Честно вам скажу, я когда-то думал точно так же. Потом всё стало совершенно по-другому. За всё нужно платить, а за большие вещи платить очень дорогой ценой. Какие-то люди говорят: «Мне опостылела эта жизнь, я не хочу больше так жить, я хочу видеть другие миры, духовные миры и так далее…» А когда возникает вопрос, что для этого нужно что-то сделать, от чего-то отказаться, хотя бы утром встать в пять часов, он говорит: «Нет, это сложно, я встаю в девять часов». И этот человек с пеной у рта будет доказывать, что ему хоть в петлю, что он хочет других миров, он так больше жить не может. Это смешно, но это сплошь и рядом.
Как же отпустить свои привязанности, не дающие вам встретиться с неизвестным?
Какого-то готового рецепта нет. Более того, у каждого человека это по-своему, очень уникально и очень индивидуально. Нельзя сказать, что сначала мы отпустим это, а потом это и так далее. Я могу сказать одно: это очень болезненный, очень тяжелый процесс.
В какой-то период времени может казаться, что главное — это найти настоящее знание, книжку, учителя. Ты прочтешь, узнаешь, и произойдет озарение. Это не так. Это не приходит в связи с прочтением какой-то новой информации, в связи с посещением какого-нибудь святого места, или еще что-нибудь в этом роде. Хотя и может с этим совпасть. Вообще, это связано только с одним — с твоей готовностью увидеть то, что тебе мешает, — привязанности ума.
Ум очень изощрен, очень хитер, поэтому очень не просто всё это увидеть. Много раз идет возвращение к каким-то вещам, которые казались уже пройденными. Почему всё опять возвращается? Разве я это уже не прошел? Значит, еще нет. И тогда вы можете опять перестать видеть свои привязанности, перестать хотеть их видеть. Надо иметь очень большое устремление, чтобы не остановиться и не заснуть опять. Это очень сложный процесс. Это невозможно делать между делом. Это работа, которая всегда с тобой. Всё подчинено ей. Всё направлено на нее. Это нельзя делать между чем-то. Многие люди ходят на какие-то психологические, духовные, эзотерические, религиозные курсы, занятия, тренинги, службы, считая, что можно духовно развиваться, эволюционировать между делами на работе, между какими-то интрижками. Это маловероятно. Это требует всего тебя, всего без остатка. Если вы что-то оставляете себе про запас, то ничего не получится. Обычно человек всегда что-нибудь хочет себе оставить. Например, представление о себе как об умном, добром, духовном человеке или еще что-нибудь в этом роде. Я сейчас говорю о представлениях, убеждениях, верованиях, а не о материальных вещах. Что-то такое материальное, имеющее физически видимое выражение оставить в принципе легче, трудно оставлять идеи, очень трудно оставлять убеждения, представления, которые стали чем-то, само собой разумеющимся для человека.
Есть представления, в которые многие люди верят. Например, человек говорит: «Я верю в Бога». Что значит — человек верит в Бога? Почему вообще возникает необходимость веры? Потому что это не само собой разумеющееся. «Я в этом сомневаюсь, и чтобы преодолеть свои сомнения, я верю. Я верую всё больше и больше. Я хочу веровать». Почему? Да потому что я на самом деле сомневаюсь. Иначе зачем я буду так усиленно стараться поверить?
Есть теисты и атеисты. Они друг друга поддерживают в представлении о Боге. Одни говорят: «Он есть», другие говорят, что его нет. Но ведь те и другие о нём говорят и тем самым поддерживают эту идею, это представление. На самом деле, они находятся на одной горизонтальной плоскости, в которой имеются две полярности. Это две стороны, грани одной и той же идеи.
Но Бог — это не идея. Это единая реальность, которую никто не сможет понять, но всякий может переживать.
Хочет ли ваш ум знать, что такое смерть? Можете ли вы понять, что такое жизнь, если не знаете, что такое смерть. Приходит ли смерть в конце жизни, или жизнь и смерть идут рука об руку. А если жизнь и смерть идут рука об руку, то, значит, мы умираем каждую минуту, каждый день.
А почему ваш ум так боится смерти? Он не может ее определить. Даже если он ее определит, то вы будете всё равно продолжать испытывать безотчетный страх перед ней. Именно поэтому возникают вопросы и различные теории по поводу того, есть ли жизнь после смерти, о том, может ли человек перевоплощаться. А вас волнуют такие вопросы? А если волнуют, то почему?
А вы готовы умереть сейчас? Считаете ли вы, что жизнь не будет продолжаться без вас? А вас не будет вообще или вас не будет где-то? Вы можете принять свою смерть прямо сейчас? А когда-то — сможете? Хотите подумать об этом? А если вы будете задумываться над этим вопросом, то к чему вы придете? Возможно ли узнать что-то новое в связи с этим вопросом, если вы будете пытаться только логически думать об этом? А является ли этот вопрос важным для вас? Когда у вас возникает этот вопрос, что вы делаете? Что происходит?
А если я вам скажу, что вы умрете через десять минут? У вас останется спокойствие? А что умрет в вас, когда вы умрете? А с чем сейчас вам сложнее всего расстаться? С какими привязанностями вашего ума и личности? Можно ли ослабить эти привязки постепенно или их можно отпустить прямо сейчас, мгновенно?
Представьте, что вы тащите что-то. Например, большой и тяжелый шкаф, который накрепко привязан к вам. Как вы можете постепенно его отпустить? Этот шкаф привязан к вам. Как только вы куда-нибудь двигаетесь, то вместе с вами движется и этот шкаф. Расскажите, как можно этот шкаф постепенно отпускать? По-моему, это можно сделать только сразу, отрезав канат, который связывает его с вами. Возможно, вы на это скажете:
Чтобы отпустить что-то, надо прежде всего увидеть это. Но увидеть — это значит узнать, что ты тащил и продолжаешь тащить огромный груз, который на самом деле к тебе не относится, тобой не является. А этого человек не хочет делать. Человек создает себе множество различных теоретических представлений, в частности и о том, что он не боится смерти. Он определил, назвал, дальше сказал, что он этого не боится. Как долго можно пребывать в этом состоянии? Ведь когда-то человек обязательно узнает о том, что же его на самом деле держало, к чему на самом деле он был прикован и привязан, даже не замечая этого. Это произойдет в момент смерти вашего физического тела.
А когда вы увидите то, что вас держало, сможете ли вы избавиться от этого? Ведь до этого вы не хотели это сделать. Если человек не познал смерть, когда жил, то он познает смерть, когда умрет. Но тогда он познает смерть, так сказать, насильно, не по собственному желанию.
Всё, что его держало, находится в его же уме. Если человеку нравится его религия, то он ходит в церковь, если ему нравится его машина, то он ездит на ней. Когда человек умирает, теряя тело, его сознание переходит в другое состояние. Если исчезает всё внешнее, то что же остается? Допустим, остается то, что было в его уме. И когда он лишается тела, то лишается и возможности удовлетворять те потребности, которые у него были в уме. Значит, он имеет потребности, но не имеет возможности их удовлетворить.
Так к чему же привязан ум? Он хочет всё время повторять то, что в нём есть, он к этому привязан. Вы можете назвать это чем угодно: машина, отдых, диссертация, символ Бога, что угодно, но ведь всё это, в конечном счете, является лишь некими мыслями и образами. Ум — это мысли, это образы, и он привязан к самому себе. К собственной продукции. Образ, к которому мы привязаны, требует реализации вовне. Тогда вы привязываетесь через этот образ к чему-то, что есть вовне, и что имеет некую форму.
Так что же мы отпускаем, когда мы отпускаем? Предмет или образ предмета? Когда мы расстаемся с человеком, мы отпускаем человека или образ этого человека? Когда мы живем с человеком, мы видим человека или образ этого человека?
Когда мы испытываем жалость к себе, чувство унижения, ревность и тому подобное. Что это такое? Что подвергается воздействию: мы сами или образ того, что мы считаем самим собой?
Так за что же мы держимся, что так боимся потерять? А если мы лишимся образа самого себя, что произойдет? Если у человека умирает образ самого себя, то что же остается? А и Б сидели на трубе, А упало, Б пропало, что осталось на трубе? Когда человек представляет, что он умирает, о чём он так жалеет?
Так можно ли понять жизнь, не понимая смерти?
Может ли человек видеть, когда у него масса проблем, масса образов, которые «крутятся», «вертятся» и требуют немедленного решения. А живет ли он вообще? Живет ли человек? Где этот человек? Что там живет? Пристанище для каких-то образов? Его ли это образы? Нет. А почему он их кормит? Почему так боится их отпустить?
А вы готовы отпустить прямо сейчас хотя бы одну из своих главных привязанностей?
Как можно увидеть реальность, если вас больше привлекает иллюзия.
Иллюзии бывают разные. Одни собирают такие иллюзии, другие еще какие-нибудь. Я вам говорю: «Расстаньтесь со всеми своими иллюзиями». Вы скажете: «Я эту иллюзию отпустил, а эту я не отпущу». Так ведь вы оставили корень — веру в иллюзию. Неважно, как вы ее называете, но достаточно даже одной иллюзии для того, чтобы не видеть реальность. Достаточно одного комара, чтобы лишить вас спокойствия. Не надо сто комаров. Вы девяносто девять перебили, но оставили одного, и он вам не даст покоя. Всё равно эффект тот же самый.
Вам кажется, что вы избавились от ста иллюзий, но оставили одну — самую любимую для вашего ума. Но она вам не даст узнать реальности. Достаточно одной. Вы понимаете, что одной достаточно? Но у человека их очень много. Человек говорит: «Я всё оставил, но вот в своего Бога я буду верить. Этого уж ты у меня не отберешь. В машину не верю, в дачу не верю, в карьеру не верю, а Бога не тронь». А что это такое, как не иллюзия? Это же слово, это продукт ума. Что такое Бог. Человек назвал слово — Бог. Что это такое? Откуда он узнал о нём? Как он узнал? Его научили словам, потом сказали слово — «Бог», а потом стали рассказывать, что это такое. В его уме сформировали образ Бога. Это всего лишь образ. Это только продукт ума. Но теперь он за него держится. Что значит «он за него держится»? Это значит, что он держится за некое представление ума. А возможно ли, держась за какое-то верование, убеждение, представление ума, перейти в состояние не-ума, войти в область неизвестного?
А к каким иллюзиям привязан ваш обусловленный ум?
Человек боится свободы. На самом деле он не хочет свободы. Он говорит о свободе, но больше всего он не хочет ее иметь.
Допустим, ребенок питался молочной кашкой или грудью матери, но он же не будет делать это вечно. Его начинают переводить на обычную пищу. При этом у него может какое-то время живот болеть. Но этот период надо прожить, пройти, когда человек переходит из привычного режима в непривычный. Привычный режим для человека — это быть на привязи и кричать при этом о свободе. При этом, как только какая-то леска ослабевает, он сам будет натягивать ее. Поэтому о чём можно говорить, о каком целостном видении?
Человек, привязанный канатами, держит в руках игрушечный детский шарик и кричит: «Сейчас я взлечу, сейчас я буду смотреть на город сверху». У него там канаты в метр толщиной и шарик, который сейчас сдохнет, потому что газ кончается, а он говорит: «Я хочу взлететь. Я хочу летать».
Что ты можешь увидеть, если стоишь по колено в грязной луже? В таком положении ты можешь увидеть только то, что находится в радиусе 10 метров. Но ты можешь увидеть и много больше, если действительно взлетишь. Но чтобы взлететь, тебе нужно убрать все канаты. Однако ты можешь тешить себя иллюзией, что на самом деле канаты не надо убирать, или на самом деле ты уже их убрал и уже летишь.
Ум может подкинуть вам любые объяснения, лишь бы ничего не менять. И вот это самый сложный момент. Здесь ничего сделать невозможно. Если человек не хочет перемен, говоря при этом, что хочет, но на самом деле не готов отпускать ничего, тогда ничего и не произойдет. Люди могут собраться вместе, называя друг друга духовными. Их всех это устраивает. И они играют в игру — духовность.
Почему некоторые, придя в нашу школу, быстро уходят? Да потому, что они увидели, что им не дадут здесь тешить то, что они любят тешить. Они будут вечно скитаться. Они уже
