сидели в грязном цеху без вентиляции и собирали модульные схемы. На компах ставили клеймо «made in Europe», укладывали в коробки и вывозили трейлерами. Маленький индус не знал, куда везли продавать компьютеры. Он вообще ничего не знал, кроме того, что он собирает «эти штуки» и получает за это немного денег, спит на топчане и очень мерзнет. Индусу очень повезло: он сумел влезть на корабль вместе со своей женой. И поэтому его сексуальный вопрос был решен положительно. Он факает жену, стоя в одном тихом месте, которое для себя присмотрел давно. У всех остальных жителей подвалов этот вопрос остается главным. Потому что в женских подвалах женщины все разобраны начальниками-надсмотрщиками, а среди рабочих процветает мужеложество.

В черном городе множество чернокожих – из самых бедных стран Африки.

А вот кого на нижних этажах Чайна-тауна было меньше всех – это китайцев. «Китайцы живут выше», – сказал индус. Китайцам надо много платить. Они богатые.

Очевидно, социальная пирамида в Чайна-тауне строилась таким образом, что китайцы с паспортами попали в более привилегированную трудовую группу, нежели индусы, тайцы и чернокожие. А китайцы без паспортов пропадали там же, в черном городе, в его черных подвалах и складах.

Главным воскресным развлечением всей этой черноты было пробираться на такие точки, с которых был виден большой экран над казино-стрипклубом «Сяо Ляо» – там на экране возникала реклама – бело-черная женщина вамп или пантера. Глядя на нее, все не таясь друг от друга вынимали из штанов члены и яростно дрочили, соревнуясь, кто дальше пустит струю спермы.

… – Не надейся эту похабщину у нас напечатать. А если ты посмеешь все это вывалить в каком-нибудь другом месте, то я за себя не ручаюсь! – предупредил Сципион Федора. – Вообще, ври поменьше.

Федя от возмущения спрыгнул со стола и закричал:

– Вру, да? А это что? – И он подбежал к входной двери в офис, распахнул ее и втащил в офис… индуса и его жену.

Никто не ожидал такого поворота событий.

– Кто это? – спросил Сципион.

– Это мой друг Велусами и его жена Сатиавати. Они помогли мне выползти из Чайна-тауна.

– И что мне теперь с ними делать? – спросил Сципион.

– Как что? Надо организовать съемку на телевидении, собрать пресс-конференции. Надо разрушить этот страшный мир! – твердо сказал Федя. – Я этого так не оставлю!

Федор повторил свой рассказ и попросил индуса рассказать о черно-белой женщине-вамп.

– She has… – индус показал руками нечто круглое – от восхищения он не мог объяснить словами, как это прекрасно. Потом выдавил из себя: «Сыски!»

Его жена Сативати приветливо улыбалась.

– Indian people are wary moral. I fuck only may wife.

– Вот с этой хренотенью твои индусы выступят по Пятому каналу? – спросил Сципион.

– Еще как выступят! – решительно заявил Федор.

– Ну, чумовой… – выдохнули разом разведчики, восхищенно глядя на Федю.

Юлия бегала по офису, кусая губы и все на своем пути разбрасывая.

Сципион в глубокой задумчивости ушел к себе в кабинет. Он не рассчитывал на такое быстрое развитие событий. Что-то подсказывало ему, что дело вырастет в огромный скандал слишком стремительно, и он еще не готов к нему.

Оставшись стоять посередине зала, Федор озабоченно сказал:

– Вот, теперь боюсь вести индусов к себе в общагу в универе – их могут и не пустить. Кто-нибудь готов взять их к себе ночевать, пока я буду устраивать телевизионный шабаш?

Все молчали. Никто не был готов взять индусов к себе. Аналитики тихо переговаривались о том, что их метод исследования действительности намного совершеннее, чем тот, что используют журналисты. У аналитиков не случается отходов производства. Их добыча – чиста: только цифры. А Федор всем устроил проблемы: и себе, и людям, и, наконец, индусам. Индусы были кое-как пристроены. А теперь вообще неизвестно, что с ними будет. И нужно делать нравственный выбор: помогать беспризорным индусам или, наоборот, срочно сдавать их в милицию. Вечно эти журналисты все запутывают.

Костик ходил по залу и тихо насвистывал песню старухи Шапокляк из фильма про Чебурашку «Кто людям помогает, тот тратит время зря».

Молчание затянулось.

– А-а, черт с вами! – сказал Федор. – Я знаю, что это мой шанс прорваться в элиту российской журналистики, и мне уже наплевать, будете вы мне помогать или не будете. Я свой путь пройду до конца!

Костик сжал челюсти.

– Ты расскажи, как выбирался из Чайна-тауна, – напомнили Федору кабинетные разведчики Коля- ушастый и Коля-лысый.

– Да мы вот с ними (Федор кивнул в сторону индусов) ползли вдоль залива, боясь поднять голову, потому что прожектора шарят по берегу. Кое-где шли в рост, где нас загораживали портовые строения, пакгаузы, шли даже вброд по мелководью. Километров десять пропахали, пока нашли выход. Чайна- таунский порт кончался, и ограждение не доходило до воды – мы вышли просто на дикий пляж. И все. И оказались на территории Дворцегорода. Если бы мы не проползли незаметно, нас бы застрелили и скинули бы в какую-нибудь яму с известью. Вот так, дорогие товарищи, кабинетные ученые! Ну все, сейчас я поведу индусов в баню. Потом где-нибудь раздобуду им чистую одежду и буду звонить на телевидение – договариваться.

– Постой! – отчаянно закричал из своего кабинета Сципион, который все это время прислушивался к рассказу Феди. – Ты хочешь нас всех погубить. Хочешь, чтобы нас накрыли и контору бы закрыли. Так дела не делаются – ты же работаешь в команде!

– Мне наплевать на вас, – зло сказал Федя. – Я делаю свою журналистскую биографию. И отдайте мне мой фотоаппарат!

Юлия тем временем закончила размышлять, безудержно ковыряя в носу, и без спроса вошла в кабинет к Сципиону. С порога Юлия сказала:

– Это она.

– Да, – сказал Сципион, – это она. Но я тут ни при чем. Я ее туда не встраивал. Если бы я мог устроить туда ее, я бы устроил и тебя. Это сделал кто-то другой.

– Я сейчас поеду, найду эту суку и прибью ее, – сказала Юлия. – Она поганит имя моего отца.

– Одна поедешь? Может, ты меня с собой возьмешь?

– Нет. Хочу одна, – заявила Юлия.

– Это может кончиться плачевно, – предупредил Сципион. – Возможно, и даже скорее всего, она завела охрану. Она теперь охраняемая особа. И охрана тебя к ней не подпустит. Нанесет тебе травмы, несовместимые с девичьей красотой.

– Ой, не лечи меня! Не надо считать меня недотрогой! Я еще не разучилась давать по морде! Когда она внезапно пропала с моего горизонта, я заподозрила, но смутно. Она давно это все спланировала. И она это делала раньше. Я ее поймала на этом. Но я не знала, что это она.

– Да, подгадала она не вовремя. Тебе на днях сдавать экзамены в Университет, а тут назревает такой скандал. Тебе это стопудово повредит.

– Я сейчас поеду, – сказала Юлия. – Я знаю, где она живет.

– Подожди. Не будь наивной. Ее наверняка там уже нет.

– А где?

– Я же сказал тебе: поедем вместе!

– Все поняла… ты знаешь, где она живет… ты к ней похаживал?

– Давай я съезжу без тебя и сам разберусь с этой дамой.

– Нет! Я ненавижу ее! Говори адрес – я сама поеду! Без тебя. Ты – лишний в этом вопросе.

– Ярость – плохой советчик. Можешь навредить себе.

– Дай адрес и отвяжись.