– Я?
– В письме все объяснено. Надо полагать.
– И это все, да?
– Что?
– Мы доставляем Гамлета к английскому королю, вручаем ему письмо, и – что дальше?
– Может быть, в письме что-нибудь насчет нас; тогда есть будущее.
– А если нет?
– Трудно сказать – тогда все.
– То есть неопределенность?
– Да.
Пауза.
– Неужто есть надежда на неопределенность? (Пауза.) А кто теперь король Англии?
– Зависит от того, когда мы туда доберемся.
– А что, ты думаешь – в письме?
– Ну... заверения в лояльности. Просьба о благосклонности. Напоминание об обязательствах. Смутные обещания. Уравновешенные неясными угрозами... Дипломатия. Приветы членам фамилии.
– И о Гамлете?
– Да, конечно.
– И о нас – со всеми подробностями?
– Разумеется.
Пауза.
– Значит, мы имеем письмо, которое все объясняет.
– Да, оно у тебя.
Розенкранц понимает эти слова буквально. Он начинает шарить по карманам и т. д.
– В чем дело?
– Письмо.
– Оно у тебя?
– У меня? (Лихорадочно ищет.) Куда я его мог засунуть?
– Не мог же ты его потерять.
– Я должен его найти!
– Странно, я думал, он дал его мне.
Розенкранц смотрит на него с надеждой.
– Да, наверно.
– Но у тебя такой вид, будто ты уверен, что получил его ты.
– Я и уверен!
– Но если он дал его мне, то нет никаких оснований, чтобы оно оказалось у тебя; в связи с чем я не понимаю, из-за чего весь этот крик, что у тебя его нет?
