обращая внимания на ручьи, он направился к патрульной группе, охранявшей труп. Брызги от пожарного летели в разные стороны и милиционеры с опаской смотрели на приближающегося гидроморозостойкого огнеборца.

Впрочем, за метр он умерил свой триумфальный марш, аккуратно перепрыгнул через очередной ручей, остановился около лейтенанта и произнес:

— Поджог. Натуральный поджог. Следы бензина на кухне и в комнатах. На кухне, где и был обнаружен труп, найдены пустые бутылки из-под спирта «Роял». Судя по посуде, гуляли, как минимум трое.

Устинов кивнул:

— Ежу понятно, что дом подожгли, чтобы скрыть убийство.

— Акт получите в понедельник-вторник, — сказал эксперт, — Ваша следственная группа уже выехала?

— Машину я послал, — ответил лейтенант, — Сейчас будут. Иначе с чего бы я здесь торчал на морозе?

— Ну, а мы закругляемся, — пожарный эксперт всем по очереди пожал руки, перепрыгнул обратно через ручей и дальше двинулся к своим товарищам в своей прежней манере — полностью игнорируя потоп во дворе.

Лейтенант обернулся к покойнику. С минуту постоял перед трупом, раскачиваясь на ступнях с пятки на носок и обратно, всматриваясь в лицо, покрытое кровяной коркой. Потом присел на корточки и аккуратно, за рукав свитера, приподнял кисть покойника, зачем-то рассматривая его пальцы, после чего произнес:

— Дядя-то, скорее всего из пьющих. И сидевших — вон, вся лапа в перстнях. Обычное дело: квасили корешки по прежним отсидкам вместе, и вот после очередной бутылки вспомнились старые обиды, то да се… В итоге — бах тяжелым тупым предметом в затылочную часть черепа, как пишут в заключениях экспертизы, и — свеженький трупачок. Убивцы от страха слегка протрезвели, решили преступление под несчастный случай замаскировать. Мол, огонь следы уничтожит. Дебилы. Огонь расколотые черепа склеивать не умеет… В общем, типичная бытовуха, в результате которой поедет кто-то валить лес лет на семь, как минимум…

Из-за угла подожженного дома появилась группа людей. Впереди всех шагал, показывая дорогу, водитель Дима, которого лейтенант послал собирать по домам членов следственной группы прокуратуры. За ним шел, шел, не спеша перепрыгивая через ручьи, худощавый мужчина в очках. Он первым подошел к милиционерам, коротко представился:

— Следователь районной прокуратуры Петровский.

Он заглянул за спину патрульным, что-то буркнул себе под нос и повернулся к своим спутникам:

— Приступайте, пожалуйста.

Криминалист деловито защелкал «Зенитом», освещая белыми бликами вспышки начинающий коченеть труп. Судмедэксперт — представительный, в коричневой дубленке и старомодной профессорской шапочке — «пирожке», золотых очках и седеющей бородке «клинышком», аккуратно поддернул рукав, перевернул труп на живот и без лишних условностей запустил руку в проломленный череп. С минуту он ковырялся там с деловито-сосредоточенным видом, потом выпрямился, вытирая руку куском марли:

— Убийство, — произнес он, — Характерная рана: перелом основания черепа. Саданули чем-то твердым и тяжелым. Возможно, обух топора. Эти люди изобретательностью не отличаются. Поищите, может, даже орудие убийства найдете… Молодой человек, — обратился медэксперт к Уфимцеву, — Вот вам флакончик. Полейте мне, пожалуйста, спиртом на руки… Понимаете, уже третий месяц не присылают одноразовых резиновых перчаток. Денег, видите ли, нет… А что касается его… — он кивнул в сторону покойника, — вскрытием покажет подробности.

Тем временем следователь Петровский повернулся к лейтенанту, у которого в этот момент был более чем важный вид, и кивком предложил следовать за ним. Устинов захватил с собой Груздева и направился вслед за следователем к закопченному проему двери.

Уфимцев полил из флакончика, изрек с глубокомысленным видом «угу» и бросился догонять лейтенанта.

В доме противно пахло гарью, удушливой влагой, под ногами хлюпала вода.

— Вот здесь, на кухне, они и сидели, — донеслось до корреспондента.

Уфимцев перешагнул через скомканный половик, почему-то лежавший посреди комнаты рядом с перевернутым столом, и заглянул через порог. Следователь вместе с милиционером что-то разглядывали на полу. За спиной журналиста раздались шаги, и Груздев, отстранив Уфимцева, вошел на кухню.

— В сарае и прихожей ничего нет, — доложил он.

— Что ж, в конце концов, сейчас это не так важно, — ответил следователь прокуратуры. Орудие убийства они могли взять с собой, чтобы выбросить по дороге. Детективы сейчас все читают. Важно установить, с кем сегодня пил покойник. Впрочем, это уже не ваша работа, а оперов из райотдела.

— Ладно, — повернулся он к лейтенанту, — Развезите нас по домам и быстренько отправляйте труп в морг. Чем быстрее произведут вскрытие и сделают официальное заключение, тем быстрее мы возбудим уголовное дело и сможем ловить душегубов. Не тяните, — он осторожно похлопал Устинова по плечу и вышел.

За окном взревел «УАЗ», развозя по теплым постелям следственную группу. Лейтенант вместе с журналистом вышел на свежий морозный воздух из задымленного помещения и изрек:

— Легко сказать, «побыстрее». Сегодня уже суббота. Ни один грузовик не поймаешь, чтобы труп в морг отвезти, а катафалка, между прочим, в управлении нету. Чего делать? Напиши, корреспондент, в каких условиях приходится работать.

…-На дорогах пусто, — доложил старшему группы вернувшийся водитель, — Одни только машины коммунальной службы песок разбрасывают. Но к ним в бункер труп не закинешь.

— Вот невезуха, — вздохнул Груздев, — Неужто в нашем «козле» его придется везти?

— А куда деваться? — ответил водитель Дима, — Это что… Как-то мне пришлось утопленницу перевозить. Девочку семи лет, между прочим. Так и рулил: одной рукой держался за баранку, другой ее поддерживал.

— Ты что, от стихотворных форм на мрачные истории перешел? — подколол водителя Груздь.

Дмитрий не ответил напарнику, повернулся к Устинову:

— Слышь, лейтенант… Ничего не поделаешь, надо везти.

— Он же тебе весь салон перемажет, — ответил тот.

— Может, труп в половики закатать? — предложил Уфимцев, — В доме их до фига. Выберем те, что пожарные замочить не успели…

— Айда! — махнул рукой своему экипажу лейтенант, — Сейчас посмотрим…

Минут через десять у заднего колеса машины лежал громоздкий сверток. Над ним нервно перекуривали милиционеры.

— Значит, на пол под заднее сиденье? — уточнил Груздев.

— А куда же еще? — отозвался водитель, — Или ты его хочешь в «обезьянник» поместить? На «попа» поставить?

— Ну что, взяли, — прервал дискуссию лейтенант. Он глубоко вздохнул и добавил, — С детства боюсь покойников.

— А я с детства их обожаю! — подколол командира Груздь.

Остальные предпочли отмолчаться.

В самом начале возникла заминка: никто не решался первым взяться за труп. Уфимцев, который к концу дежурства и впрямь начал себя чувствовать полноправным членом экипажа, отчаянно хэкнул и подхватил убитого по мышки. Он с ужасом почувствовал, что труп в его пальцах заскользил вниз, оставляя в руках половик и одежду. Журналист даже не подозревал, что этот щуплый мужичонка может быть таким тяжелым. Игорь понял, что второй раз совершить подвиг и прикоснуться к мертвому телу он не сможет, поэтому изо всех сил вцепился в свитер покойника, стараясь не испачкать кровью перчатки.

— Ну, чего вы там! — проорал он замешкавшимся милиционерам, — Хватайте его за ноги!

Уфимцев, пятясь спиной вперед, втолкнул в салон замотанный в половики по плечи труп, перелез через него, стараясь не наступить на его голову, и стал двигать тело по полу. У раскрытой двери, тяжко