Мужчина удивленно встрепенулся.

– Вы Ярослав Иванович? – Он протянул руку. Варяг пожал ее, едва ощутив слабое ответное пожатие.

– И что за письмо? – равнодушно поинтересовался Суриков, скользнув потухшим взглядом по лицу незнакомца.

– Давайте присядем, – предложил Варяг. Суриков безвольно опустился на скамейку, распахнув полы плаща.

– Присели. Так что за письмо? – повторил Суриков.

– У меня нет никакого письма, Леонид Аркадьевич. У меня есть вопросы.

Бывший заместитель генерального директора «Гос-снабвооружения» поднял на собеседника глаза. В них вдруг вспыхнул огонек.

– Я, кажется, знаю, кто вы, – почти прошептал Суриков. – Вы Игнатов.

– Как вы догадались?

– Я видел ваши фотографии. Вы изменились, но не настолько, чтобы вас было не узнать. Позвольте, а мне говорили, что вы… – тут Суриков осекся. – Да нет, неважно. Что вас интересует? Хотя… – Он махнул рукой. – Тут и так ясно что – андоррские счета.

– Вы ими занимались? – Варяг поймал себя на мысли, что не испытывает к этому истерзанному алкоголем и, вероятно, душевными терзаниями мужчине никаких враждебных чувств. Скорее, сострадание.

Суриков кивнул. – По поручению Александра Ивановича Сапрыкина. Мне пришлось немало потрудиться… Хе-хе… – Суриков издал хриплый нервный смешок.

– Но все же я их нашел. Мне ваша бухгалтерская документация снилась по ночам.

Деньги уходили из Москвы в Латвию и Белоруссию, оттуда в Лихтенштейн, а уж оттуда по десяткам каналов – в Андорру и оседали на счетах пяти тамошних банков. Здорово придумано. Жаль, не удалось в эту самую Андорру съездить – говорят, чудесной красоты место в горах… Горная республика. Сапрыкин – тот ездил, и не один раз.

– Кто такой Сапрыкин? – спросил Варяг. Эту фамилию он слышал впервые.

Суриков тяжело вздохнул:

– Поищите в администрации президента России. Александр Иванович Сапрыкин – большой маленький человек…

– А когда вы нашли деньги… – продолжал Варяг.

– …то ими сразу же занялся Сапрыкин. Он меня отстранил от этой операции. Я не в курсе, куда и, главное, как он их перевел… Счета в Андорре ведь были номерные. Там надо было знать коды доступа… Но думаю, Сапрыкин это выяснил по своим каналам.

– Каким образом вы узнали, что это за деньги? – вдруг спросил Варяг. Он, кажется, догадался, с чем связана нервная запойность бедняги Сурикова: когда тот понял, что с его помощью были украдены миллиарды русского воровского сообщества, им овладел животный страх за свою жизнь.

– Совершенно случайно. Я услышал телефонный разговор Сапрыкина с одним человеком.

– С кем?

– Не знаю. Сапрыкин разговаривал при мне по мобильнику и назвал его только один раз… Тот человек ему позвонил во время нашего разговора…

– В офисе «Госснабвооружения»? – недоверчиво спросил Владислав.

– Нет, – покачал головой Суриков. – У него на даче в Жуковке… Он назвал того человека «Евгений Николаевич».

Евгений Николаевич Урусов! Так, значит, Сапрыкин лично давал указания Урусову! Генерал милиции был для него только прикрытием…

– Так. И что дальше?

– Он спросил у этого самого Евгения Николаевича, может ли тот гарантировать… не помню точно… словом, может ли он увести воров… вот так он и сказал: воров… на ложный след.

– В каком смысле? – решил уточнить Варяг. Суриков пожал плечами:

– Не знаю. Очевидно, чтобы воры не заподозрили Сапрыкина в… воровстве!

– Суриков слабо хохотнул, оценив свой каламбур. – Это все, что мне известно. – Он поднял на Варяга мутный взгляд. – Скажите, а вы… тоже из них?

– Из них, – кивнул Варяг.

– Вы меня убьете? – Суриков задал вопрос с равнодушной обреченностью.

Владислав положил руку ему на плечо, слегка похлопал и тихо, но твердо сказал:

– Ничего не бойтесь. Вы перед нами ни в чем не виноваты. Вы просто сделали свою работу. Но если Сапрыкин или связанные с ним люди узнают о нашей с вами встрече, они вас точно убьют! Так что будьте осторожны.

Суриков поднялся со скамейки и, не попрощавшись, неторопливо зашагал прочь.

Вечером Варяг вышел прогуляться в сквер около дома и, когда улица опустела, зашел в телефонную будку и связался с Москвой.