крюк, он наконец-то оказался у знакомой ели.

Но вместо прежней надувной лодки обнаружил лишь огромный плоский кусок резины. Внимательно осмотрев его, Панфилов увидел, что в нескольких местах камера пробита каким-то острым предметом.

– И почему это они меня так невзлюбили?.. – озадаченно протянул он, пытаясь понять, зачем сектантам понадобилось приводить в негодность его лодку.

«Если и дальше эти ребята будут демонстрировать такое же гостеприимство, то, видимо, придется преподать им несколько уроков вежливости…» – подумал Константин и двинулся в сторону, откуда доносились голоса подопечных отца Василия.

Шел не спеша, намереваясь вначале отыскать укромное местечко для «кольта» и сотового телефона. Эти две вещицы могли насторожить сектантов.

Поэтому Константин решил не испытывать судьбу и на время отказаться от своих сокровищ. Почему-то он был уверен, что в этот день «кольт» ему не понадобится.

Вскоре на глаза попалось старое дупло. Долго не раздумывая, он достал из рюкзака сотовый, несколько упаковок с патронами и свою любимую игрушку – тяжелый армейский «кольт». Упаковав все это в полиэтиленовый мешок, опустил в дупло.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что его никто не мог видеть, Константин, ломая ветки, двинулся навстречу поисковой бригаде. Продвигаясь таким образом, он преднамеренно давал сектантам возможность обнаружить себя, что, в свою очередь, сводило до минимума риск оказаться на пути выпущенной в суматохе пули.

Сделав два-три шага, он понял, что наконец-то окружен со всех четырех сторон.

А спустя еще несколько секунд справа послышался уже знакомый резкий голос:

– Стоять!

Константин остановился. Видимо, решив, что незнакомец не представляет серьезной опасности, из-за кустов вышел мужчина в плащ-палатке. Сжимая в ладони пистолет, он решительно двинулся на Константина. Это был тот самый вояка в хромовых сапогах, которого Константин видел в ските. Только теперь его лицо уже не скрывал капюшон. Командир оказался коротко постриженным блондином, а также обладателем волевого подбородка, густых, не свойственных блондинам бровей и невыразительных серых глаз.

Когда расстояние между ними сократилось метров до трех, блондин вдруг резко остановился и смерил Панфилова с ног до головы циничным взглядом. Затем грубо спросил:

– Какого хрена здесь пасешься?

– Ливень, – коротко ответил Константин. – Да и лодка накрылась.

– Как зовут?

– Виктор… Виктор Иванов. А вы кто?

– Смотри, какой смелый! – Обладатель хромовых сапог явно не ожидал от незнакомца такой прыти.

Зло сверкнув глазами, он поднял над головой руку и, как это принято в ресторане, щелкнув двумя пальцами, позвал:

– Эй, охотнички-разбойнички, давайте живо сюда!

Из-за деревьев выскочили четверо парней и, подбежав к Панфилову, заломили ему руки за спину.

Впрочем, Константин не сопротивлялся, хотя и чувствовал себя в этой ситуации не очень-то комфортно.

– Еще вопросы есть? – криво усмехнулся блондин и испытующе глянул на своих парней. – Ну, как, поможем несчастному путешественнику отдать швартовы?

– А как же благословение? – растерянно пробормотал один из юнцов.

– К черту, – пренебрежительно фыркнул командир и приставил дуло пистолета ко лбу Панфилова. – Ну, давай, исповедуйся, гаденыш! Выкладывай, кто тебя послал. И побыстрее!

Понимая, что его всего лишь пытаются взять на испуг, Константин для приличия изобразил на своем лице некое подобие страха и попробовал сыграть ва-банк.

– Неужели я ошибся? – растерянно пробормотал он. – Неужели вы ничего не знаете об отце Василии?

Услышав это имя, вояка испытующе посмотрел Панфилову в глаза:

– О каком таком отце Василии?

– Который в этих местах основал скит.

– Да тебя, братец, надули! Нет здесь никакого скита, а уж тем более отца. Так что зря ты сюда притащился!

Тем не менее самоуверенности у блондина явно поубавилось.

– Ладно, вернемся к этому разговору чуть позже, – он опустил пистолет, повернулся к одному из своих спутников, высокому и очень бледному парню, и приказал: – Возьмешь лодку и оттащишь ее в скит. Ясно?

– Да, – кивнул тот и поспешил к берегу.

– Пошли, – скомандовал остальным блондин и, резко повернувшись, двинулся в глубь леса.

Панфилова поволокли следом.

Когда они преодолели метров двести, Константин как бы случайно вспомнил:

– Вы, кажется, произнесли слово «скит»?

– Разве? – не оборачиваясь, недоуменно протянул блондин. – По-моему, я сказал хутор…

– Нет-нет, вы сказали именно скит, – возразил Панфилов. – Я не мог ошибиться.

– Мне нечем тебя утешить… – холодно отозвался блондин. – Я знаю эту местность как свои пять пальцев, и, кроме одного-единственного хутора, в радиусе двадцати километров здесь никаких поселений нет. А люди набожные эти места за версту обходят. И знаешь почему?

– Нет, – глухо отозвался Панфилов.

– Старушки говорят – гиблое место. Черти, значит, водятся.

– Уж не к ним ли я попал? – попытался пошутить Константин.

Блондин сдавленно хихикнул.

– Тебе повезло. Ты попал к ангелам, – внезапно он остановился и, оглядевшись по сторонам, объявил: – А вот и райский уголок.

Они прошли еще метров двадцать, и вдруг прямо перед Панфиловым, как из-под земли, выросли три бревенчатых дома – один большой и два поменьше. Здесь он уже был, но для приличия посчитал необходимым изъявить бурный восторг:

– И кто бы мог подумать, что в этой глуши может быть такое!

– Но жить ты будешь там, – вернул его к реальности блондин и указал пальцем на избу, стоящую немного поодаль, метрах в трехстах от основных построек. – Там у нас гостиница.

Указав на домик, он скомандовал своим парням:

– Проводите-ка этого рыбака-грибника, выделите комнатку, затопите печь. Ну а если решит бежать, стреляйте.

Сказав это, блондин повернулся и, не обращая внимания на лужи, поспешил к храму.

«Видимо, отправился переговорить с отцом Василием, – догадался Панфилов. – Ну что ж, это очень даже кстати».

– Эй, пошли за мной, – буркнул один из парней и легонько толкнул Константина в плечо. – Мне тоже не в кайф мокнуть.

– Да-да, – кивнул тот и первым двинулся к затерявшемуся среди елей домику.

Конвоиры, которых Панфилов мысленно прозвал «сторожевыми псами», молча последовали за ним. Так и не проронив ни единого слова, они довели его до избы. Пропустив Панфилова вперед, двое направились за ним. Еще двое остались у порога.

– Здесь у вас, как в морге, – не удержался Константин, оказавшись в темном коридоре.

– Прямо, – подсказал один из парней и зажег свечку. – Крайняя дверь слева.

– И побыстрее, – поторопил второй.

«Однако здесь не очень-то любезно обходятся с гостями…» – с неудовольствием подумал Константин, толкнул ногой дверь и, переступив порог, сделал еще несколько шагов.

Шедший следом долговязый парень молча шагнул вперед и зажег стоявшие в подсвечнике на столе