приступить к выпуску газеты.

Правительство территории Колорадо, видя успех этих колоний, решило объявить миру о своем существовании и образовало Иммиграционное бюро. Целые караваны начали прибывать из Огайо, Мичигана и Кентукки. В складчину они покупали землю, а затем делили на участки в зависимости от платежеспособности желающих. Уильям Грин Рассел, который в 1858 году привел первую партию старателей в Колорадо, привел теперь партию из Джорджии. Члены ее приобрели землю и поселились вокруг городка Бадито на реке Хуэфрано к югу от Пуэбло.

Еще целая группа поселений была основана в колорадской части Скалистых гор, на этот раз индивидуумом столь я«е непривлекательным, как неприступные горы Сан-Хуан высотой в четырнадцать тысяч футов. Героем Сан-Хуана оказался, ноя«алуй, самый пеобычный из всех типов, Появлявшихся на фопе колорадских пейзажей. Это был Отто Миэрс - «бесцветный, низкорослый, с клочковатой бородой, он остался сиротой в возрасте четырех лет, и жизнь так трепала и била его, что оп стал закаленным и безжалостным как клинок».

Когда в этих местах было обнаружено золото, старатели в какой-то степени были обеспокоены тем фактом, что земля принадлежала индейцам племепи юта. Индейцы юта были отличными воинами, и, чтобы уберечь золотоискателей от столкновений с ними, федеральное правительство направило комиссара Феликса Брюно, чтобы тот предложил им отступного за их земли. Юты заупрямились, и под предлогом предотвращения войны в горы были введены войска. Комиссар Брюно в отчаянии обратился к Отто Миэрсу, сыну еврейки из России и англичанина, который разговаривал на языке юта, как, впрочем, и на английском, с сильным русским акцентом.

Отто Миэрс отправился к своему другу великому вождю ютов Оури. Дэвид Лавендер в своей книге «Великий перевал» рассказывает, что Миэрс «способен был сидеть на корточках в грязной и завшпвленпой ипдейской хижине и болтать с ее обитателями, ничем не проявляя брезгливости или высокомерия». Вождь Оури долго слушал Отто, а потом взял да и отправился вместе со своим военным советом в Вашингтон для подписания договора, который гарантировал бы индейцам юта выплату двадцати пяти тысяч долларов ежегодпо. В Вашингтоне Отто Миэрс, их гид и гость, обменялся рукопожатиями с президентом Грантом, а индейцы получили приглашение в дом Гранта.

Первые шаги на стезе пионерской деятельности Миэрс сделал в Калифорнии, где его в 1851 году в возрасте одиннадцати лет бросил последний из целой серии разочаровавшихся в нем родственников. Оп был жестянщиком, жил па золотых приисках в Сьерра Неваде, вступил в ряды Первого Калифорнийского добровольческого полка, служил в Ныо-Мсхико, а после окончания Гражданской войны забрался так далеко на запад, что оказался на

Сугаше-Крик между Пуэбло и •западной границей Колорадо. Здесь он обзавелся домом, начал выращивать хлеб, молол его на собственноручно построенной мельнице, грузил муку на вереницу нанятых фургонов и отвозил ее вверх по реке Арканзас для продажи золотоискателям в Калифорния-Галч.

Отто пе смутило то обстоятельство, что через горы высотой в девять тысяч футов не было дорог: с киркой и лопатой он пробился через перевал Понча. За этим занятием его застал бывший губернатор Уильям Джилпип, ехавший следом за ним верхом на лошади. Приглядевшись к его работе, он поинтересовался: «А почему бы вам не исхлопотать у правительства территории лицензию на постройку здесь платной дороги? А заодно почему бы вам но разровнять ее, с тем чтобы можно было уложить рельсы?»

Именно так Отто и поступил. Он также построил дорогу на той тропе через перевал Кочетопа, по которой пытался пробиться Фремонт во время четвертой экспедиции. Отто Миэрс кончил тем, что построил дороги на пятнадцати различных перевалах через Скалистые горы - общей длиной почти пятьсот миль. И все это он финансировал из собственного кармана и зачастую собственноручно прорубался сквозь скалы на самых крутых подъемах па всем Североамериканском континенте. Опять-таки по совету бывшего губернатора Джилпина он переуступил права на некоторые из них железнодорожным компаниям.

Теперь в Колорадо находили все новые серебряные и золотые залежи, причем в самом недоступном, юго-западном районе страны. Первый лагерь золотоискателей Сам- митвилла был разбит на высоте одиннадцати тысяч триста футов - одно из самых высоких поселений в мире. Лавен- дер приводит слова раздраженного, но весьма красноречивого старателя: «Из всех застолбленных мест Сан-Хуан и самое лучшее, и самое паршивое. Залежей там много и они очень богатые, да только ничего хорошего из этого н•) выходит. Взбираешься по таким вот склонам, - и он показывает рукой подъем градусов• в восемьдесят, - а попав туда, видишь, что вокруг одни горы и руду оттуда но вывезти никак».

Рудники от поселков зачастую отделяла целая миля крутого горного склона, и поэтому в Колорадо получил распространение «лошадиный экспресс»: за определенную мзду шахтер мог верхом добраться до рудника. Затем

лошад!, самостоятельно возвращалась в конюшню. Любые попытки бесплатно проехаться вниз на свободной от седока лошади неизменно терпели полную неудачу.

Однако все эти очевидные трудности пикого не отпугивали: когда в игру вступает золото, нет такой силы, которая заставила бы людей отказаться от пего. Еще в 1860 году, во времена экспедиции Джона Бейксра в эти забытые богом места, индейцы племени навахо утверждали, что здесь имеется «королевский металл». Навахи не лгали - в 1870 году поисковая партия открыла золотые россыпи Литл-Джайант с содержанием золота на сумму от 900 до 4000 долларов па тонну породы, что значительно превышало все виденное в Сьерра-Неваде или на Ма- унт-Дэвидсон. Сюда хлынул ноток золотоискателей, в результате чего образовался золотопромышленный район Лас-Лнимас.

Старатели начали съезжаться отовсюду, даже из Кали- форпии, которая последние двадцать лет считалась их вотчиной. Джон Мосс со своей партией нашел золото на роке Ла-Плата и заложил город Пэррот, назвав его так в честь «Пэррот энд компанн» в Сан-Франциско, фирмы, которая доставила сюда их припасы. Дсль-Норте, основанный в 1872 году па •высоте почти двенадцати тысяч футов, стал центром ото снабжению старателей и базой для возчиков, доставляющих товары через перевал к рудникам Саммитвилла. В Сильвертоне была построена примитивная камнедробилыш, а также сколочена хижина, в которой разместились почтовая контора и склад. Вскоре здесь была поставлена плавильная печь, а когда через перевал Стони проложили дорогу, по ней сразу двинулись вереницы фургонов, как это было на Калифорнийском тракте по пути к Вирджиния-Сити в 1860 году.

Новую территорию просто распирало от золота. Когда Энос Хотчкисс строил платную дорогу из Сугаше в Сан- Хосе, он натолкнулся на богатейшие залежи. IIa берегу озера Сан-Кристобал вырос город Лейк-Сити; Отто Миэрс начал издавать здесь «Сильвер уорд» - первую газету в Сан-Хуане - в деревянной хижине, построенной,на песке, страстно рекламируя этот район. Через три года здесь ужо насчитывалось две с половиной тысячи жителей, а городок стал одним из самых процветающих во всем Колорадо.

???? 497

Старатель по имени Сэм Конджер, увидев, как залегают жилы серебряной руды в невадском Комстоке, при-

32 Зак. Д-,!да

помнил вдруг, что такое же расположение каменных пластов он уже видел к западу от Боулдера в северной части Колорадо, когда охотился там на лосей. Подобно Джону Бидуэллу, тщательно изучившему строение пластов вокруг Коломы, а затем отправившемуся на север и нашедшему там такие же залежи па Физер-Ривер, Сэм Копджер вернулся к местам своей прежней охоты и открыл там богатейшую залежь Карибу.

Ипогда горы папосили ответный удар грабящим их людям. Одпажды Билли Мэйхер оказался занесенным снегом в своей хижине в окрестностях Сан-Хуана. Внутри было настолько холодно, что его напарнику- итальянцу пришлось взять к себе в постель картошку, чтобы она не замерзла. Билли попытался отогреть динамит в печи. Последовал взрыв, которым Билли выбило глаза и всего изуродовало. Итальянец спустился с горы за помощью, одпа- ко спасательная партия из четырех человек по пути наверх была погребена снежной лавиной. Билли тоже умер.

Транспорт все время был острейшей проблемой; уже самые первые изыскатели обнаружили, что Скалистые горы Колорадо никак не желают превращаться в паровозное депо. Первые линии колорадских железных дорог вились по таким узким и крутым ущельям, что по ним не согласился бы бродить ли один уважающий себя горный козел. Однако, как только обнаруживали новую богатую залежь, туда, песмотря на высоту, сразу же прокладывали железную дорогу. Подобно шахтерам и колопистам Колорадо, железные