с братьями, раз им так хочется. Я обойдусь. Жил же до сих пор вполне нормально. Значит проживу и дальше. А почему нет? И разве у меня больше нет никаких дел, кроме как без конца гоняться по бескрайней пустыне за двумя проходимцами? Мне Купидон дал всего две недели сроку для того, чтобы я объяснился с Наташей. Одна из них уже прошла. Я не сделал даже попытки. Но вот вроде бы наметилась перспектива; крупная остановка, большой город, благодарные жители, роскошный дворец, даже рабы, и на тебе, опять все бросай и беги. Беги, Адал, беги!

Стелла ожидающе прожигала меня пронзительным взглядом. Она ждала ответа.

– А может они вернутся? – робко спросил я.

– Ты на это надеешься?

– Если честно, то нет. Хотя, человек без надежды, что модница без одежды.

– Они не вернутся!

– И что теперь?

– Только одно. Погоня.

Мы вышли из спальни, прошлись по коридорам и оказались во дворе. Здесь уже возвышались верблюды, вокруг которых суетились рабы, нагружая их мешками с провизией и водой.

– Жаль, что с нами нет кентавров, – задирая голову, чтобы рассмотреть наши будущие корабли пустыни, вздохнул я. – На них было так удобно и быстро. К тому же было с кем поболтать по дороге. И не так высоко.

Теперь уже простонала Стелла:

– Тебе лишь бы болтать, Адал Атрейосс! Мы препираемся с тобой уже десять минут, а время уходит.

– Да, кстати, а сколько сейчас времени?

– Три часа дня!

– Три часа дня? – ахнул я. – Это я столько спал?

Стелла покраснела и тут же потупилась. Я понял, что она тоже проснулась не так уж и давно. Значит у нее в отличии от меня безгрешного была веселая ночка. И я даже подозреваю, с кем она ее провела.

– А где Геркулес, где Наташа? – спросил я.

– Геркулес готовится к походу, а Наташа только что была со мной. Где она, кстати? Куда подевалась? Вот несносная девочка! Придется ее оставить здесь.

– Ну уж нет! – раздался голос Наташи. – Я уже готова. И не надейтесь от меня избавиться.

– С чего ты решила, что мы хотим от тебя избавиться? – спросил я ее.

Девушка гневно вздернула плечами и фыркнула, точно рассерженная кошка:

– У тебя ведь теперь полный арсенал девиц, безропотных и покорных, которых ты можешь заставить делать что угодно! Рабовладелец! Эксплуататор! Тиран!

Во дает!

– Уж кто бы говорил! – ответил я. – У меня дома во всяком случае домработницы нет!

– Наша домработница, – тут же парировала Наташа, – к твоему сведению получает зарплату. И очень неплохую. А ты, ты заплатил тем двум девушкам, которых ты подло заставил ублажать себя и исполнять твои сексуальные фантазии?

– Что ты такое говоришь? Какие еще сексуальные фантазии? Я просто…

– Я все видела, как ты там забавлялся в ванной, да еще сразу с двумя. Извращенец! Я же не слепая! Чего ты оправдываешься?

– Вовсе я не оправдываюсь!

– Оправдываешься! Хотя можешь не оправдываться. Мне то какое дело до того, с кем ты там развлекаешься?

Вот так! И надо было мне лезть в эту проклятую ванну? Чего я там забыл? Теперь Наташа считает меня не знай кем. Я просто не нашелся что ей ответить.

– Видеть тебя не могу! – воскликнула Наташа. Она отвернулась и всхлипнула. – Лучше бы я ушла вместе с Диогеном!

И опять я не нашелся, что ответить. Только по сердцу словно ножом полоснули.

Появился Геркулес. Он был, как всегда доволен жизнью. Никакие обстоятельства не могли выбить его из колеи. Вот это я и называю быть в ладу с самим собой. Он подошел к Стелле и нежно чмокнул ее в щечку:

– Как твои дела, дорогая?

– У меня отлично, любимый, а вот Адал с Наташей поссорились. И как раз перед тяжелой дорогой.

Геркулес повернулся к нам:

– Это правда?

Я промолчал. Наташа тоже.

– Понятно, – вздохнул мой друг. – Нет хуже приметы, чем ссора перед дорогой. А ну, быстро подайте друг другу руки и поцелуйтесь в знак примирения.