хоть какую нибудь работу за доллар в день, но работы пе было. С наступлением осени и завершением полевых уборочных работ батраки и сезонные рабочие потоком устремились в город, пополняя ряды слушателей Кирни па заброшенных песчаных участках, оставшихся в наследство от Йерба-Буэны. Кирпи говорил им именпо то, что они так жаждали услышать: он резко выступал против повсеместной коррупции властей города и штата; заявлял о праве людей ца труд; о жестокой несправедливости положения, при (котором на Поб-Хилл, прямо над ними, высятся дома миллионеров, а тысячи безработных вынуждены скитаться без крыши над головой и без пищи для своих семей. Слова Кирпи находили горячий отклик в сердцах рабочего люда Сан-Франциско, который только что собственными глазами наблюдал образование «Бригады ручек от кирок», чтобы палками загнать их под ярмо.

Генри Джордж, калифорнийский журналист, посвятив ший себя экономике и работавший в это время над последними главами книги «Прогресс и бедность», сообщает, что

На одном из первых мптипгог! Кпргш описал картипу московского пожара 1812 года и заявил, что подобпая же участь, возможно, ожидает и Сан-Франциско. Одним из намерений Кирпи было превращение своего профсоюза в политическую партию. В следующем году намечались выборы делегатов в конвепт, который должен был переписать наново конституцию Калифорпии. Он создал Рабочую партию и решил выдвинуть от псе достаточное число делегатов, ^,чтобы получить перевес в копвспте.

День благодарения Кирпи отмстил тем, что во главо нескольких тысяч своих последователей направился на Ноб-Хилл, чтобы разрушить «проклятую сетку», которой Чарли Крокер окружил дом пекосго Джанга за то, что тот отказался предать его Крокеру.

Кнрнц был арестован за подстрекательство к беспорядкам. Совет Сап-Фрапциско припял постановление, запрещающее собрапия па песчаных участках. Нарисованная Нэстом каррикатура изображала Кирнн вооружеппым револьвером и ножом, с табличкой на шее с наднисыо «Коммунист». Одной рукой он поднимал факел анархии, а в другой держал свиток с наднисыо «Власть толпы».

Судья освободил Кирпи, поскольку оп пикого пи к чему пе подстрекал. В последующие недели Кирни арестовывали почти ежедпевпо, если он в этот день выступал с речыо, и продернеали в тюрьме в общей сложности две недели; по невозможно было пайти судыо или присяжных, которые готовы были бы вынести обвинительный приговор. С каждым арестом росло число его сторонников; был момент, когда возникли серьезные опасепия, что сторонники Кирни пойдут па штурм тюрьмы и силой освободят своего вождя. Сенат Калифорнии принял закоп, единственной целью которого было воспрепятствовать публичпым выступлениям Кирни. Закон этот в Сап-Франциско сразу же окрестили «Закопом кляпа». Все эти ограничительные меры отнюдь по способны были успокоить рабочих Сан- Франциско или самого Кирпи. На следующем же собрании оп восклицал: «Когда члены законодательных органов переступают границы приличий, я говорю: «Петля! Пеньковая петля для них!» Это прызывный клич свободы».

От участия в классовой борьбе пе смогли удержаться и газеты: «Кропикл» выступала в защиту Кирни и отводила ему мпого места на своих страницах, пытаясь завоевать подписчиков из среды рабочих, которые ранее более сим- патизпровали «Колл», что же касается «Колл», то она па-

?»та па каждое его слово. В пылу борьбы газеты потом ¹¹'¹^учшлись каким- то образом поменяться местами. Несомненным результатом всех этих попыток заставить Кир- пи замолчать или отправить его за решетку был огромный рост'его последователей. В конце концов ему удалось привлечь па сторопу движения большинство среднего класса Сап-Фрапциско.

Кирни выступал в одном политическом клубе за дру гим, используя их в качестве открытой трибуны и укладывая'на лопатки одного противника за другим своим могучим голосом, красноречием и знанием ораторских приемов, а также тем, что в своих речах он вскрывал подоплеку экономических и политических пороков текущего десятилетия. Генри Джордж писал: «Кирни уже сумел добиться того, что в глазах многих тысяч было грандиозным успехом. Никому не известный ломовик, без всяких преимуществ, пе имея пи средств, ни покровителей, апеллируя ко всеобщему недовольству, занял место влиятельного лидера и пользуется властью и славой».

Кирпи пе выдвинул своей кандидатуры в делегаты конституционного конвента, но список кандидатов от его Рабочей партии, выступающей с требованиями «восьмичасового рабочего дня, прямых выборов в сенат Соединенных Штатов, обязательного всеобщего обучения, государственного контроля над железными дорогами, более справедливого налогообложения и устранения китайских рабочих, которые являлись штрейкбрехерами», пользовался такой поддержкой, что республиканцы и демократы объединили свои усилия, выдвинув список «беспартийных делегатов» и пытаясь противостоять его «угрожающе радикальным» требованиям. Хотя им удалось протащить многих своих делегатов из других частей штата, Рабочая партия Саи- Франциско выиграла здесь выборы с огромным преимуществом и направила в конвепт мощную группу своих сторонников.

Делегаты Кирни избирались из неопытных и бесхитростных представителей трудового люда Сан- Франциско. Им трудпо было противостоять юристам Южной Тихоокеанской. Поскольку Кирни не выдвигал своей кандидатуры, он лишен был возможности участвовать в дебатах и руководить действиями своих сторонников. Рабочая партия объединилась с представителями фермеров, однако коп- понт увяз и длительных дебатах, скорее напутывая, чем решая проблемы штата.

Сторонники Кирни в Сан-Франциско и центральной Калифорнии были горько разочарованы ничтожными плодами своего предвыборного энтузиазма. Кирни, который пламенными речами пытался сплотить движение, был присужден к уплате тысячи долларов штрафа и тюремному заключению. Па этот раз оппозиция позаботилась о 'том, чтобы его из тюрьмы не выпустили, а сторонники его не поднялись, чтобы освободить своего вождя. Занугапные, обмапутые и преданные, они отошли от борьбы. Первое боевое выступление рабочих Калифорнии, выдвинувших политические цели, закончилось безрезультатно.

Дэнис Кирни заложил начало боевого движения рабочих Дальнего Запада за экономические и социальные преобразования. Он оказался за решеткой, однако Южная Тихоокеанская с тех пор не могла почивать па лаврах: в повых местах ей предстояло наталкиваться на ожесточенное сопротивление.

К 1877 году поселенцы в долине Тыолэ превратили солончаковые пустоши в плодородную землю, и тут Южная Тихоокеанская на основании предоставленных ей правительством привилегий предъявила свои права на эту долину.

Поселенцы, которым твердо обещали, что земля, которую они обрабатывают, будет продана им по цепе от двух с половиной до пяти долларов за акр, теперь узнали, что эту самую землю продают любым желающим, но уже по цене от 25 до 40 долларов за акр. Их фермы перейдут, таким образом, тому, кто предложит за них более высокую цепу. Все, что они сделали здесь: ирригационная система, каналы и дамбы, дороги, распаханные ноля, сады, дома и сараи, - принадлелепт Южной Тихооксапскои и может быть куплено только по цепам, устанавливаемым Южпойг Тихоокеанской!

Привычные к взаимовыручке, которая помогала пм здесь выжить, поселенцы сформировали Поселенческую лигу и направили изложение своего дела вместе с оригиналами подписанных с Южной Тихоокеанской контрактов своему представителю в конгрессе. Только позднее выяснилось, что Южная Тихоокеанская уже давно держала этого конгрессмена в своем кармане. Поселенцы наняли адвокатов и подали заявление в федералЬш,ш суд, но и отот суд был куплен зарапее Южной Тихоокеанской и выступал па стороне железной дороги.

Южная Тихоокеанская рекламировала меж тем свои земельные участки по всей страпе. Покупатели, ничего но подозревая о ситуации в долине Тыол?», приезжали сюда для поселепия. Вырастали новые дома, и новые колонисты стали перекрывать ирригационные каналы старых поселенцев. Однажды ночыо Поселенческая лига в полном составе пришла к одному из повых домов. Они вывели хозяев, вьшссли из дома все имущество, дом подожгли. Новые колонизаторы уехали. Теперь никого нельзя было уговорить купить землю в этой долине.

Вскоре после того, как известия о поджоге дошли до конторы Южной Тихоокеанской, с поезда Южной Тихоокеанской сошли на платформу станции в Хэпфорде два человека. Это были Харт и Кроу; каждому из пих была предложена ферма из числа тех, что принадлежали поселенцам в долине Тыолэ, если только они сумеют ее обо- ропить от Поселенческой лиги. Харт н Кроу привезли с собой целый арсенал ружей и револьверов, а также изрядный запас патропов к пим.

Утром 10 мая 1880 года судебпый исполнитель райопа, получив в суде ордер о выселепии поселенцев, прибыл сюда для исполнения предписаний суда. В то время как лига во главе с мэром Томасом Мак-Гуидц заседала в другой части долины, судебный исполнитель в одной двуколке, а Харт и Кроу во второй