гравия. Другие работавшие по соседству старатели ограничивались тем, что попросту кляли почем зря этот песок; однако Билли Стивене и Альвинус Вуд, подобно Алле- ну и Хозии Гроушам в Неваде, обладали паучпым складом ума. Опи изучили смываемую водой смесь, 'а потом произвели несколько минералогических и химических анализов. И тут обнаружилось, что этот досадивший всем тяжелый гравий представляет собой углефицированный свинец, то есть лучшую из всех возможных комбинаций, свидетельствующих о наличии серебра.

Никому не сказав о своем открытии, Стивене и Вуд принялись пробивать пробные шурфы выше по склону горы, пытаясь обнаружить основное залегание. Опи очень быстро отыскали его: пласт руды более десяти футов толщиной нашли в том единственном месте, где рудная жила выходит па поверхность горы.

Уильям Стивепс, взявший на себя деловое руководство, нанял группу старателей-неудачников и поставил их на работу. Когда рудокопы поняли, что добывают пе золото, а какой-то пикому пе нужпый минерал, они решили, что работают на сумасшедшего. Ропот становился все более громким и открытым, и пакопец Стивепс сообразил, что его вместе с ¦партнером могут просто изгнать из этого оайопа как пежелательных граждап; оп рассказал правду о своей находке старику по имени Уоллс. Уоллс быстро сообразил, что Стивене и Вуд вполне нормальные люди, но все равно тут же взял расчет и бросился на склон горы, чтобы застолбить заявку. Все остальные работники Сти- венса и Вуда последовали его примеру.

Известие о богатой находке разнеслось но горам быстрее индейских дымовых сигналов. Поток людей, хлынувший сюда весной и летом 1870 года, состоял в основном из рудокопов н старателей с близлежащих россыпей; на следующую весну, когда началось таяние снегов, люди потянулись из остального Колорадо.

Всему этому людскому потоку негде было найти пристанище. Старатели, которым удалось снять себе место для ночлега на полу в палатке, считались счастливчиками. Была открыта лесопильня, и люди выстаивали в очереди, чтобы схватить сырые доски для постройки навесов, ночлежек, складов, а потом - салунов и игорных домов.

Разбогатевший старатель но имени Декстер купил рудпик Роберта Ли за 10 ООО ?долларов, нанял команду рудокопов и пробил штрек глубиной сто футов, так и пе найдя никакой руды. Когда синдикат предложил ему 30 000 долларов за рудник, он крикнул вниз своим рабочим, чтобы они забирали свои кирки и прочие инструменты и убирались вон. Рабочие как раз были заняты сверлением шурфов для закладки динамита; они спросили у своего хозяина, не стоит ли им произвести еще хотя бы один изрыл.

«Нет, поднимайтесь наверх, - ответил Декстер. - В эту проклятую дыру я пе влои{у больше ни цента».

Новые владельцы заложили динамитные заряды в уже высверленные шурфы, взорвали их, а когда дым рассеялся, обнаружили, что открыли жилу серебряной руды настолько чистую, что за первые двадцать четыре часа они добыли девяносто пять тонн руды с содержанием серебра на 118 500 долларов. Па доставку всего этого богатства на поверхность они затратили ровно (Ю долларов.

Лидвилл и насилие были братьями-близнецами.

В путеводителе для желающих направиться в эти места первым советом было: «Приезжайте, прихватив с. собой пару револьверов». При том что в игру входили станки в миллионы долларов, захват рудников разросся до пе видаппых в истории Дальпего Запада масштабов. Мелкие предприниматели и старатели создали шахтерскую гвардию, в состав которой вошли «те, кто известны как люди с малым капиталом, а иными словами, те, для кого единственным средством против захватчиков шахт являются пули». Когда отчаянная шайка во главе с паглецом по фамилии Уильяме ворвалась в рудник «Айрон-Силь- вер» и попыталась захватить его, под землей завязалась перестрелка, в результате которой было песколько убитых и раненых. Некоторые крупные шахты держали отряды стражников численностью до тридцати человек, вооруженных винчестерами. В первое время споры решались при помощи морских револьверов, ¦позже - в судах. Уильям Стивене, первооткрыватель всего этого серебряного царства, говорил: «Из общей суммы в 11000 000, полученной на руднике? «Айрон-Сильвер», 7 000 000 долларов были предметом судебных разбирательств».

Даже священники оказывались жертвами захвата церковного имущества. Преподобный мистер Т. А. Юззелл прибыл в город, купил участок и приступил к возведению первой церкви в этом районе. Через несколько дней оп увидел, что группа незнакомых людей выгружает лес на его участке и собирается строить здесь свое здание. Проповедник объяснил им, что здесь оп строит церковь. Когда незнакомцы порекомендовали ему сворачивать свою церковь и убираться отсюда, преподобный мистер Юззелл спял сутану и, закатав рукава, рипулся на тех, кто решил лишить его собственности… В итоге церковь была построена.

Город, возникший здесь, не имел пока ни названия, ни органов управления. 14 января 1878 года восемнадцать друзей Г. А. У. Тейбора, который в 1877 году прибыл сюда из Оро-Сити, где он десятилетним трудом сумел накопить денег па покупку бакалейной лавки, собрались в каретном сарае. Они решили установить закон и порядок, которых здесь явно не хватало, свидетельством чего была постоянная рубрика в местпой газете «Пули к завтраку», в которой за завтраком ежедневно можно было прочитать о ионом убийстве. Город решено было назвать Лпдвиллом.

На этом первом собрапии Г. А. У. Тейбор благодаря своей прошлой политической активности в Оро-Сити был избран мэром Лндвилла. Он стал также городским казначеем и почтмейстером. Тейбор питал иллюзии, отдающие манией величия,!побил поговорить об огромных богатствах которые он рассчитывает получить, хотя два десятилетия пионерской деятельности в Колорадо с трудом обеспечили ему весьма скромные средства. Общительный, компанейский и щедрый, Тейбор был самым популярным человеком, куда бы он ни ¦попадал. Казалось, что годы но имеют над ним власти. Его жена Аугуста была опорой и основой семьи; она вела торговлю в бакалейной лавке, принимала и выдавала почту в почтовой конторе, ведала семейным бюджетом.

К лету 1878 года рассказы о Лидвилле облетели весь мир. Тропы, ведущие к нему, оказались забитымн вереницами людей, как это было на дорогах через Сьерра- Неваду к Вирджиния-Сити девятнадцать лет назад. Страшные снежные заносы и мучительные холода на высоте, превышающей уровень десять тысяч футов, никого не отпугивали.

Карлайл Чэннинг, который прибыл в Лидвилл в январе 1879 года с намерением выпускать газету «Кроникл», рассказывал об ужасной дорого из Денвера, когда температура все время стояла ниже нуля. В Денвере ему еще повезло - ?па ночевку он устроился в постели с совершенно незнакомым ему человеком.

Дома в городе вытянулись вдоль главной дороги примерно на четыре мили, следуя очертаниям ущелья. Все они были построепы из бревен и грубо отесанных балок. Каждая вторая дверь лзела в салун, танцзал или игорный притоп. Улицы вечером освещались только падавшим из окон светом.

Городское управление из восемнадцати человек выбрало шерифа и построило маленькую тюрьму, однако и тут общество Лидвилла избегало формальностей. Скотти Сломанный Нос сидел в тюрьме за дебош в пьяном виде, но ему удалось продать какому-то неизвестному свою заявку за тридцать тысяч долларов. Сломанный Нос тут же уплатил штраф за всех сидевших в тюрьме и пригласил всю компанию отпраздновать это событие в «Топтине», который в Лидвилле считался фешепебельпым рестораном. Там он купил им столько спиртного, что к полуночи пьяная компания снова оказалась в кутузке.

С наибольшей изысканностью в городе обставлялись веселые дома. «Краспая лампа», по утверждению се владельцев, была самым респектабельным из заведений. «Это по-настоящему веселый дом со всеми вытекающими отсюда последствиями. Девушки здесь круглее, розовее и красивее, чем где угодно. Уносясь с ними в ритме вальса, вы не станете ломать себе голову вопросом, открыты ли сейчас школы и почему девчонки из них находятся здесь, потому что плевать вам па это».

Два женских парикмахера приехали из Чикаго, а «доктор», как две капли воды походивший на своих предшественников из Калифорнии - Марша, Микса и де Сандель- са, привез с собой электрический стул, оснащенный «гальванической батареей Фарадеи», который с гарантией вытрясал из пациентов все недомогания. Еще один «доктор», Чарлз Бродбент, объявивший себя френологом, изучал шишки на голове, а потом за два доллара давал квалифицированный совет, на ком именно следует жениться.

Не были забыты и искусства: в Лидвилле имелся татуировщик, который вытатуировы.вал монограммы