Безжалостных и неотвязных мар!Я сел к столу. По потолку ширяетБольшим крылом свечи пугливый свет.И страшно мне, как лишь во сне бывает.[Вот зеркало. В нем пусто Нет меня.]9 января 1917
Современнику
Мы были когда-то равныВ толпе шумящих племен.На тяжкий подвиг, державный,Был каждый из нас обречен.Сжимал ты в руке единой,[Хоть мал, ] хоть и глух, и слеп,Как державу в лапе орлиной,Миллионы малых судеб.А мне отреченья нет.27 февраля (12 марта) 1918
Призраки
Слышу и вижу васВ вагонах трамвая, в театрах, конторахИ дома, в мой вдохновенный час,При сдвинутых шторах.Вы замешались в толпу, вы снуете у фонарей,Там, где газетчик вопит о новых бедах России.22 марта 1918
Голубок
Дверцу клетки ты раскрыла. Белый голубокУлетел, в лицо мне бросив Быстрый ветерок…Полно! Разве только этот Скудный дан мне срок?Разве, друг мой, ты не вспомнишь Эти восемь строк?16–17 апреля 1918* * *Пейте горе полным стаканчиком!Под кладбище (всю) землю размерьте!..Надо быть китайским болванчиком,Чтоб теперь говорить — не о смерти.Там, на севере, дозрела смородина,Там июльские блещут грозы…Ах, от глупого слова «родина»На глаза навернулись слезы.<1917–1918>* * *Судьей меня Господь не ставил,И не сужу я никого.Но сердце мне Он переплавилВ горниле гнева своего.<1917–1918?>* * *Редея, леса червленеют
