– Сергиенко – ты труп!..

Утром следующего дня к капитану наведался майор Петрогородцев – бывший заместитель погибшего Чижа, а ныне временно исполняющий обязанности начальника подмосковного ОВД. Но разговор между мужчинами не заладился с самого начала. И на то была весомая причина. Майор сообщил своему подчиненному, что грузчика пришлось отпустить. Причину своего поступка он пояснил следующим образом. Мол, вчера вечером в областное УВД пришло видео-обращение, в котором некий тип в черной маске, представившийся одним из агентов тайной организации по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти, сообщил, что он и его единомышленники объявляют войну «оборотням в погонах» и что на казни подполковника они не остановятся. Также им было заявлено, что арестованный Сергиенко не имеет никакого отношения к организации и если его немедленно не освободят, то на непосредственного начальника Чижа из областного управления будет совершено успешное покушение. Ну, генерал и струхнул, пошел на попятную. Ведь Чиж назвал его среди своих основных покровителей и именно его обвинил в изнасиловании несовершеннолетней и ее убийстве.

– …Какие антикоры? Какой генерал? – сокрушался Волошин, не веря своим ушам. – Этот козел меня в Квазимодо превратил. Теперь со мной ни одна баба в постель не ляжет. Разве что только самая последняя шлюха, и то морду воротить станет. А ты этого гаденыша взял да на свободу, – исходил он слюной, – и все потому, что какой-то клоун в маске идиотскую запись в управление прислал. Так, что ли?

– Клоун не клоун, но после появления этого видео мне сверху ценное указание спустили – Сергиенко отпустить на свободу и снять с него все обвинения, связанные с убийством Чижа.

– На свободу? А моя морда, покалеченная при исполнении, значит, ничего не стоит? – возмутился опер.

– С твоей мордой отдельная история. По ней следствие никто не закрывал, она в отдельное дело выделена. Но, согласно тому же ЦУ, Сергиенко в рамках этого нового дела отпущен под подписку о невыезде. В дальнейшем будет признано, что действовал он в состоянии аффекта, не отдавая себе отчета о последствиях. Его действия будут квалифицированы как незначительное превышение необходимой самообороны. Так что в сухом остатке Сергиенко отделается условным сроком.

– И что, мне теперь от радости прыгать? – возмутился опер.

– Ничего не могу поделать. Так выше решили. Вместе с тем от меня потребовали в кратчайшие сроки навести в Отделе порядок, мотивировав тем, что пришлют к нам нового начальника из Ростова-на-Дону, будь он неладен, – заскрежетал зубами Петрогородцев, который и сам метил на эту должность. – Представляешь, какая подлянка? Но, как говорят в народе – беда не ходит одна. И правильно, между прочим, говорят, – и тут он смолк, сжал пальцы в кулаки – да с таким остервенением, что аж костяшки побелели.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился капитан.

– А то, что я пробил нашего будущего начальника по своим каналам и выяснил, что он за птица. И птица эта мне сразу не понравилась. В общем, сам взгляни и сделай выводы, – майор покопался в портфеле и протянул Волошину прозрачный файл, в который было заправлено несколько отксерокопированных листов формата «А-4».

Тот торопливо вытащил их. На первом листе была отпечатана черно-белая фотография широкоплечего и коротко стриженного мужчины в кителе с погонами полковника. На втором – краткая биография высокопоставленного силовика: где родился, учился и так далее. На третьем перечислялись все его заслуги перед Родиной. Ознакомившись с последними, опер озадаченно хмыкнул себе под нос.

– То-то и оно, – цокнул языком Петрогородцев, принимая из рук подчиненного файл. – А фамилия его меня вообще убила – Правдеев, то есть за правду ратующий. И заметь, что все заслуги этого полковника и не заслуги вовсе, а форменное вредительство. Иначе как объяснить то, что, будучи начальником УВД по одному из округов Ростова, он за один день с бойцами столичной «Альфы» накрыл целую сеть наркопритонов, которую «крышевал» весь младший офицерский состав его же управления. Накрыл и накрыл, дело святое. Но вместо того, чтобы зарядить «откупные» и войти в долю, как сделал бы любой нормальный человек, Правдеев дает ход уголовному делу, направляя все материалы в Следственный комитет. И таких примеров, как ты уже убедился, в его биографии уйма. Правдеева перебрасывают с места на место.

– Все, накрылся наш бизнес медным тазом, – бесцветным голосом проговорил Волошин.

– Это мы еще посмотрим, – с вызовом заявил майор.

– А что тут смотреть? И так все ясно. Или ты думаешь, что этот полковник будет спокойно смотреть на то, как мы с тобой вместе с бандитами подпольные казино открываем, бордели и как к нам коммерсы на поклон ходят и конверты со взятками дают? Он же вроде неподкупный, такого не потерпит, – убежденно произнес капитан.

– Получается, совсем денег не берет? Такой дурной?

– Нет – честный, во всяком случае, если верить информации.

В отличие от Волошина, Петрогородцев не был столь пессимистичен в прогнозах. И даже разработал какой-никакой план действий на перспективу.

– Да погоди ты голову пеплом посыпать. Еще не все потеряно, – ухмыльнулся майор. – Для начала мы этому полкану аккуратно лаве предложим. Жадничать не станем. А потом посмотрим на его реакцию. Если он нас подальше пошлет, значит, действительно неподкупный и упертый, как баран. Если же согласится – тогда мы с ним сработаемся. Хотя я в этом сильно сомневаюсь. И все же попробовать стоит, вдруг ему надоело честным офицером быть и на одну зарплату жить? Возьмет да махнет рукой на свои принципы, – рассуждал он. – Но, даже если Правдеев откажется, не беда. Звоним Магомеду, описываем ему ситуацию и ждем. Ждать придется недолго. Так как на следующие сутки полковник попадет в ДТП со смертельным исходом. Комар носа не подточит – все будет выглядеть как несчастный случай. Ну, а затем я становлюсь начальником ОВД, а ты, соответственно, – моим замом. И наш общий бизнес взлетает на новые высоты. Как тебе такой поворот событий, а?

Капитан хотел было что-то ответить, но Петрогородцева некстати побеспокоили телефонным звонком. Обычно в таких случаях он сбрасывал входящий вызов, заканчивал важный разговор, а потом перезванивал абоненту. Но как только майор достал мобильник и посмотрел на определившийся номер, его спина сама собой вытянулась в струнку. Он бросил многозначительный взгляд на Волошина – дескать, потом договорим, подхватился и пулей вылетел из больничной палаты.

Какое-то время заинтригованный опер гадал, что же это за такой важный «перец» маякнул временно исполняющему обязанности начальника ОВД. Причем настолько важный, что одним лишь звонком заставил того едва ли не честь ему отдать. Но на ум так никто и не пришел.

– Либо у меня совсем с памятью плохо стало, либо я чего-то не знаю. Черт с ним, потом у майора выясню. Мы же с ним, как-никак, партнеры, друг о друге все должны знать, – решил капитан, сполз с кровати, подошел к новому зеркалу над раковиной, которое повесили взамен старого, разбитого, и с нескрываемым отвращением посмотрел на свое отражение. – Ну и рожа у тебя, Шарапов, – скривил он губы, осторожно ощупывая грубые швы на щеках, подбородке, носу.

Остаток дня Волошин провел за чтением свежих газет и журналов, которые принес Петрогородцев. Как ни странно, они помогли ему отвлечься от действительности, забыть о своем изуродованном лице. Но ночью менту приснился кошмарный сон, в котором за ним гнался Сергиенко с жужжащим и гудящим, словно целый рой пчел, совдеповским вентилятором. И таки настиг его. Именно в тот момент произошло пробуждение.

Покрытый липким потом капитан долго сидел на скрипучей койке, завороженно смотрел на призрачную луну за окном и клялся самому себе, что как только его выпишут из больницы, то первое, что он сделает – отомстит грузчику. Нет, убивать Сергиенко опер не собирался. У ментов свои способы. Ему хотелось лишь одного – чтобы тот на своей шкуре прочувствовал, каково это – подойти к зеркалу и увидеть там не себя, а какого-то уродца, при этом осознавая, что это отражение будет преследовать тебя всю жизнь.

Только несколько человек в подмосковном городе знали, что на мансарде неприметного с виду здания, находящегося всего в одном квартале от того самого ОВД, который до недавних пор возглавлял убитый подполковник Чиж, располагался один из многочисленных офисов мощнейшей и отлично законспирированной тайной структуры Российской Федерации. Возглавлял ее Павел Игнатьевич Дугин. В