Женщина назвала цифры.

Затинный тут же занес их в память своего мобильника.

– Спасибо, Ольга Владимировна!

– Не за что! Только сегодня я, как ни старалась, не смогла дозвониться до Нины. На работе ничего толком не объяснили, а эта проклятая трубка не отвечала. Может, у вас что-то получится? Передайте, чтобы матери позвонила.

– Непременно, а какой ее рабочий номер?

Мать Нины назвала и его.

– Еще раз спасибо! А дочери я обязательно передам, что негоже забывать о матери.

– Будьте так любезны! Все?

– Да! До свидания, Ольга Владимировна.

– Счастливо!

Прапорщик опустил трубку городского телефона на рычаги импортного аппарата.

Тут же вызвал Глебова.

– Слушаю тебя, Зорро!

– Работу в квартире закончил! Номера, рабочий и мобильный, Нины у меня. Выхожу из жилища.

– Давай! У меня все спокойно!

Затинный, закрыв за собой входную дверь, спустился на улицу. Подошел к Глебову:

– Звонить прямо сейчас будем?

– У тещи пробил номера?

– У нее. И она, кстати, сказала, что сегодня пыталась связаться с дочерью, но не смогла.

– Что значит – не смогла?

– На работе что-то неопределенное ответили, мобильник же вообще молчал.

– Вот как? А ну набирай сотовый номер!

Прапорщик вызвал Нину.

– Номер недоступен!

– Теперь на работу!

Затинный вновь воспользовался своим мобильником:

– Алло? Здравствуйте, извините, могу ли я услышать Нину?.. Что? У вас несколько женщин по имени Нина?.. К сожалению, я не знаю фамилии, так как знаком с ее мужем, но вот маму моей Нины зовут Ольга Владимировна... Что?.. Лазарева?.. Может, и так!.. Не понял. Повторите, пожалуйста, связь плохая... Не вышла сегодня на работу? И не предупредила? Да, странно! Ну, что ж, спасибо и на этом.

Прапорщик вернул телефон в накладной карман джинсовой рубашки, посмотрел на Глебова:

– Догадался, что мне ответили на работе Нины?

– Догадался. Черт! Неужели опасения Катрана оправдываются?

– Выходит, так, Макс!

– Это очень плохо, Костя!

– Согласен!

Тут к офицерам спецназа подошел один из алкашей, сидевший ранее на траве у трансформаторной будки.

– Здоров, мужики! – поздоровался неопрятный, небритый и слегка пьяный парень неопределенного, но не пожилого возраста.

– Привет!

– Какие-нибудь проблемы?

– С чего ты взял?

– Да вот, сидим мы с Петюней и смотрим, что-то долго вы отираетесь у подъезда. Ищете кого али как?

Затинный хотел было послать незваного собеседника, но Глебов перехватил инициативу:

– Ты угадал. Друга своего мы ищем!

– И кавой-то это?

– Ты жильца из квартиры № 18 знаешь?

– Писателя-то? А то? Лично знаком!

В голосе мужчины прозвучали нотки гордости.

Глебов взял пьяницу под руку, отвел чуть в сторону:

– Тебя как звать?

– Яков! Я здесь в соседнем подъезде обитаю. Со мной дружок, Петюня!

– Понял! Ты вот что мне скажи, Яков! Вы вчера вечером случайно около первого подъезда не терлись?

– Вчера? Вечером? Ну, как же, считай, до ночи и просидели! А че?

– Выпить хочешь?

– Не откажусь!

– Тогда вспомни, не выходила ли из подъезда женщина, которая проживала вместе с писателем?

Яков, хитро блеснув глазами, погладил отдающий синевой нос:

– Многие жильцы и выходили из подъезда, многие входили. Сразу же и не вспомнишь.

Глебов достал из кармана сторублевку:

– Эта бумажка не прояснит твою память?

– Очень даже может быть!

– Держи!

Парень принял банкноту:

– Короче, сначала, когда еще было светло, вышел сам писатель. Он тут же слинял. А потом к дому подъехала «Газель». Из нее вышли двое мужиков, зашли в подъезд. А минут через пять, ну, может, через десять вышли как раз с бабой писателя. Посадили ее в салон и тоже свалили.

– Когда это было?

– Точно не скажу. Но уже стемнело.

– Ясно! Номер «Газели» не запомнил?

– Откуда? Может, дружок? Он шоферил раньше!

Яков повернулся к собутыльнику, безразлично наблюдавшему за беседой «коллеги» с незнакомцем:

– Петюня? Петь?

– Чего?

– Подь сюда!

– Зачем?

– Подь, говорю, дело есть!

Мужик, годами постарше Якова, кряхтя, поднялся с бревна, подошел к Глебову:

– Ну, че надо?

К нему обратился Яков:

– Петь! Помнишь, вчера бабу писателя на «Газели» увезли?

– Ну и че?

– Человек интересуется номером тачки.

– А я при чем?

– Неужели не запомнил? Ведь «Газель» же жопой прямо на нас сдала, разворачиваясь.

Петюня резонно заметил:

– Ты-то его не запомнил? Че я должен был запомнить?

– Но ты же водила, Петь! И потом, у мужиков интерес не простой!

Яков показал собутыльнику полученную от Глебова сотку:

– Видишь?

– Хм! Ну, коль еще добавит столько же, можно и вспомнить!

Максим, не мешкая, достал вторую сторублевку.

Петюня аккуратно сложил купюру, сунув ее в чрево своих засаленных старых брюк, мешком висевших на нем: