— Лёха, ноги! — скомандовал я и бросился к двери, которая, к нашему счастью, выходила в обратную сторону.

Пробежали через двор, распахнули калитку, выскочили на грязную улицу. Залаяли собаки по всему посёлку, но их брех перекрыли звуки отчаянной стрельбы. Через поле в сторону прудов метнулись трассеры, хлестнули по дальним кустам, некоторые, отрикошетив, полетели в небо. Мы неслись между заборов что было сил, наддавая так, что боязно было за свои ноги, как бы не оторвались. Вильнули налево, направо, снова налево, стараясь не удаляться от околицы, и после поворота чуть не столкнулись с тремя братками, стоявшими возле сумок с бутылями и держащими в руках автоматы.

Видать, они, когда самогонкой загружались, сами принять не забыли, при этом на себе не экономили, мы словно в облако перегара забежали. Это нас и спасло, тормознули они сильно. Будь на их месте трезвые, то можно было и успеть сориентироваться, мы ведь тоже растерялись от такой встречи, но, как известно, намерениями вымощена дорога в ад, насчёт благих — не уверен. И я ударил по ним длинной, на весь магазин, очередью, а вместе со мной ещё и Лёха.

Повалились они разом, даже дёрнуться не успели. Двое неподвижно, а один ещё ногами сучил, собирая грязь кроссовками. Где-то совсем рядом протяжно завизжала женщина, крики распространялись, словно пожар в местных торфяниках, перекидывались от дома к дому, от двора к двору. Мы просто перескочили через тела, понеслись дальше, торопясь проскочить линию многоэтажных домов. Там улица прямая, простреливается из конца в конец, там легче и проще всего нарваться.

Я на бегу перекинул магазин на соседний, с лязгом дослал патрон. Снова проулок между заборами, откуда-то выстрелили, сначала одиночным, затем очередью, но издалека, неточно. Пули ударили по доскам, стриганули сухой бурьян, но мы уже свернули за угол, пронеслись мимо кирпичной стены, оглянулись в разные стороны. По улице, с дальнего её конца, в нашу сторону неслась настоящая толпа. Мы пустили по паре коротких очередей им навстречу, над головами, не попасть стараясь, а лишь напугать, и у нас получилось. Бежали местные, которые от выстрелов в их сторону метнулись врассыпную, а мы рванули вперёд, снова запетляв зайцами по местным лабиринтам.

Обнаружили нас или нет — дело десятое, но нас ещё и догнать надо, что не так просто. Триста метров своей форы мы выдерживали железно, а по мечущейся и виляющей мишени и хороший снайпер с такой дистанции не вдруг попадёт.

Вот и та изба, в которой мы сначала прятались. В наушнике голос Сергеича послышался:

— Давай сюда посадками, мы их прижали, за вами никого!

А ведь верно, я с той стороны грохот пулемёта слышал постоянно, прикрывали нас энергично. Вот и последний забор, снова бурьян, посадка, канава. По канаве понеслись пригнувшись, с сочным чавканьем топая по грязи, вылетели к дренажному пруду. Я увидел Сергеича с Машей на позиции, но стрелять они уже не могли, кустарник часто стригли пули, летевшие со стороны противника целыми шмелиными роями. Головы уже не поднять было нашему прикрытию.

— Уходим!

К счастью, с этого места безопасный путь отхода был, из одной ямы в другую, всё за кустарником, не разглядишь ничего в наступающих сумерках. Но можно и на шальную пулю налететь, так что двигались осторожно до самого осинника, уже там побежали что есть сил.

В наушнике послышался голос Ани:

— От станции «Водник» пошёл по дороге в нашу сторону!

Ну понятно, вездеход бронированный, сверху два пулемёта — выдвинется во фланг и прошьёт все заросли над прудами отсечным огнём. Опоздал он, правда, но противник этого пока не знает. А может и просто к осиннику по дороге погнать, тогда сможет нас перехватить, в драке «уазики» ему не конкуренты.

— Большой, слышал? — прохрипел я в микрофон. — Берите с Татьяной и Викой «Мухи» и к дороге бегом марш. Не подпускайте его к машинам.

— Есть!

Дальше, дальше, силы уже кончаются, это же спринт самый настоящий, да ещё и на стайерскую дистанцию, куда такое годится? Я же сейчас вот прямо сдохну от разрыва сердца и просто от изнеможения.

«Водник» к осиннику не пошёл, остановился в поле и начал из двух своих ПКМБ стричь кусты над дренажными прудами. Били туда со всех сторон, не меньше трёх пулемётов работали из посёлка, три или четыре раза ударили гранатомёты осколочными, противник подходил всё ближе. А вот мы были у самых машин, подтянулись и «гранатомётчики» обратно.

— По машинам! Большой, в замыкающий УАЗ, пулемёт на задний борт. Шмель, туда же водителем, Татьяна — в головную машину. Уходим!

Повторять два раза не пришлось, особенно после того, как за спиной послышались разрывы мин. У бандюков ещё и миномётная батарея имеется — не слабо! Раньше шпаной были, а теперь пожалуйста — миномёты!

Я заскочил на переднее сиденье, схватил РПК, прислонённый к трубе, откинув сошки, выставил на капот. УАЗ, резко подпрыгивая на кочках, рванул к дороге, следом, почти упираясь бампером, гнал «садок». Выскочили на просёлок, свернули направо, дальше от людей, на север, туда, где по карте была просто пустота. Как оттуда выбираться будем, один Бог ведает, но обратно пути у нас нет. К нашему счастью, за стрельбой моторы было не услышать, а в такой тишине любой звук далеко разносится.

— Ты второй раз зачем стреляла? — спросил я Машу, чуть отдышавшись.

— Чтобы нас засекли и за вами меньше гонялись, — ответила она. — Сработало ведь, так?

Сама она при этом сидела вцепившись обеими руками в трубу каркаса, её мотало как куклу, и говорила с паузами, чтобы язык не прикусить.

— Сработало, — согласился я в такой же тональности. — Долбили только по вам. Отличный выстрел, кстати.

— Спасибо. А то, что по нас стреляли… там пригнулся — не попадёшь, каждый пруд в яме, — спокойно сказала она. — Куда мы теперь, кстати?

— Туда, — показал я рукой вперёд. — Как можно дальше отсюда, пока преследование не организовали.

— А дальше? — спросила уже Татьяна, крутившая руль.

— Трудно сказать. Проедем сколько сможем, пойдём с фарами. А потом где-то в лесу на день укроемся.

— Зачем? — не поняла она.

— Обратно нам ходу нет, пойдём на восток и попытаемся вернуться на базу кружным путём. Но есть риск, что днём нас будут с авиацией искать.

— У них что, самолёты есть? — спросила она с удивлением.

— В Мигалове аэродром, насколько я знаю. И, зная Бурко, скажу, что если он армию организовывал, то без пары вертолётов не обошёлся. Не тот человек. Лучше в «зелёнке» отсидеться, благо уже листвы полно.

— Да, листва как летом. Тёплая весна, — согласилась она. — А вообще повезло нам опять, без потерь смылись. Так может и предел везению наступить.

— Да какое тут везение? — возразил я. — По факту было лишь то, что мы постреляли и сразу сбежали, не дав противнику даже в бой вступить с нами. Это как в дверь позвонить и смыться, как мы в детстве дисциплину хулиганили.

— Главное, чтобы смыться получилось.

Я запросил по радио замыкающую машину, отставшую от «садка» метров на пятьдесят, но признаков погони они не видели. Я развернул карту, прикинул — если у Бурко есть вертолёты, то лететь им до нашей нынешней позиции не больше получаса. Это плохо, тем более если догадаются вдоль дороги пойти. А дорог в ту сторону не так чтобы много. Но всё же развилки имеются, а каждая развилка — загадка для преследователя, с вертолёта-то следы на просёлке не слишком проверишь, когда машина проходила.

— На Святое озеро пойдём, свернём с основной дороги, — заключил я. — И от него к мосту через Медведицу. Там по карте хвойные леса густые, будет где упрятаться. На крайний случай, там пару дней пересидим, пока шухер не стихнет.

— А будет шухер? — спросила Маша.

— Не думаю, если честно. Если со мной каким-то образом не увяжут, то сомнительно. Ну застрелили двоих, которые к бандажам поехали «перетереть за дела», поди пойми, кто их. Тем более снайпер из леса. Может, и личное что.

— Так что делать думаешь всё же? — чуть разозлилась Татьяна. — А то философствуешь, а толком ничего не говоришь.

— Добраться дай сначала. А там… переждём маненько, как я думаю. В лесу поглубже. А потом… потом на Кимры двинем, наверное, и оттуда по берегу Иваньковского водохранилища к Ленинградке. Это уже за территорией бурковского «княжества», так оно спокойней.

— Хм… хорошо, что горючкой запаслись, — покачала она головой. — Должно хватить.

— Хватит, это без вопросов.

Дальше ехали молча, лишь где-то через час тормознули на минутку, и Большой с пулемётом перебежал в головную машину — от погони отбиваться, к счастью, не пришлось. Да и не должно было её быть, это же не кино. Сначала разведают нашу позицию, откуда огонь вели, потом, если умные, заминируют место, а сами наладят патрулирование местности, например. И всё. Тем более что привалила Маша не местных бандюганов, а двух залётных бурковцев, которые ещё и из бывших ментов наверняка, насколько я эту лавочку помню. Так что братки слёзы лить и над могилой клясться, в стиле «спи спокойным сном, товарищ дорогой, за тебя отомстят», не станут.

Хотя есть ещё троица тех, с самогонкой, которую мы из автоматов покосили, но тоже не думаю, что догнать и отомстить будет задачей номер один. Главное, чтобы из этого таинственного Центра какие-нибудь вертолёты не послали, но на это я уже жаловался.

Тьма становилась всё гуще, лес вообще расплылся в чернильной густоты пятна по сторонам, пришлось включить фары. К счастью, Шмель сумел нарыть в «Пламени» светомаскировочные колпаки на них, так что мы всё же не на все окрестности светили, а так, очень аккуратно и умеренно, скромно, можно сказать.

Так никакой погони и не случилось, к нашей радости. Двигались в темноте ещё часа три, оставив между собой и местом боя не меньше сотни километров. Навигационные системы пока работали, и, вместе с картами, дорогу удавалось отыскивать даже без света. В конце концов нам попалась развилка, которая вела к маленькой деревеньке километрах в четырёх от дороги.

— Свернём, — скомандовал я. — Смотри только, чтобы следов на повороте не натоптать, тут ездят редко.

— А чего? Нормально ведь едем вроде, — удивилась Татьяна.

— Дальше естественный рубеж — река и возле неё деревня, — сказал я, посветив фонариком на карту и потыкав пальцем в условные обозначения. — Могут быть люди, а что нынче за люди — никто не знает. Лучше засветло подъезжать. А здесь, если карте верить, вся деревня в полтора дома. Если даже мертвяки есть, то не страшно, разберёмся. А бандитов там точно быть не должно — смысла ноль там сидеть, деревня даже не на дороге.

Свернули хитро — через обочину, дальше по траве, в поле, и лишь потом вернулись на дорогу. Хорошо, что ни в какую канаву не влетели, но следы скрыли. Дальше был короткий марш по мягкой лесной дороге, и затем фары высветили слегка покосившиеся избы, выложенные из посеревших от времени и непогоды брёвен, стоящие за полуразрушенными и покосившимися заборами.

— Нормально, — сказал я и скомандовал в рацию: — Колонна, стой! Выгружаемся.

Надо было рассредоточить и замаскировать машины, но для этого неплохо было бы определить подходящие места, а заодно и проверить деревню на предмет нежити или лихих людей. Поэтому машины снова отогнали чуть назад, к опушке близкого леса, выставив возле них охранение.