подтверждение тому — счет побед Вайссенбергера. За первые 64 вылета на 109-м он сбил 54 самолета, причем 43 из них — в 11 воздушных боях, это были только истребители разных типов, сбитые на свободной охоте вблизи русских аэродромов. Такая тактика позволила немецким асам на севере сводить к минимуму количество безрезультатных вылетов.
Успешным днем для 6-й эскадрильи и, в особенности, для Вайссенбергера, стало 22 сентября. Во второй половине дня эскадрилья отправилась на свободную охоту в район аэродрома Мурмаши. На пребывание в зоне отводилось всего 25 минут, но русские были уже в воздухе. Западнее Мурманска произошло первое столкновение с большой группой из всех типов: «Харрикейны», «Кертиссы», «Аэрокобры» и Як-1. В первые минуты боя Вайссенбергер)' удалось сделать дуплет, один за другим в течение минуты свалив два «Харрикейна». Только одному из пилотов удалось спастись с парашютом. Спустя 5 минут зашел в хвост снизу еще одному, русский пилот заметил атаку и отчаянно пытался оторваться, но и его машина загорелась и, оставляя дымный след, понеслась к земле. Уноф. Ганс Дёбрих (uffz. Н. Dobrich), одержавший в этом бою свои 15-ю и 16-ю победы, рассказывал:
'Я наблюдал, как несколько русских, покачиваясь, медленно опускались на парашютах… К концу насчитали мы на небольшом расстоянии вокруг русского аэродрома 12 белых пятен на земле и 16 дымящихся или горящих обломков».
Именно в эти дни конца сентября 1942 г. взошла звезда Вайссенбергера. За один день 27-го он сбил еще 5 самолетов. В этот раз в плане боевых действий был аэродром Варламово. С утра Вайссенбергер и Дёбрих слетали в этот район на разведку погоды, прошлись над аэродромом с намерением выманить русских с земли. Возвращаясь, севернее Мурманска Вайссенбергер подкараулил и сбил одинокий Р-39 1*. Около 3 часов дня две пары взлетели снова. Их уже ждали,
