я устроил все это нарочно, чтобы унизить его мужское достоинство. На его месте я бы тоже чувствовал себя неловко. В самом деле — шестидесятилетний старик еще может делать детей, а тридцатилетний мужчина в расцвете сил не может. А ведь я не знаю, что бы я отдал за то, чтобы у Пола и Джен появились собственные дети.

— И я… — задумчиво проговорила Аманда.

Чтобы немного развеяться, они решили отправиться в ресторан. Правда, о тайской кухне не могло быть и речи, поскольку при одной мысли об острых экзотических блюдах у Аманды рот наполнялся горечью, а к горлу подступала тошнота, однако Джек имел в виду отнюдь не этот вариант. Около часа они просидели в скромном кафе, где подавали мороженое и молочные коктейли, а потом снова вернулись в особняк в Бель‑Эйр.

Легли они довольно рано и долго лежали рядом, разговаривая обо всем, что так их волновало. В конце концов Джек задремал, но Аманда продолжала лежать без сна. В начале первого она встала, чтобы выпить теплого молока и заварить себе чай с ромашкой, но и это не помогло. Несмотря на усталость, от которой ныло все тело, мозг Аманды продолжал лихорадочно работать. Она думала о Джен и о тех жестоких словах, которые дочь бросила ей в лицо перед тем, как уйти, и сердце Аманды буквально разрывалось от жалости.

На следующее утро, когда они пили чай на кухне, Аманда выглядела озабоченной, и Джек поглядывал на нее с тревогой. Он как раз собирался спросить, как она себя чувствует, когда Аманда неожиданно отодвинула от себя чашку и посмотрела прямо на него.

— Мне нужно сказать тебе одну вещь, Джек…

Что‑то в ее тоне насторожило его.

— Какую? — спросил он. — Тебе что, нехорошо?

Он всегда относился к ее здоровью с каким‑то особым трепетом, а сейчас к этому прибавилось беспокойство о ребенке. Джек не хотел этой лишней заботы, но теперь, когда между ними все было решено, ему оставалось только смириться с обстоятельствами.

— Да нет, я чувствую себя неплохо, — уверила его Аманда, но Джек только головой покачал: выглядела она намного хуже, чем вчера.

— Мне просто не спалось, — продолжала Аманда, — и в голову пришла одна мысль. Только я не знаю, как ты к этому отнесешься…

— В твоем положении это может быть опасно, — встревожился Джек. — Не спать, я имею в виду, а не думать… Что касается твоей идеи, то я кое о чем догадываюсь. Ты хочешь, чтобы я выкупил контрольный пакет акций «Хааген‑Датс» или «Бен и Джерри». Думаю, они пойдут мне навстречу — как‑никак ты потребляешь бóльшую половину того мороженого, что они производят.

— Я серьезно, Джек!

— И я тоже. К западу от Больших Скалистых гор ты, несомненно, крупнейший потребитель их продукции. Они должны сделать тебе скидку.

С начала января Аманда прибавила уже около восьми фунтов, а ведь она была едва ли на третьем месяце.

— О'кей, о'кей, — поспешно добавил Джек, заметив, что Аманда недовольно поджала губы. — Я буду серьезным, обещаю. Так в чем дело?

Но Аманда неожиданно расплакалась, и Джек понял, что дело действительно нешуточное. Он ожидал чего‑то ужасного, однако Аманда снова заговорила о Джен, о Поле, о том, что они сказали ей перед тем как уйти, и как ей больно было слышать это.

— Я тоже был очень огорчен, — заверил ее Джек. — Но ведь мы все равно ничего не можем поделать. Им придется или потерпеть еще немного и не оставлять попыток — может, когда‑нибудь им тоже повезет… Или им придется смириться.

— Может быть, да, а может быть, и нет. Ведь даже врачи не знают, в чем дело. Знаешь, Джек… Ведь ты все равно не хотел этого ребенка, к тому же мы действительно далеко не молоды. В общем, я решила, что выношу этого ребенка для Джен. Это будет самый дорогой подарок, который мы только можем сделать нашим детям. Может быть, я и зачала только потому, что Джен не могла…

Джек был так потрясен, что чуть не опрокинул чашку с чаем себе на брюки.

— Ты… серьезно? Ты хочешь отдать им ребенка?!

Аманда всхлипнула и кивнула, и Джек, бросившись к ней, порывисто обнял ее за плечи.

— Ты уверена? — спросил он. — Ведь это твой ребенок… Наш ребенок. Вряд ли ты сможешь с ним расстаться, когда он родится. Во всяком случае, я думаю, что тебе будет очень тяжело это сделать.

— Пусть!.. — Аманда упрямо тряхнула головой. — Я хочу сделать это для Джен и для Пола. Ты мне позволишь?

— Ты вольна поступать так, как тебе хочется, — заверил ее Джек. — Я поддержу тебя, что бы ты ни решила. И все равно, то, что ты собираешься сделать, совершенно невероятно, об этом будет говорить весь город… — Он решительно выпрямился. — Но мне наплевать! Это наше семейное дело, и оно никого не касается. Если и ты, и наши дети этого хотят, пусть так и будет.

— Я сначала хотела спросить у тебя.

Джек кивнул:

— С твоей стороны это действительно великодушный поступок, Аманда. К тому же он решает еще одну проблему. Я знаю, Пол не хотел усыновлять чужого ребенка, но теперь этого препятствия больше не существует, ведь у нашего ребенка будут и твои, и мои гены, а значит, он будет родным и Джен, и Полу. Только… только, пожалуйста, не торопись принимать решение, — добавил он неожиданно. — Ты должна быть уверена на сто… нет — на двести процентов, что сможешь это сделать и не пожалеешь…

— Я знаю, что смогу. И я хочу это сделать, — повторила Аманда. — Просто мне важно было знать твое мнение, но раз ты не возражаешь, то я поговорю с Джен прямо сегодня. А ты возьми на себя Пола, хорошо?

— Хорошо. Я приглашу его на обед, если, конечно, он вообще захочет со мной разговаривать.

— Я попрошу Джен перезвонить Полу на работу и сказать, что ты должен сообщить ему что‑то очень важное.

— Знаешь, Аманда, ты необыкновенная женщина! — с искренним удивлением воскликнул Джек. — Ты совершенно непредсказуема!

— Иными словами, — засмеялась Аманда, — со мной не соскучишься.

— Можно сказать и так, — ответил он, крепко целуя ее.

Потом Джек уехал в салон, а Аманда подошла к телефону и сняла трубку, чтобы позвонить дочери, но сразу положила ее. Вместо этого она вызвала такси — в последнее время она уже не садилась за руль — и поехала к Джен домой.

Джен была настолько поражена неожиданным приездом матери, что впустила Аманду в дом без единого слова, хотя ее обида еще не улеглась.

— Ты и правда готова пойти на это ради меня, мама? — спросила Джен, когда ей удалось немного успокоиться.

— Да, доченька, — твердо ответила Аманда и взяла Джен за руки. — Это решение далось мне нелегко. Но и я, и Джек уверены, что поступаем правильно. Мы хотим сделать это для тебя… и для Пола.

Джен терялась в догадках, что же могло заставить мать искать с ней встречи после всего того, что случилось. И когда, потрясенная, она услышала предложение Аманды, увидела ее взволнованное лицо, глаза, полные слез, она сама разрыдалась.

— А если ты вдруг передумаешь? — с испугом спросила Джен, еще не пришедшая в себя от слов матери. — Или Джек запретит тебе это делать…

— Мы не передумаем, — пообещала Аманда. — Если мы дали слово, брать его назад было бы нечестно. К тому же мы оба любим вас и хотим, чтобы вы были счастливы… К тому же я помню твои слова о том, что Пол никогда не пойдет на усыновление чужого ребенка. А в этом случае, я думаю, у него не возникнет возражений.

— Я сейчас же поговорю с ним! — С этими словами Джен вскочила и бросилась к телефону.