— Это почемуй-то? — еще больше разъярясь, вскинулся Дмитрий.

— А потомуй-то! — сказал Док. — Напьемся — ослабеем. Не сможем идти. Пропадем.

Дождей тут в это время года уже не бывает. Машина есть машина — откажет, встанет, а в ногах силы нету. И вообще, это мой «джип» — я его взял, и вода моя! Захочу, вообще буду продавать ее вам. Сто баксов за глоток.

— Лекарь чертов! — от души ругнулся Боцман. — «Три глотка, три глотка»… Да, мужики! А откуда у Рашид-Шаха наши Ми-двадцатьчетверки?

— Думаю, из Афгана, — сказал Иван. — От одной из талибских группировок. Хотя они теперь им и самим нужны.

— Вообще, вы обратили внимание? — крикнул Пастух. — Торговать с Рашид-Шахом строго запрещено. Агрессивный режим. Каждый год-два затевает войнушку. Так чтожелезное эмбарго, контроль ООН и всякая такая штука. Тем более если наступательные вооружения. Но, судя по всему, наш эмир не бедствует. Все у него есть, и не худшие образцы. Спрашивается: откуда?

— Как обычно — от верблюда, — сказал Трубач. — Через вторые, третьи, десятые руки. Так называемые региональные конфликты для таких дядечек именины — всегда можно разжиться неплохими игрушками. Не в накладе и продавцы. А рашид-шахи не скупятся — платят вдвое и втрое. А когда ну очень хочется — так и впятеро.

— Сколько же он тогда собирался отвалить за эти два движка?

— Можете быть спокойны, — уверенно сказал Трубач, — тут пахнет миллиардами.

Представляю выражение его лица, когда он узнает, что там на самом деле. Особенно если была сделана предоплата. Вряд ли наши благодетели, посулившие ему товар, пошли бы на такую заваруху, не имея гарантий, что он готов выложить эти бабки.

— Да, — сказал Док, — выражение личика у него, наверное, будет не из приятных. А уж представьте себе выражение лица того, кому придется ему обо всем этом доложить!

Они усмехнулись.

Над равниной снова послышался знакомый грохот двигателей. Сверкая на солнце винтами, пара вертолетов возвращались. Но теперь они шли намного выше, и не по прямой, а сходились и расходились в воздухе — видно, хотели охватить взглядом большие участки равнины.

— Увы, — сказал Док. — Боюсь, им не больно хочется возвращаться.

Дорога уводила вереницу машин все дальше и дальше.

Первый этап по территории Ирана длиной свыше шестисот километров одолели только к ночи. Весь путь старались держаться где-то неподалеку от российской технички, но удавалось это не всегда. На участках, где дороги сужались, огибая горы, они обязаны были пропускать экипажи участников и взбираться на подъемы только за ними.

Все трое понимали: то, чего они опасались больше всего, могло произойти в любую минуту. И может быть, заветного груза уже давно не было в сером фургоне с надписью «Россия — спорт». Вполне вероятно, что его успели уже передать и перепрятать, а тогда… Что «тогда» — они старались даже не думать.

— Не люблю трафаретов, — сказал Михаил. — Но я летчик. У нас есть понятие «стандартное решение». Обычно оно оптимальное, потому что всегда оплачено кровью. Считаю, схема, опробованная в Красноводске, себя оправдала. Только были бы условия, чтобы занять высоту и вести наблюдение. Но в лагере надо оставить двоих на связи с наблюдателем. Его задача — корректировать и направлять. Другие предложения будут?

— Загнемся, — сказал Муха. — Мы и так уже без задних ног. Порули, блин, на таких дорогах. Честно сказать, я раза два чуть не свалился в пропасть.

— И я тоже, — сказал Артист. — Вроде все ясно, а голова на руль падает. А впереди еще вон сколько! И все труднее и труднее.

— Ясно, — сказал Михаил. — Тогда распорядок такой — по прибытии на ночевку, двое дежурят, третий спит. В три смены. В случае чего — будим спящего и работаем втроем.

Но эта ночь в отличие от прошлой пролетела без всяких событий. Никакой возни, никаких сомнительных передвижений. Видимо, тяжелейший участок вымотал всех, А на следующий день в пять утра ревущий караван, заметно поредевший, вновь отправился в путь. Только теперь они осознали мудрость принятого накануне решения — хотя бы немного отоспаться.

Все трое чувствовали себя значительно бодрее и были готовы к новым испытаниям.

— Впереди Шуштер-Эль-Ахмад, — сказал Артист. — Последняя ночевка перед Рашиджистаном. Этой ночью, думаю, будет не до сна. Крысы зашебуршатся. Или мы просто круглые дураки.

Двое суток весь мир полнился догадками об исчезновении российского самолета-гиганта, следовавшего специальным рейсом в Сингапур, имея на борту изюминку предстоящего международного авиакосмического салона. Какие только гипотезы не высказывались журналистами относительно того, что могло случиться с воздушным судном и его экипажем после того, как целым рядом контрольных станций слежения и управления воздушным движением в девятнадцать сорок по московскому времени был получен сигнал бедствия.

Как обычно, согласно международным правилам проведения полетов российская сторона обратилась ко всем странам региона, где мог находиться в тот момент Ан-124 «Руслан», бортовой номер 48-227 с просьбой дать разъяснения и предоставить российским и международным поисково-спасательным службам возможность осуществить необходимые мероприятия. А в случае, если какие-либо следы самолета будут обнаружены, поставить об этом в известность российские учреждения согласно принадлежности лайнера.

На соответствующие запросы в экстренном порядке были получены данные радиолокационных станций по всему маршруту следования самолета вплоть до момента, когда с ним была потеряна связь. Они подтвердили, что до указанного времени полет проходил нормально, без отклонений по курсу и высоте, но тотчас после тревожного сигнала самолет изменил направление движения из-за технической неисправности и перешел в резкое снижение. Других данных ни у кого не было.

Однако те же службы радиолокационного слежения в то же время отметили в соседней воздушной зоне маневры группы из нескольких неустановленных летящих объектов, которые некоторое время четко фиксировались радарами, но затем внезапно исчезли. На запросы в связи с этим все близлежащие страны заявили, что никакие их самолеты в тот момент в данном районе в воздухе не находились.

Оставалось предположить только самое худшее… И во многих сообщениях газет, появившихся в те дни в обоих полушариях, с печалью говорилось о том, что близящийся грандиозный праздник авиации и космонавтики открыл счет своих жертв, еще не начавшись.

Команды спасателей разных стран пытались обследовать с воздуха вероятные районы падения и гибели «Руслана», однако усилия их были безуспешны. Самолет летел над пустынной местностью — горными массивами и безлюдными степями, все это происходило в вечернее время суток, так что момент трагедии мог остаться незамеченным.

Истекали вторые сутки бесплодных поисков и неизвестности, когда было получено сообщение, распространенное ведомством военно-космической разведки Соединенных Штатов и через несколько часов подтвержденное аналогичным ведомством России. На фотографиях, переданных с разведывательного спутника, был отчетливо запечатлен крупный самолет на стоянке самой большой военно-воздушной базы в эмирате Рашиджистан. Посольство России и Международная организация безопасности воздушных полетов обратились к правительству эмира Рашид-Шаха с просьбой дать объяснения этому факту, так как подобные воздушные суда на данной авиабазе никогда ранее не наблюдались. Рашиджистан не спешил с ответом.

Повторное прицельное фотографирование с орбиты того же самолета более сильной оптикой позволило рассмотреть на крыльях и фюзеляже опознавательные знаки и надписи. Так было неопровержимо установлено: на снимках — исчезнувший самолет. Только после этого ситуация начала понемногу проясняться.

Представитель Рашиджистана в Международном Красном Кресте устроил брифинг, на котором сотрудники авиационных и гуманитарных организаций и корреспонденты ведущих телеграфных агентств узнали следующее: на авиабазе действительно находится указанный самолет. Он был захвачен в воздухе группой террористов, с которыми в настоящее время ведутся безуспешные переговоры. Террористы не