О боже! Что-то вид у него не самый добродушный. Сейчас просто испепелит ее, видимо, у него есть возражения относительно фамильярности, с которой она объявила, что его дело — сторона. Она прекрасно знает, что совершенно не интересует его, но что прикажете ей делать — скромненько сесть в угол и отмалчиваться? Вести себя тихо, как выяснилось, не в ее натуре… А он внезапно утратил интерес к предмету.

— Дайте сюда документы, — командным голосом потребовал он и надулся, как индюк.

Среда закончилась неудачно. Настроение у начальника испортилось до конца дня. Даже звонок Карлы его не взбодрил. Эмми отправилась домой в твердом убеждении, что если Барден Каннингем уедет в Штаты и никогда не вернется, то уж она-то плакать не будет.

Злости хватило ненадолго. Через час она уже мечтала оказаться рядом с ним, в каком бы настроении он ни был.

Под вечер позвонила тетя Ханна и, как бы в качестве доказательства тому, насколько она освоилась и привыкла к своему новому местожительству, спросила, не будет ли Эмми возражать, если она не приедет и в воскресенье.

— Ты занята? — спросила Эмми, зная, что будет скучать, и одновременно радуясь за тетю.

— У нас будет собрание по поводу благотворительности.

— Извести меня, если я смогу быть полезной, — предложила Эмми и улыбнулась, когда тетя решительно заявила, что учтет ее предложение.

К радости Эмми, назавтра Барден совершенно оправился от своего дурного расположения духа и был очень милым.

Она взмолилась, чтобы этот его настрой сохранился, когда на следующее утро позвонила Лиза Браун и сказала, что миссис Витфорд снова ушла, никого не поставив в известность, и довольно долго отсутствует.

Эмми только-только положила трубку, как дверь открылась, и вслед за Дон вошел Барден.

— Проблемы, Эмми? — Он сразу заметил ее напряженный взгляд.

— Тетя Ханна, она…

— Покинула «Кесвик», — закончил он за нее. Эмми кивнула. — Машина при вас?

— Да.

— Тогда вперед.

— Мне так неловко, — начала извиняться она, внезапно почувствовав дикое смущение.

— Ничего — сегодня вы работаете до восьми.

Он улыбнулся, она в ответ вымучила улыбку, и Дон, которая уже была посвящена в тайны тети Ханны, тоже ободряюще улыбнулась.

Эмми обнаружила драгоценную родственницу у себя в квартире.

— Я подумала, что раз не увижу тебя в выходные, то приду-ка я сегодня, — заявила та, нисколько, очевидно, не смущенная тем, что сегодня Эмми должна быть на работе. — Ходила по магазинам? — спросила она.

Эмми позвонила в «Кесвик», потом сварила кофе. Они немного поболтали, и Эмми смогла убедить свою непоседливую тетю отправиться назад в «Кесвик». Вернувшись на рабочее место, Эмми обнаружила, что Дон уже ушла. Барден был очень занят, ведь это его последний день в конторе перед отъездом.

Тем не менее он нашел время спросить, как дела, и Эмми была счастлива сообщить ему, что нашла тетю у себя дома.

— Это хороший признак, — добавила она. — Хотя немного тревожит, что она так вызывающе отказывается отмечаться в книге, когда куда-то идет, зато на этот раз она явилась уже по моему новому адресу.

Эмми отправилась к себе и, стараясь наверстать упущенное время, усердно принялась за работу. Ее отвлек неизвестно как тут оказавшийся Барден. Она оторвалась, ожидая новых инструкций, в который раз напоминая себе, что ни в коем случае не следует показывать, как ей будет грустно без него.

Заявление Бардена ее озадачило.

— Я подумал, не согласится ли миссис Витфорд снова поехать со мной?

— Вы хотите повезти тетю Ханну в Бирмингем, в… — Эмми изумленно уставилась на него.

— Если вы пообещаете хорошо себя вести, то мы возьмем и вас с собой, — предложил он как само собой разумеющееся, и сердце ее запело. Если они встретятся завтра, то дней будет всего пятнадцать.

И тут же она пала духом. Ну впору просто зарыдать. Это несправедливо. Эмми улыбнулась: или так, или уж плакать, но ведь надо иметь хоть какую-то гордость.

— Просто и не знаю, как благодарить вас за внимание, но у тети Ханны другие планы на субботу и воскресенье, и мы с ней не увидимся.

— Ничего, это было так, случайная мысль, — с этими словами он вернулся к себе, а Эмми, готовая выть от обиды, постаралась сделать вид, что ей весело, как никогда. Но добил ее звонок Карлы Несбитт. Соединив ее с Барденом, Эмми совсем приуныла.

Эмми проработала с Барденом до семи. В восьмом часу она собралась домой.

— Все в порядке, — подвела она итог. — Надеюсь, что поездка будет удачной. — «Возьми меня с собой, ну пожалуйста, возьми». — До встречи, — щебетала она. Он никогда не узнает, какая печаль лежит у нее на сердце свинцовым грузом.

Барден поднялся, торжественно произнес:

— Будьте паинькой, Эмили Лоусон.

— И вы тоже, — улыбнулась она и быстро отвернулась, чтобы он не увидел, как быстро тает ее улыбка. Домой, скорее домой.

За неделю Эмми всего пару раз встречала Адриана, да и то все на ходу, и была благодарна ему за то, что если он и удивился, увидев ее гостя, то ничем этого не показал. В субботу с утра он заскочил выпить кофе и снова промолчал. К сожалению, появление Адриана оказалось самым ярким событием этого безрадостного дня. Барден, конечно, где-то гуляет с Карлой Несбитт.

В воскресенье утром она встала с намерением занять себя, но ее квартира и так уже сияла после вчерашней уборки.

Не в силах сидеть на одном месте, она вышла на улицу; Барден сопровождал ее на всем пути. Что толку уговаривать себя, что ничего хорошего из такой любви не выйдет? Она и так это знает. Но сделать все равно ничего нельзя.

Вернувшись домой, она начала стряпать, хотя есть совсем не хотелось. Что за нелепость!

Стрелка часов приближалась к шести, когда в ее пустой квартире зазвонил телефон. Эмми от неожиданности чуть не подпрыгнула.

— Да? — произнесла она в трубку и снова чуть не подпрыгнула, когда услышала голос Бардена.

— Надеюсь, вы ни с кем там не заняты? — послышалось из трубки.

Шпионит? А сам? Как там Карла? С ума можно сойти от ревности.

— А в чем дело? — спросила Эмми, не собираясь докладывать, есть тут кто или нет.

— Не можете ли вы подъехать и сделать кое-какие пометки?

Пометки! Да они все закончили в пятницу. Она так думала. Хотя, возможно, он провел утро в делах и… Солнце неожиданно стало светить ярче. Его единственный аппетит — к работе.

— Нельзя ли мне все записать по телефону? — Мгновенно ей захотелось проглотить свой язык. Бестолочь! Если он согласится, она умрет на месте. Лишиться драгоценного шанса увидеть его еще раз перед отъездом!

— Я накормлю вас обедом, — начал увещевать он.

У Эмми даже голова закружилась от любви. Она готова переписывать что угодно день и ночь.

— Вы умеете готовить? — вырвалось у нее ехидно.

— Моя экономка… — пояснил он. Дом его в часе езды.

— Тогда расскажите мне поподробнее, как доехать, — согласилась Эмми и начала быстро собираться.

Душ, чуть подкраситься, теперь — что надеть. Красное шерстяное платье. Оно ей идет. Короткие рукава, приоткрытая шея, совсем простое. Перед тем как надеть пальто, Эмми вгляделась в свое отражение в зеркале: черные волосы блестят, в глазах — тоже возбужденный блеск. Надо последить за этим. Но