В эфире молчали. Потом скрипучий голос осторожно спросил:
– Что-нибудь случилось?
– Нет-нет, – сказал Юрковский. – Ему просто запретили летать. Вот уже год.
В эфире вздохнули.
– Да-а, – сказал директор. – Вот скоро и мы так же.
– Надеюсь, еще не скоро, – сухо сказал Юрковский. – Ну, как там твои справки?
– Так, – сказал голос. – Минутку. Слушай. На Рею твоему сварщику лететь не нужно. Добровольцев мы перебросили на «Кольцо-2». Там они нужнее. На «Кольцо-2», если повезет, отправишь его прямо с «Кольца-1». А если не повезет – отправим его отсюда, с Титана.
– Что значит – повезет, не повезет?
– Два раза в декаду на Кольцо ходят швейцарцы, возят продовольствие. Возможно, ты застанешь швейцарский бот на «Кольце-1».
– Понимаю, – сказал Юрковский. – Ну что ж, хорошо. У меня к тебе пока больше ничего нет. До встречи.
– Спокойной плазмы, Володя, – сказал директор. – Не провалитесь там в Сатурн.
– Тьфу на тебя, – проворчал Быков и выключил рацию.
– Ясно, кадет? – спросил Юрковский.
– Ясно, – сказал Юра и вздохнул.
– Ты что, недоволен?
– Да нет, работать все равно где, – сказал Юра. – Не в этом дело.
Обсерватория «Кольцо-1» двигалась в плоскости Кольца Сатурна по круговой орбите и делала полный оборот за четырнадцать с половиной часов. Станция была молодая, ее постройку закончили всего год назад. Экипаж ее состоял из десяти планетологов, занятых исследованием Кольца, и четырех инженер- контролеров. Работы у инженер-контролеров было очень много: некоторые агрегаты и системы обсерватории – обогреватели, кислородные регенераторы, гидросистема – еще не были окончательно отрегулированы. Неудобства, связанные с этим, нимало не смущали планетологов, тем более что бо?льшую часть времени они проводили в космоскафах, плавая над Кольцом. Работе планетологов Кольца придавалось большое значение в системе Сатурна. Планетологи рассчитывали найти в Кольце воду, железо, редкие металлы – это дало бы системе автономность в снабжении горючим и материалами. Правда, даже если бы эти поиски увенчались успехом, воспользоваться такими находками пока не представлялось возможным. Не был еще создан снаряд, способный войти в сверкающие толщи колец Сатурна и вернуться оттуда невредимым.
Алексей Петрович Быков подвел «Тахмасиб» к внешней линии доков и осторожно пришвартовался. Подход к искусственным спутникам – дело тонкое, требующее мастерства и ювелирного изящества. В таких случаях Алексей Петрович вставал с кресла и сам поднимался в рубку. У внешних доков уже стоял какой-то бот, судя по обводам – продовольственный танкер.
– Стажер, – сказал Быков. – Тебе повезло. Собирай чемодан.
Юра промолчал.
– Экипаж отпускаю на берег, – объявил Быков. – Если пригласят к ужину – не увлекайтесь. Здесь вам не отель. А лучше всего захватите с собой консервы и минеральную воду.
– Увеличим круговорот, – вполголоса сказал Жилин.
Снаружи послышался скрип и скрежет – это дежурный диспетчер прилаживал к внешнему люку «Тахмасиба» герметическую перемычку. Через пять минут он сообщил по радио:
– Можно выходить. Только одевайтесь потеплее.
– Это почему? – осведомился Быков.
– Мы регулируем кондиционирование, – ответил дежурный и дал отбой.
– Что значит – теплее? – возмутился Юрковский. – Что надевать? Фланель? Или как это там называлось – валенки? Стеганки? Ватники?
Быков сказал:
– Надевай свитер. Надевай теплые носки. Меховую куртку неплохо надеть. С электроподогревом.
– Я надену джемпер, – сказал Михаил Антонович. – У меня есть очень красивый джемпер. С парусом.
– А у меня ничего нет, – грустно сказал Юра. – Могу вот надеть несколько безрукавок.
– Безобразие, – сказал Юрковский. – У меня тоже ничего нет.
– Надень свой халат, – посоветовал Быков и отправился к себе в каюту.
В обсерваторию они вступили все вместе, одетые очень разнообразно и тепло. На Быкове была гренландская меховая куртка. Михаил Антонович тоже надел куртку и натянул на ноги унты. Унты были лишены магнитных подков, и Михаила Антоновича тащили, как привязной аэростат. Жилин натянул свитер и один свитер дал Юре. Кроме того, на Юре были меховые штаны Быкова, которые он затянул под мышками. Меховые штаны Жилина были на Юрковском. И еще на Юрковском были джемпер Михаила Антоновича с парусом и очень красивый белый пиджак.
В кессоне их встретил дежурный диспетчер в трусах и майке. В кессоне была удушливая жара, как в шведской бане.
– Здравствуйте, – сказал диспетчер. Он оглядел гостей и нахмурился. – Я же сказал: одеться потеплее.
